Мария Феррарелла - Полицейские тоже любят

Девочка прижалась к Сэму, чему он не препятствовал. Это было самое малое, что он мог сделать для нее.

И самое большее.

Сэм носил дочь на руках довольно продолжительное время. Пока она наконец не заснула снова.

И после этого он держал ее некоторое время в своих объятиях.

Остановившись у подъезда скромного двухэтажного дома, которым она владела, – вернее, дома, который владел ею, – Райли выключила зажигание и немного посидела неподвижно, стараясь возбудить в себе, хотя бы временно, энергию, позволяющую выйти из машины.

Смертельно устав, она чувствовала себя так, будто спрессовала полные два дня в один. Сделала глубокий вдох и выдох. Она стояла перед выбором. Либо ей придется сократить время сна, либо найти себе двойника. Слишком большая нагрузка выпадала ей, чтобы с нею справляться.

Так как ее гараж был битком набит разным хламом, который она неоднократно давала себе зарок разобрать, ей предстояли новые заботы, подумала Райли без энтузиазма. Несколько последних месяцев ей приходилось парковать машину в проезде.

Выходя из машины, Райли почувствовала, что он наблюдает за ней. Несмотря на поздний час, она понимала, что он уже на вахте в ожидании ее прихода. Это стало само собой разумеющимся.

Помахав рукой в знак приветствия, она сказала:

– Здравствуйте, Говард!

Открылась входная дверь соседнего дома. Или, точнее, открылась шире. Он стоял у приоткрытой на время двери, с нетерпением ожидая, когда она поравняется с ним. Говард Грей, пенсионер, немного располневший инженер в возрасте за шестьдесят, вышел за порог.

Он улыбнулся в ответ на ее приветствие. Говард не всегда улыбался, но особое отношение к Райли способствовало этому.

– Не поздновато ли вернулась, Райли? – спросил он.

Несмотря на усталость, она решила немного поговорить с ним, и отправилась от своего подъезда к подъезду его дома вокруг сливового дерева, разделявшего их владения.

– Говард, разве я просила вас дожидаться меня? – спросила она дружелюбно.

Говард Грей соседствовал с ней с тех пор, как три года назад она въехала в свой дом. Несколько замкнутый вначале, мужчина постепенно почувствовал к ней расположение. Причем расположение настолько сильное, что однажды вечером, когда устроили фейерверк по случаю Дня памяти погибших в войнах, он рассказал ей о своем сыне.

Эган Грей был одним из двоих сыновей вдовца. Он числился офицером полиции в полицейском управлении Авроры, как и она во время обустройства в новом доме. С той только разницей, что Эгана застрелили, когда он прибыл на помощь владельцу круглосуточного магазина, которого грабили. Это случилось во внеслужебное время Эгана. В стремлении пережить трагедию Говард целиком погрузился в коллекционирование. Постепенно его пятикомнатный дом заполнился до отказа книгами, журналами, долгоиграющими музыкальными дисками. Он собрал их столько, что не хватило бы и жизни все прочесть и прослушать, – но все бесполезно. Боль в душе изводила его все сильнее, пока Райли не стала его соседкой. Узнав о горе старика, Райли взяла за правило навещать его. В результате она сблизилась с ним до такой степени, что воспринимала его как настоящего дедушку. Когда бы Эндрю Кавано ни устраивал семейное торжество, она всегда приглашала на него Говарда.

Сначала Говард отказывался приходить под различными предлогами, ни один из которых Райли не принимала. Со временем она преодолела его отчужденность, и он стал охотно посещать дом Кавано, даже ожидал приглашения заранее.

К тому же бывший инженер подрядился быть ее ангелом-хранителем, присматривая за ней, когда возможно. Каким-то образом она ассоциировалась в его сознании с Эганом. Именно она побудила его наладить отношения с другим сыном, Этаном, проживавшим отдельно. Он обосновался на востоке страны, но приезжал повидаться с отцом дважды в год.

– Не помню, – невозмутимо ответил Говард на ее вопрос. – От человека моего возраста нельзя ожидать идеальной памяти, верно?

– Человек вашего возраста, – усмехнулась Райли. – Говард, вы моложе многих моих знакомых.

Говард издал хриплый смешок.

– Твоя мама знает, что ты флиртуешь с мужчиной в три раза старше тебя? – спросил он.

Райли могла поклясться, что он подмигнул ей, благо подъезд был хорошо освещен.

– Ладно, – продолжил он, – теперь, когда я убедился, что ты в безопасности, пора идти спать.

– Вам следовало пойти спать раньше, – сказала она. – Промедление со сном, ожидание моего прихода плохо отразятся на вашем здоровье, Говард.

Он задержался в дверях и загадочно улыбнулся.

– Наоборот, Райли, это очень полезно для моего здоровья.

Она поняла, что он хотел сказать. Каждый человек должен иметь привязанность. Она была его привязанностью. Странным образом это способствовало его бодрому подъему утром.

Райли пожелала с улыбкой:

– Доброй ночи, Говард.

– Доброй ночи, Райли, – ответил он и закрыл дверь.

Она оставалась на месте, ожидая, когда щелкнет язычок замка, затем пошла к себе. Ступив на свой порог, Райли увидела, как погас свет на первом этаже дома Говарда. Остальные комнаты дома тьма настигла, когда она вошла в свой дом.

Прошел еще один день, подумала она, почувствовав новый приступ усталости.

– Внимание, для вас имеется третье задание.

Прошло чуть больше двух недель с тех пор, как отчим перевел Райли в отдел борьбы с ограблениями. Вместе с Вьяттом в первый же рабочий день она занялась расследованием второго дела по ограблению со взломом. Сейчас, взглянув через плечо, она могла увидеть, что лейтенант стоит прямо за ней. Райли почувствовала, как топорщатся волосы на ее затылке. Она оттолкнулась от стола и повернулась.

В голове ее стали возникать и множиться вопросы по информационному бюллетеню, но она предпочитала не задавать их. Пусть это сделает Вьятт, поскольку он старший в деле, а Баркер, как она быстро усвоила, придавал большое значение протоколу и субординации. Красный цвет, если судить по галстукам, которые он носил каждый день, был его любимым. Такого же цвета была тесьма для скрепления юридических документов, к которой он питал нежные чувства.

Стол Вьятта примыкал к ее столу, так что тот мог заглянуть прямо в темные глаза лейтенанта. Первое, что спросил Вьятт, был ли почерк нового ограбления тем же самым, что и прежнего.

– Да, тот же почерк. Поэтому дело становится третьим в этом ряду, – ответил Баркер, не уменьшая язвительности тона. Он переместил свой немигающий взгляд в сторону Райли. – Как ваши успехи во втором деле?

Ваши успехи. Как будто лейтенант дал им какую-то вводную помимо минимума информации, с которым они отправились к Вильсонам. Ей показалось, что он представляет собой тип начальников, которые беспощадно эксплуатируют своих подчиненных, а затем приписывают себе их достижения.