Виктория Лайт - Люблю и ненавижу

– И что такого он в ней нашел? Не поймешь этих мужчин, – пожимали плечами местные дамы. – Карен, конечно, хорошенькая, но такая тихая, незаметная. Неужели ему с ней интересно?

Сама Карен ни о чем не задумывалась. Каждый день она с бьющимся сердцем спешила на работу, зная, что непременно увидит ЕГО, и он обязательно найдет минутку, чтобы поболтать с ней, расспросить о делах, рассказать что-то новое.

Эдуард быстро выяснил, что Карен хочет стать хирургом и надеется в будущем продолжить образование. И с тех пор он стал чаще просить ее присутствовать при операциях и даже помогать по мелочи. Карен была на седьмом небе от счастья. Мало того, что она могла заниматься любимым делом, так еще и вместе с любимым человеком!

Хотя о чувствах пока не было сказано ни слова. Карен скрепя сердце признавала, что Эд всегда приветлив и дружелюбен с ней, точно также он вел себя и с другими. Карен тоже старалась придерживаться дружеского тона и лелеяла надежду, что ей удается обманывать хотя бы кого-нибудь. Становиться объектом сплетен ей очень не хотелось.

Эдуард, кажется, придерживался того же самого мнения и вел себя очень корректно. Лишь иногда, когда они оставались вдвоем, Карен замечала, что Эд начинает волноваться и избегает ее взгляда.

Карен немного досадовала из-за его робости. Не делать же ей первый шаг! Во-первых, не позволяло воспитание, а во-вторых, вдруг она ошибается, думая, что он испытывает к ней какие-нибудь чувства? Эд очень общительный человек, так легко выдать естественную дружбу за желанную любовь…

Но тем не менее было очень приятно натыкаться на многозначительные взгляды коллег, краснеть против воли при упоминании имени Эдуарда Салливана и с замирающим сердцем ждать новой встречи. Карен жила теперь от одного рабочего дня до другого, и выходные превращались для нее в настоящую пытку…

На столе противно зажужжал сигнал внутренней связи. Джеймс протянул руку и раздраженно шлепнул по загоревшейся кнопке.

– В чем дело, Хелен?

Секретарю было дано четкое указание не беспокоить его во время совещания. Обсуждались весьма щекотливые вопросы, и Джеймс не хотел, чтобы его прерывали.

– Простите, мистер Дилан, – пролепетала Хелен. – Но у меня для вас важное сообщение…

– Оно не может подождать? – рявкнул Джеймс.

Сид Барнет, сидевший по правую руку от него, недовольно поморщился. Характер Джеймса портился прямо на глазах. Раньше Дилан никогда не позволил бы себе накричать на секретаря, особенно в присутствии других сотрудников компании. А сейчас ему ничего не стоит сорвать дурное настроение на подчиненных.

А ведь до свадьбы он был совсем другим, в который раз подумал Сид. Барнет был склонен во всех изменениях винить Лану. Семейная жизнь Диланов была отнюдь не безоблачной, хотя Джеймс и притворялся, что все в порядке. А ведь прошло только два месяца! Что же будет дальше?

– Простите, – снова принялась извиняться Хелен, – но мне только что позвонили из больницы хантервильского округа и сообщили…

Джеймс подхватил трубку телефона.

– Что случилось?

– Ваша супруга… миссис Дилан попала в аварию… – голос Хелен задрожал.

Джеймс опустил трубку. Перед глазами все поплыло. Он уже не различал лиц сидящих рядом людей. Лана. Она собиралась навестить какую-то давнюю подругу, которая жила в Хантервиле. Заброшенная Богом дыра, он с самого начала был против, чтобы она ехала туда одна. За рулем три часа, в ее положении… Но разве Лану возможно остановить, если она вобьет что-нибудь себе в голову!

Трубка в руках Джеймса встревоженно булькала. Он снова поднес ее к уху.

– Мистер Дилан, вы слышите меня? Миссис Дилан не справилась с управлением на скользком участке дороге, и машина перевернулась.

Страшные слова. Жесткие, отвратительные в своей безжалостности. Джеймс облизнул пересохшие губы.

– Как она? – хрипло спросил он.

– Сейчас идет операция…

– Найдите мне точный адрес больницы, я немедленно выезжаю.

Джеймс кинул трубку. Четыре пары глаз с тревожным интересом смотрели на него.

– Простите, но совещание откладывается, – с трудом произнес он. – Моя жена попала в аварию. Я еду к ней.

Все понимающе закивали, зацокали языками. Потом встали и потихоньку вышли из кабинета. Остался один Сид. Он был бледен, на лбу выступили капли пота. Ему было не по себе. Словно его мысли нашли свое материальное выражение. Ведь он только что думал о том, что Лана доставляет Джеймсу одни неприятности.

Надеюсь, с ней все будет хорошо, твердил он про себя.

– А как ребенок? – вырвалось у Сида.

Джеймс поднял на друга усталые глаза. Он внезапно стал старше на несколько лет.

– Я ничего не знаю.

– Я поеду с тобой. – Сид не спрашивал, он утверждал.

– Да.

Они быстро собрались и выехали в Хантервиль. Сид порывался вести машину, но Джеймс настоял на том, чтобы за руль сел Билли, его личный водитель и весьма лихой любитель-автогонщик.

– Билл, мы должны доехать туда как можно быстрее, – сказал Джеймс, садясь в машину.

Билл кивнул головой. Он уже прослышал о несчастье с Ланой. В считанные минуты новость облетела все здание компании.

Первый час они ехали молча. Пошел дождь, и Джеймс неотрывно смотрел на потоки воды, струящиеся по стеклу. Они завораживали и позволяли не думать о самом страшном.

Барнет очень волновался – скорость машины была непомерно велика для такой погоды. Он попробовал заикнуться о том, что они сами могут разбиться, но Джеймс не желал ничего слушать.

– Ты можешь выйти в любой момент, – вяло произнес он, когда Барнет живописал ему подробности неминуемой катастрофы.

Увещевать было бесполезно. Сид многое бы отдал, чтобы узнать, что вертится сейчас в голове его лучшего друга.

– Ты звонил в больницу? – Он попытался разговорить Джеймса. Все, что угодно, лучше этой одуряющей мрачной тишины.

– Нет. Не смог дозвониться. Похоже, в этой дыре разом испортились все телефоны, – зло сказал Джеймс.

Сид даже обрадовался. Злость – это было уже что-то, какая-то реакция, а не пугающая апатия.

– Что это за место? Что Лана вообще там делала? – продолжил он.

– Откуда я знаю? – пожал плечами Джеймс. – Ей приспичило навестить какую-то школьную подругу. Дома скучно стало, видите ли!

Джеймс осекся. Лана в больнице, а он позволяет себе говорить о ней в таком тоне. Ужасней всего было то, что он не мог не чувствовать раздражения против жены. Она все делает не так и вечно попадает в переделки!

– Не надо было ей ехать туда одной, – тактично заметил Сид.

Он неоднократно становился свидетелем яростных ссор Джеймса и Ланы, и каждый раз только укреплялся в мысли, что его друг сделал неверный выбор.

– Она слишком умна, чтобы прислушиваться к советам других людей! – с издевкой воскликнул Джеймс. – А меня и подавно ни во что не ставит.