Бетти Нилс - В огне страсти

Макс, думала Софи, наверное, только и мечтает о том, чтобы она уехала.

— Но, профессор, — послышался голос недовольного Яна, — сестра могла бы остаться еще на несколько дней в счет отпуска. — Он повернулся к Софи. — У нас в Голландии есть еще много такого, что хотелось бы показать вам, вы слишком мало смогли увидеть за такое короткое время.

Софи благодарно улыбнулась ему:

— Это было бы здорово. Спасибо вам, Ян, за заботу. Но дело в том, что я обещала своей семье вернуться домой сразу же, как отпадет надобность во мне. — Она надеялась, что эта ложь прозвучала достаточно убедительно. Софи поднялась и прибавила с веселостью, которой сама не ощущала: — Извините, мне надо идти. Дела! Нужно еще проверить инструменты.

Приветливо всем улыбнувшись, она вышла из кабинета и направилась в операционную. Софи была опытной операционной сестрой, которая не привыкла связывать свои эмоции с работой. Она старалась подавить их и с головой погрузиться в работу. В кои-то веки она была так рада столь скомканному короткому ленчу и экстренной операции по удалению аппендикса, из-за которой она осталась без чая! Было уже больше шести часов, когда закончились операции. Софи в последний раз сняла свой зеленый халат и положила в бак. К этому времени Макса уже не было — он ушел еще во время последней операции, предоставив право накладывать швы Яну. Ян, прекрасно справившись с этим заданием, стянул перчатки и печально простился с Софи.

Зато Карел, похоже, уходить не торопился. Он с любопытством посмотрел на Софи и спросил:

— Софи, вы и в самом деле хотите поскорее уехать от нас?

— О да, — как-то очень уж быстро ответила она. — Мне будет приятно снова очутиться дома.

— Вам что, не понравилось здесь?

Разложив иглы как можно более аккуратно, она ответила:

— Нет, почему же? Мне было очень приятно работать со всеми вами.

Он ждал, что Софи скажет еще что-нибудь, но не дождался и спросил сам:

— А Макс уже попрощался с вами?

Вспомнив об их последнем разговоре в Хайз Остервельд, она ответила:

— Нет.

— Ну что ж. Значит, все еще впереди, — постарался он успокоить ее.

Софи подумала, что вряд ли это теперь возможно, но, не будучи окончательно уверенной в этом, промолчала. И улыбнулась Карелу, а тот, неуверенно глядя на нее, вышел.

Гораздо легче было расстаться с медсестрами, с которыми она работала в операционной. Прощаясь друг с другом, они использовали какую-то причудливую смесь английского и голландского, которая безотказно действовала во все время ее пребывания в Утрехте. Но вот наконец ушла последняя медсестра и Софи осталась в операционной одна. Потом простилась с управляющей и еще некоторыми сестрами. Теперь с больницей было покончено. Взяв накидку и сумочку, она пустилась в путь по запутанным коридорам, которые должны в конечном счете привести ее в блок, где жили сестры. Хорошо, что Макс уже ушел, — ей и в голову не приходило, что бы она могла сказать ему на прощанье. Она повернула за угол и тут увидела Макса, разговаривающего с двумя старшими хирургами. Он оглянулся и проводил ее взглядом. Конечно, она больше для него не существовала, раздраженно думала Софи, и как все-таки хорошо, что она тогда все ему сказала, ничего не утаив. Сейчас бы она очень жалела, если бы не сделала этого, думала она, поднимаясь по ступенькам. Возможно, он опять будет счастлив, когда она уедет. Маленькая и одинокая, Софи неожиданно споткнулась; это привлекло внимание Макса, который видел ее с того места, где стоял. Поймав на себе ее взгляд, он резко повернулся спиной к своим собеседникам и, оборвав разговор на полуслове, вдруг быстро зашагал прочь, оставив позади себя двух изумленных молодых людей.

Наступило утро ее отъезда. Она сидела в своей комнате, мучаясь от безделья. Чтобы не спеша упаковать вещи, Софи встала ни свет ни заря. Она уже попрощалась и с управляющей, которая все это время была очень мила с ней, и с сестрами, с которыми дружила. Похоже, больше совершенно нечего было делать. Не в состоянии уснуть, Софи встала в пять утра, решив, что лучше не в постели валяться, а загрузить себя какой-нибудь работой. Но она ошиблась. Взглянула на часы — время приближалось к полудню. Такси — Макс позаботился и об этом — должно прибыть в половине четвертого. У нее есть в запасе немного времени, чтобы прогуляться, — она могла бы встретиться с Максом и попрощаться с ним, мелькнула мысль. Но нет, она отказывается и думать об этом. Тогда, может быть, ей спуститься к ленчу?.. Сидя на кровати, она разглядывала свои туфли. Боже, какая же сумятица была сейчас в ее голове!

Кто-то постучал в дверь.

— Войдите, — сказала Софи, не поднимая головы, — должно быть, это горничная. Но это оказалась Тинеке Ван-дер-Вийд. Софи встала с постели, и прежде, чем успела что-то сказать, Тинеке заговорила:

— Софи, мне необходимо сказать тебе кое-что. Только что мне звонил Карел. Странно, что ты уезжаешь так скоро. Мне казалось, ты еще останешься здесь на неделю.

Софи, бледная как смерть, придвинула к окну маленький удобный стульчик.

— Садись, пожалуйста. Я очень рада, что ты пришла. Видишь ли, я хотела увидеться с тобой, но подумала, что вряд ли ты этого хочешь. Тогда я написала тебе письмо. Оно у меня, я собиралась отправить его из Шифоля.

Она посмотрела, как Тинеке расстегнула свое меховое пальто и села на предложенный стул. Наверное, она недавно виделась с Максом, подумала Софи.

— Должна сказать тебе, что ужасно сожалею, — начала Софи, — о том вечере. Мне так стыдно. Поверь, Тинеке, я так люблю тебя и уж никак не хотела причинить тебе боль. Когда увидела потом тебя и Макса в вестибюле, почувствовала себя так неловко и подло… Прошу, забудь об этом. Тем более какое это имеет теперь значение? Макс… у нас ничего не было с ним, понимаешь? — Она остановилась на минуту, чтобы отдышаться. — Через час-другой я уеду, и ты забудешь меня. А Макс… он тоже будет рад, что я уехала.

Тинеке немного нагнулась вперед:

— Софи, ты ведь любишь Макса, да?

— Да, — быстро и лаконично ответила Софи. — Но я как-нибудь переживу это.

— Карел говорит, что вы поссорились, — ах, как же это… Макс ничего не сказал, но Карел все понял… Макс говорил с тобой вечером?

— Нет. Вчера я рано ушла.

— И это все потому, что ты тогда видела меня и Макса в вестибюле, а он держал меня в своих объятиях?

— Да.

Тинеке встала, подошла к ее постели и удобно расположилась рядом с Софи.

— А теперь послушай, что я тебе скажу, — начала она. — Во всем виновата я — мне следовало обо всем тебе поведать с самых первых дней твоего пребывания здесь. Макс тоже не мог этого сделать — видишь ли, это была не его тайна, а моя, вернее, моя и Карела. Вплоть до вчерашнего вечера Карел был женат на безнадежно душевнобольной женщине. Этот ад длился девять лет. А мы, мы любим друг друга уже несколько лет. Я не буду тебе сейчас всего рассказывать — у нас не так много времени, — но… мы оба были так молоды. Когда умер мой муж и я вернулась в Голландию, мы с Карелом обнаружили, что наши чувства остались прежними. К этому времени он уже успел сделать карьеру, но дело не в этом. Вся проблема заключалась в том, что он католик, а католикам, как тебе, должно быть, известно, разводы запрещены. Макс все знал о нас, ведь мы дружим с ним еще со школы. В один прекрасный день Макс понял, что так продолжаться не может, — я имею в виду наши случайные встречи с Карелом на танцах или на вечеринках, на которых мы никогда не могли остаться одни, и он сказал мне: «Тинеке, мы с тобой такие близкие друзья, что когда-нибудь все подумают, а не собираемся ли мы пожениться. Так вот, давай же укреплять их подозрения — куда бы мы ни пошли, мы всегда будем вдвоем, ты будешь проводить каждый уик-энд у меня дома, где, я обещаю тебе, будет и Карел. И никто ничего не узнает». Милый Макс! Сколько танцев он со мной станцевал, и все для того, чтобы хоть один из них достался Карелу. А сколько скучных вечеров он провел у себя в кабинете в Хайз Остервельд, только чтобы оставить меня с Карелом наедине. Вчера вечером мы втроем — я, Карел и Макс — отправились в покои медсестер, потому что Максу необходимо было поговорить с тобой, но, к сожалению, тебя там не оказалось. Зато теперь тебе все известно, и прежде всего то, что Макс и я совсем не любовники. У тебя, Софи, есть еще время увидеться с ним и объясниться.