Бетти Нилс - Счастливый шанс для Араминты

Она мечтала об отдыхе. Когда ей дали выходной, она, встав пораньше, молнией пронеслась через двор. Скорей домой! Но девушка не знала, что в это время за ней наблюдает доктор ван дер Брег. Его вызвали рано утром на срочную консультацию, и теперь он пил кофе, перед тем как уехать из больницы.

Вид маленькой стремительной фигурки снова вызвал в нем нежное чувство. Он нахмурился. Почти целую неделю ему удавалось не думать о ней. Спешит домой на выходные дни. У него мелькнула идея поехать в Хэмблдон и посмотреть, как она там устроена. Усилием воли он прогнал абсурдную мысль. Но, уже уходя из больницы, встретил одного из врачей-консультантов и небрежно спросил, как зарекомендовала себя новая сестра-практикантка.

— Она работала у меня несколько недель, и ее приняли сюда по вакансии, — пояснил доктор.

— О да, помню, я слышал. Ей, конечно, придется догонять. Она в отделении Бакстер, а там старшая сестра Спайсер — тот еще солдафон. Я запомнил новенькую только потому, что ее отчитывали в моем присутствии — то ли она подняла с постели не ту больную, то ли что-то еще в этом роде. Мне показалось, очень тихая девушка. Но старшая сестра Спайсер может хоть кому заткнуть рот. Она и меня иногда терроризирует.

Оба рассмеялись и разошлись.

Ближе к полудню Араминта добралась до дома. Ее радостно встретили тетя и Херувим. За кофе она забыла первую и неудачную неделю в Сент-Джулсе.

— Ты не говорила с матерью? — спросила Мил-лисент. — Она звонила, мол, все еще заняты какими-то новыми кельтскими находками. Сказала, что они могут не…

— Но хоть к Рождеству-то они вернутся? — спросила Араминта.

— Ох, уверена, что вернутся! Ведь еще только октябрь. У тебя будут на праздники выходные?

— Не думаю, — покачала головой Араминта. — Ведь я самый младший персонал. Конечно, я постараюсь использовать свободные дни поближе к Рождеству.

— Тебе там нравится? Ты довольна?

Араминта заверила тетю, что довольна.

Два дня пролетели быстро. Но они дали передышку. И она вернулась в отделение с твердой решимостью провести очередную неделю лучше, чем первую. Жаль, что старшая сестра Спайсер столь же твердо решила всеми силами помешать ей в этом.

Молли говорила, что если старшая сестра Спайсер кого невзлюбит, то устроит жуткую жизнь не на один день. Араминта тогда не очень-то поверила ей, но сейчас убедилась, что Молли говорила чистую правду. Что бы Араминта ни делала, все было плохо — и слишком она медлительная, и неуклюжая, и невнимательная. Араминта старалась не огорчаться и находила облегчение среди пациентов, которые любили ее. Сестра-администратор тоже хорошо к ней относилась, как и две сестры-практикантки второго года обучения. Но другие девушки из ее группы ничего не делали, чтобы облегчить ей жизнь.

Одна из них, Мелани, хорошенькая невысокая девушка, сразу дала Араминте понять, что той не стоит рассчитывать на ее дружбу. Мелани считалась самой младшей, ей не исполнилось и девятнадцати, но она всегда была первой и правильно отвечала на вопросы, которые задавали на лекциях. Старшая сестра Спайсер любила ее. Мелани пользовалась этим: кое-как выполняла свою работу, не слишком заботилась о больных — и все сходило ей с рук.

Однажды она проходила мимо, когда Араминта разговаривала с врачом-стажером.

— Может, хватит лясы точить со стажером! — ядовито заметила она. — Для этого и втерлась в больницу? Чтобы заловить мужа? Подожди, ты еще увидишь, что будет, если старшая сестра Спайсер застукает тебя.

— Он спрашивал, как пройти в амбулаторное отделение. — Араминта с искренним изумлением уставилась на нее. — Он новенький.

— Замечательное оправдание, — хихикнула Мелани.

Слава Богу, что у меня завтра выходной, подумала Араминта. Сегодня дежурство кончалось в шесть вечера, и можно успеть на поезд. Она не предупредила тетю, но это неважно. Ведь она будет дома не позже девяти…

День тянулся бесконечно. Она поднимала больных и снова укладывала, приносила чай, подавала судно, наполняла водой кувшины… Наконец пробило шесть. Араминта направилась в офис, радуясь, что наконец-то может попросить разрешения уйти.

Старшая сестра Спайсер не подняла головы от отчета.

— Вы вымыли пол в боксе? Он может понадобиться. А раздевалку убрали? Вам следовало сделать это раньше. Я сказала сестре Джонс, чтобы она передала вам. Если вы не слышали, это ваша вина. Идите, сестра, и выполните это, а потом можете уходить с дежурства.

— Мне не говорили, старшая сестра, что я должна вымыть бокс и раздевалку, — вежливо возразила Араминта. — Мое дежурство кончилось в шесть часов.

— Вы будете делать то, что вам велят. — Только теперь старшая сестра Спайсер подняла на нее глаза. — Как вы смеете отвечать мне таким тоном? Утром я пойду к директрисе и подниму вопрос о вашем поведении.

Араминта вернулась в отделение. По пути ей встретились сестра третьего года обучения и невзлюбившая ее Мелани. Ни та, ни другая не обратили на нее внимания. Араминта направилась прямо в бокс и начала перестилать постель. Ей очень хотелось выговориться, но это огорчило бы больных. Хуже того, она могла бы разрыдаться. Нет, лучше сначала воспользоваться выходными, а вернувшись, пойти к директрисе и попросить перевести ее в другое отделение. Пустой номер, но стоит попытаться!

Было почти семь, когда она закончила работу и, войдя в отделение, бодрым тоном пожелала больным спокойной ночи. Других сестер она будто и не видела. Они тоже не обращали на нее внимания. Теперь оставалось только миновать кабинет старшей сестры и оставить все позади — сестер, больных, отделение. Еще один коридор, потом широкая каменная лестница, бельэтаж, еще одна лестница и холл…

Хорошо бы привести в порядок мысли. Что делать дальше? Ехать домой? Но ведь уже поздно! Подождать утра? Все в ней кипело от гнева и горя. Учение шло совсем не так, как она надеялась. И все бы ничего, можно пережить, но ведь теперь она уже никогда не увидит Маркуса ван дер Брега. Она так любила его, что испытывала почти физическую боль. Араминта глотала слезы. Надо держаться, пока она не доберется до своей комнаты.

— Наверно, меня уволят, — вслух сказала она, перепрыгнула через две ступеньки — и уткнулась прямо в жилет доктора.

— Ох! — вырвалось у Араминты; прижавшись к нему, она залилась слезами.

Он стоял, чуть поддерживая ее, и терпеливо ждал.

— Неприятности? — спросил доктор, когда рыдания сменились шмыганием носа.

— Вы даже не представляете!

— Пойдемте, — спокойно сказал он таким тоном, что у нее не возникло и мысли не подчиниться. Доктор, слегка поддерживая, повел ее к комнате в конце коридора.

— Мне туда нельзя, — пролепетала Араминта. — Это комната косультантов.