Морин Чайлд - Коктейль "Маргарита"

Однако он уже решил все за нее.

— Меня зовут Макс. Макс Страйвер.

Она смотрела на него, мысленно повторяя имя. Короткое и резкое, оно удивительно подходило ему, подходило его глазам цвета горького шоколада, волевому подбородку и губам, которые могли подарить внезапную улыбку, а могли так умело целовать ее, что ей хотелось кричать от восторга.

Магия не исчезла.

— Я Джанин Шейкер.

Он потянулся к ней и провел пальцем по ее подбородку:

— Я знаю.

Она моргнула.

— Знаешь? Откуда?

— Было нетрудно выяснить твое имя, Джанин.

А вот теперь магия исчезла так же быстро, как кусок рафинада в горячем чае. У них был договор. Они обещали друг другу хранить в секрете свои имена!

— Ты меня обманул?

Он дернул плечом.

— Просто изменил правила.

— Очень типично.

Забавно, как внезапно испарились все теплые чувства, которые она к нему испытывала. Ей следовало помнить, что у богатых людей свои собственные представления о честности. Даже у людей, которые только притворяются богатыми, — таких, как Джон Прентисс. Он переписывал правила каждый раз, когда ему что-то было нужно от нее. А она этого не замечала...

Нет, определенно ей необходимо избавиться от наивности.

Она спрыгнула с широкой кровати и огляделась в поисках одежды. Они раздевались в такой спешке, что ее вещи были разбросаны по всему номеру.

— Что ты делаешь?

Она схватила свои белые кружевные трусики, которые обнаружились на ручке кресла. Быстро натянув их, спросила:

— А на что это, по-твоему, похоже?

— Я не уверен, — лениво ответил он и потянулся за халатом, — но похоже, ты одеваешься.

— В яблочко, — пробормотала она. — Где это чертово платье?

— Подозреваю, ты найдешь его в гостиной, — в ровном голосе Макса прозвучала едва заметная насмешливая нотка.

Она возмущенно посмотрела на него и отправилась в указанном направлении. Ее голые ноги утопали в густом ворсе роскошного бледно-голубого ковра, но Джанин уже не замечала этого. Мелодичная музыка, мягкий рассеянный свет и два бокала с шампанским на террасе больше не казались ей романтичными. Он следовал за ней.

— Почему ты так расстроена? Я назвал тебе свое имя, — голос был настолько безмятежным, что ей захотелось лягнуть Макса. Но прежде всего она жаждала найти свои туфли на острых шпильках. Удар такой обувью гораздо действеннее, чем голая пятка.

— Да, — прошипела Джанин, обводя взглядом комнату в поисках туфель. Они почему-то оказались за стойкой бара. Она припомнила, что Макс начал раздевать ее, как только они вошли в номер. Тогда она не возражала...

Но сейчас все изменилось.

Он сам все испортил. Они договорились хранить свои имена в тайне, а он, действуя исподтишка, все-таки выяснил, как ее зовут. Джанин влезла в платье и, пытаясь застегнуть на спине молнию, спросила:

— Зачем тебе это было нужно? Почему ты действовал за моей спиной?

— Я не понимаю, почему ты так расстроилась, — возразил он на ее упреки. — Ты сама сказала мне свое имя несколько минут назад.

— Да, но это был мой выбор, — она продолжала сражаться с молнией. Ну зачем модельеры делают эти дурацкие застежки на спине!

— Ты перевозбуждена, — Макс подошел к ней и застегнул непослушную молнию, легонько касаясь пальцами ее кожи.

Его прикосновение снова заставило ее затрепетать от желания. Но Джанин отстранилась от его рук и продолжила поиск своих вещей. Осталось найти только сумочку.

— Перевозбуждена? — переспросила она. — Я так не думаю. У нас была сделка, и ты ее нарушил. Я же не пыталась выяснить, кто ты есть.

— Но я сказал тебе...

— Конечно, сказал. Но к тому времени ты уже знал, как меня зовут, — она кинула на него быстрый гневный взгляд.

Черт возьми, с нее достаточно лжи Джона!

— Если ты ищешь сумочку, — сказал он из-за ее плеча, — то она у меня.

Она резко развернулась и потребовала:

— Отдай!

— Не так быстро, — Макс поднял сумку высоко над головой, словно наслаждаясь ее бессильным гневом. — Джанин, я только хочу поговорить с тобой.

Она скрестила руки на груди, склонила голову набок и гневно уставилась на него.

— Думаю, разговор нужно смочить шампанским, — сказал Макс, не обращая внимания на ее ярость.

— Я не хочу шампанского!

— Жаль. А я хочу. И еще у меня твоя сумочка.

— Ты негодяй!

— Ты тоже ведешь себя не лучшим образом.

Она попыталась успокоиться и последовала за ним на террасу. Там было чудесно. Дул мягкий ветерок. Океан таинственно мерцал в свете бледной луны. Как праздничные фонарики, мигали крупные звезды.

— Не будешь ли ты так добр отдать мою сумочку? — Она с трудом выталкивала вежливые слова сквозь стиснутые зубы.

— Подожди еще немного, — он пододвинул к ней стул и уселся на другой. — Садись. Выпей со мной. Я все тебе объясню и, если ты потом захочешь уйти, сразу отдам тебе сумочку.

— Благодарю вас, Ваше Величество, — прошипела Джанин и отодвинулась подальше от этого предателя. Она продолжала кипеть от ярости.

Макс снова улыбнулся, откупорил бутылку элитного шампанского и разлил запредельно дорогой напиток по бокалам.

— У меня есть к тебе предложение, — он устроился напротив. Его глаза мерцали в лунном свете. — И прошу, перестань постукивать ногой по полу.

Смутившись, она перестала нервно отбивать ритм по плитам террасы и перенесла свое внимание на шампанское.

— Если я выслушаю твое предложение, ты отдашь сумку? — Джанин услышала свой голос как будто со стороны.

— Конечно, — он небрежно положил сумочку на столик, показывая этим, что они пришли к соглашению. — Как я уже и говорил, выяснить, кто ты, не представляло особого труда.

— Мои поздравления, — язвительно ответила она. — Должно быть, ты очень этим гордишься.

На его губах появилась легкая улыбка. Фантастика! Она невольно снова залюбовалась им.

— Выяснив твое имя, я также узнал о тебе много интересного.

Ее глаза настороженно сузились.

— О чем ты говоришь?

— Я говорю о твоем бывшем женихе и о том факте, что он сбежал накануне свадьбы, обокрав тебя. На настоящий момент твое положение можно назвать... затруднительным.

Джанин чуть не поперхнулась последним глотком шампанского. Она отодвинула пустой бокал и медленно поднялась на ноги. Обжигающая ярость, бушевавшая в ней, уступила место ледяному холоду — холоду, который пробирал до костей. Неужели недостаточно того, что Джон Прентисс сделал из нее дуру? Неужели она опять наступила на те же самые грабли?

Она уже было развернулась, приготовившись просто сбежать, но Макс оказался проворнее. Неуловимо быстрым движением он схватил ее за руки и притянул к себе.

— Я еще не закончил, а ты обещала выслушать меня.

— Я передумала!

— В тебе говорит гнев, — он улыбнулся ей сверху вниз. — Я повторяю еще раз, Джанин, у меня есть к тебе предложение. Если мы придем к соглашению, оно решит все твои финансовые проблемы.