Эйлин Колдер - Самая желанная

— Я тоже. А что касается моих нужд и желаний...

Он снова придвинулся к Вивьен, она слегка отпрянула назад, и оба неожиданно опрокинулись на спину, растянувшись на мягкой сухой соломе. Вивьен хохотала до слез, пытаясь выкарабкаться из копны, и вытаскивала из волос соломинки.

— Как это мы?.. — спросила она, глядя прямо в глаза лежащему сверху Патрику.

— Не знаю, но это чертовски приятно.

Вивьен внезапно ощутила всю тяжесть его сильного тела.

Патрик не изъявлял ни малейшего желания подниматься, он буквально пригвоздил Вивьен к земле, сковывая движения и не давая пошевелиться. Его восторженный взгляд жадно блуждал по ее лицу; задержавшись на полуоткрытых губах, он скользнул по удивленным зеленым глазам, по рассыпавшимся веером волосам...

— Итак, о чем это мы говорили? — прошептал Патрик. — Что-то о моих желаниях?

Не успела Вивьен произнести хоть слово, как он прильнул губами к ее губам.

Поцелуй Патрика был наполнен невыразимой нежностью, от которой у Вивьен тотчас закружилась голова. Волна желания, пронзая ее истосковавшееся по любви тело, захлестнула Вивьен с головой. Какое-то время она пыталась взять себя в руки и не отвечать на его поцелуй. Но вскоре, не отдавая себе отчета в том, что делает, Вивьен уже целовала Патрика с ответной страстью, прижимаясь к нему всем телом.

Язык Патрика медленно двигался вдоль ее губ, терся о язык, возбуждая Вивьен самым невероятным образом.

С улицы раздался новый раскат грома: казалось, это гремит эхо захлестнувшей Вивьен изнутри лавины счастья. Она прильнула к Патрику из последних сил, наслаждаясь ощущением его прикосновений, его поцелуев и сходя с ума от вожделения.

— Какая ты сладкая... — прошептал Патрик, отрываясь от ее губ.

Вивьен шумно сглотнула, стараясь мыслить разумно, и попыталась задушить в себе плотское желание. Однако не преуспела.

— Я хочу тебя, Вивьен. Я умираю от желания... Это началось с первого же дня, как я тебя увидел, — шептал Патрик.

Вивьен гадала, слышит ли он удары ее сердца, которое билось почти что в его груди.

— Патрик, это же чистое безумие...

— Может, и так, — отозвался он, задумчиво глядя ей в глаза. — Но я никогда не испытывал более серьезных чувств.

Страшнее всего было то, что такого никогда не испытывала и Вивьен.

Она протяжно застонала, когда ладони Патрика вдруг сжали ее напрягшиеся груди и стали нежно массировать их через тонкую ткань. Патрик наклонился и поцеловал ее снова. В этот раз его губы были тверже, смелее и искуснее в своем стремлении исследовать желанную мягкость ее губ.

— Скажи, что тоже меня хочешь, — просил он, подняв голову и испытующе глядя Вивьен в глаза.

Его хриплый голос прозвучал почти в унисон с новым раскатом грома. Вивьен не смогла даже пошевелить губами — так сильна была чувственная дрожь, охватившая все ее тело. «Хочу» — было бы сказано слишком слабо о том чувстве, которое она испытывала к Патрику.

Он нахмурился и, казалось, был готов отпрянуть от нее.

— Вивьен, прошу тебя, скажи, что мне это не снится! Ты не можешь целовать меня и не чувствовать того, что чувствую я.

Она улыбнулась и, проведя пальцами по его щеке, нежно прошептала:

— Это не сон.

Патрик осыпал ее лицо поцелуями. Вивьен часто-часто задышала, когда руки Патрика, торопливо подняв ее свитер, потом бюстгальтер, сжали упругие полушария ее грудей. Он стал нежно массировать их умелыми ласковыми движениями, и от переполнявшего ее удовольствия Вивьен едва не потеряла сознание. Затем там, где только что играли его пальцы, оказались страстные губы и язык. От этих прикосновений Вивьен хотелось кричать, прося Патрика не останавливаться.

Потом его губы стали спускаться все ниже, пока не оказались на плоском животе Вивьен. Не в силах думать ни о чем другом, кроме удовольствия, она все же заметила, что Патрик расстегивает ее джинсы.

Патрик чуть-чуть приподнялся и стал буквально пожирать глазами округлые груди, тонкую талию и плоский живот Вивьен. Потом его взгляд переместился ниже, туда, где поблескивала «молния» джинсов. Мощный прилив вожделения прокатился по всему тела Патрика, когда он попытался дрожащими руками расстегнуть ее.

Но как он мог заниматься любовью с Вивьен, зная, что не был до конца честен с ней? А вдруг ей будет еще больнее узнать правду уже после того, как они станут близки?

Думать об этом ему сейчас не хотелось, хотелось продолжать ласки, но совесть Патрика вдруг проснулась и заявила о себе. Он убрал руки. Нельзя заниматься с Вивьен любовью, пока между ними столько недомолвок.

По крыше забарабанил ливень.

— Пошли в дом, — прошептал Патрик.

Вивьен быстро села, ее белокурые волосы рассыпались по плечам. Она была похожа на сирену. Патрику пришлось собрать волю в кулак, чтобы снова не заключить ее в объятия.

Он заметил, как дрожали руки Вивьен, когда она пыталась прикрыть наготу одеждой.

— Да, ты прав...

Вивьен старательно отводила взгляд. Ей было очень стыдно — это было понятно по тому, как дрожал ее голос. Ничего удивительного, ругал себя Патрик, минуту назад я был готов задушить ее в своих объятиях, а теперь вспомнил о приличиях.

— Я по-прежнему хочу быть с тобой, Вивьен. Просто я подумал, что нам надо... — Его слова поглотил последний раскат грома, от которого беспокойно заржали в стойлах лошади.

Патрик поднялся и пошел посмотреть на них. Когда он вернулся, дверь конюшни была распахнута настежь, а Вивьен, пригибаясь под ливнем, бежала к дому.

Когда Патрик вошел в кухню, Вивьен старательно вытирала волосы полотенцем.

— Сильно промокла? — спросил он встревоженно.

— Не очень.

Она не могла заставить себя посмотреть ему в глаза. Увидев, что Патрик направляется к ней, Вивьен чуть не задохнулась от волнения.

— Ты в порядке? — спросил он.

— А почему я должна быть не в порядке? — как можно беззаботнее отозвалась Вивьен.

— Потому что минуту назад мы занимались любовью, а потом...

— А потом в тебе проснулось чувство долга, — докончила она. — И, честно говоря, я этому рада. — Она яростно терла мокрые волосы, размышляя, что ее злость вызвана скорее всего уязвленной гордостью, потому что именно Патрик решил пока не поздно взять себя в руки. — Мы совсем обезумели! Это было минутное помешательство, не более.

Конечно, мы оба немножко сошли с ума, уверяла себя Вивьен. Заниматься сексом с едва знакомым мужчиной? Иначе, как помешательством, это не назовешь.

— Ты кого хочешь убедить: меня или себя?

Она зло посмотрела на Патрика и тут же пожалела, потому что, после того как их глаза встретились, в ней опять заговорило желание.

Он не имеет права быть таким невозмутимым, таким самоуверенным, таким... дьявольски красивым, в то время как ее чувства пребывают в состоянии дикого хаоса!