Шэрон Кендрик - Похожая на сказку жизнь

Тод видел ее невинное смущение, и тепло странного удовлетворения согрело его грудь, когда он приблизился к девушке.

— Здравствуйте, — сказал он глубоким, хорошо поставленным голосом. — У вас такой вид, будто вы потерялись.

— Я бы очень хотела, — откровенно призналась Анна. — Здесь хуже, чем на фабрике фейерверков.

— Правда? Почему же? — Он был заинтересован, и не скрывал этого. Последнее время нечасто удавалось встретить женщину, способную произнести что-нибудь оригинальное. Большинство из них только соглашалось с каждым его словом.

— Ну, все эти мигающие огни, от которых можно просто сойти с ума, а музыка гремит так, что лопаются барабанные перепонки! — Анна осмотрелась с явным неодобрением. — К тому же здесь ужасно дорого.

— Вы говорите так, словно попали сюда случайно, — отметил он.

Анна пожала плечами.

— Пришла с подругами, — ответила она, умышленно не добавив «школьными».

— А они?.. — он оглянулся по сторонам.

— Танцуют. Внизу.

— А вы не хотите танцевать? — поинтересовался он, представив себе, каким небесным блаженством было бы держать в руках это покачивающееся в такт музыке тело.

Анна на мгновение задумалась. Она была бы не против потанцевать с ним. Совсем не против. Но решится ли она пойти с ним вниз, на танцевальную площадку? Он красивее всех, кого она видела здесь этим вечером. Не накинутся ли на него другие девочки, как голодные собаки на сахарную кость?

— Нет, не очень, — пожала она плечами. — Там слишком много народу.

— Тогда, может быть, хотите выпить? Или лучше чашечку кофе?

— Я бы с удовольствием выпила кофе, — с жаром согласилась Анна. — А здесь разве есть?

Он передернул плечами.

— Уверен, что здесь выдают за кофе какую-нибудь коричневую бурду, но я знаю небольшой экспресс-бар прямо за углом, где готовят лучший кофе во всем Лондоне. Вы не против?

Анна колебалась. Она хорошо помнила, чему учили на уроках личной безопасности, но какой-то внутренний инстинкт подсказывал ей, что этому человеку можно довериться.

— Можете пригласить с собой подружку, если так вам будет спокойнее, — мягко предложил он, правильно истолковав ее сомнения.

Вот уж ни за что! Анна мотнула головой, и золотистые волосы тускло блеснули в приглушенном свете бара.

— В этом нет необходимости — у меня, знаете ли, черный пояс по карате, на случай, если понадобится защитить себя.

— Правда? — поразился он.

— Нет! — рассмеялась Анна. — Но я вас огорошила. Скажете, нет?

Он тоже рассмеялся.

— Тод Треверс, — негромко представился он и протянул руку.

— Анна Маршалл, — ответила она, пожимая ее.

Они провели невинный и захватывающий час за чашкой кофе, хотя потом Анна с трудом могла вспомнить, о чем же был разговор. Она только радовалась, что хорошо училась в школе, а отец заставлял ее внимательно прочитывать газеты, благодаря чему она могла свободно поддерживать беседу с разносторонне образованным Тодом Треверсом.

Потом они вместе вышли на освещенную неоновыми огнями улицу, и Тод на такси проводил ее до Найтсбриджа. Анна чувствовала, как заливается румянцем, когда шофер затормозил у ее дома. Она отчаянно надеялась, что Тод предложит встретиться снова.

Во время поездки Тод боролся с собственной совестью. Эта девушка совсем не походила на женщин, с которыми он до сих пор встречался. Были в ней какие-то чистота и невинность, вызывавшие в нем потребность защитить ее, чувство, которое он испытывал лишь дважды в жизни: к младшей сестре и школьной подруге Элизабете. Но он никогда не был влюблен в Элизабету…

Такси остановилось, и Тод, прислушиваясь к голосу совести, заставил себя спросить:

— Сколько вам лет, Анна?

Настал момент истины, но Анна предпочла ложь.

— Двадцать, — сказала она беспечно, видя, как он с облегчением улыбнулся.

Жребий был брошен.

В течение последующих недель Анне удавалось встречаться с Тодом каждый день наедине, удачно скрывая это от отца, что оказалось вовсе не сложно, так как Тод не изъявлял ни малейшего желания делить ее с кем-то другим.

На его вопросы о себе Анна отвечала очень уклончиво, говоря, что сейчас у нее пасхальные каникулы, и, когда Тод высказал предположение, что она занимается в университете, Анна не стала переубеждать его, утешая себя тем, что и вправду будет скоро учиться в колледже. Она, человек поразительной честности, вскоре открыла, что обманывать ужасно легко, особенно когда чего-нибудь безумно хочешь.

А ее желание было велико…

Ей было безразлично, обманывает она или нет. Она полюбила его, но знала, что все рухнет, если он узнает, сколько ей лет на самом деле. А любовь есть любовь. Анна потеряла мать, и это заставило ее быстро повзрослеть. Лучше, чем большинство людей, она знала, что счастье недолговечно, и твердо верила в то, что нужно хвататься за него обеими руками, поскольку не известно, когда оно исчезнет. И Анна решила сделать все необходимое, чтобы удержать Тода Треверса…

Тод увлекся куда сильнее, чем ему хотелось бы. Он влюбился впервые, и это чувство перевернуло его жизнь. Впервые он осознал, что на свете существует нечто гораздо более сильное и волнующее, чем разум.

Его жизнь была так же изломана, как и жизнь Анны. В свой восемнадцатый день рождения он унаследовал разорившуюся фабрику, что в значительной степени повлияло на его решение отказаться от Оксфордской стипендии. Его отец, азартный игрок, спустил все небольшие сбережения, которые имелись в семье, и бежал в Австралию. Там он и умер спустя год от чрезмерного употребления алкоголя, без гроша в кармане.

На плечи Тода легла забота о матери и младшей сестре, и всю свою злость на предательство отца он направил на преобразование фабрики в динамичное и удачливое предприятие по производству различных сортов мороженого из лучших натуральных ингредиентов. Это была очень своевременная стратегия. Потребитель как раз бунтовал против безликого массового производства и был готов платить большие деньги за качество. В ту пору Тод еще не осознавал, что основывает новое направление в торговле, но потом всегда старался быть впереди своего времени.

За первой фабрикой последовали другие. Руководители предприятий, которым грозило банкротство, видя его успех, приходили за советом, и Тод превращал их компании в прибыльные.

Другие уже давно бы промотали состояние, заработанное в столь раннем возрасте, но Тод консультировался у лучших финансистов. Вскоре он стал владельцем впечатляющего портфеля акций и ценных бумаг, что обеспечивало ему вполне комфортное существование.

Да, Тод работал много в течение последних пяти лет и сейчас хотел поиграть…

Заниматься любовью с Анной превратилось из простого желания в необходимость. Страсть, испытываемая к ней, переполняла его. Он никогда бы не поверил, что может чувствовать такое к женщине. Его страсть была всепоглощающей. Он должен был владеть ею. Жажда обладания стала больше, чем просто желание. Он ощущал примитивную потребность дать всем знать, что она принадлежит ему. И если бы не его двадцать три года и не циничное отношение к браку — следствие поведения отца, — он бы женился на ней немедленно, несмотря ни на что…