Шэрон Кендрик - Нежный тиран

— В самом деле? — повторила тетя Жаклин. — И какой же это план?

— Я уже дал рекомендации Кайлоран, и она сказала, что последует моим советам.

Серые глаза вопросительно посмотрели на Кайлоран, и она еле заметно кивнула в знак согласия. Все присутствующие с любопытством посмотрели на нее.

— Принято решение сдавать в аренду некоторые из залов дома Лейси для проведения официальных мероприятий.

Присутствующие зашумели, вполголоса обсуждая высказанное предложение.

— Кайлоран и ее дедушка также согласились продать офорт Огастеса Джона, который, как вы, вероятно, знаете, является их личной собственностью. Доход от продажи пойдет на развитие бизнеса, — он оглядел присутствующих, ожидая их реакции. — Думаю, что никто из вас не возражает против этих мер, тем более что Кайлоран и ее дедушка согласны. Ведь они больше всех остальных пострадали от того, что случилось.

Тетя Жаклин, не сдержавшись, хихикнула:

— Боже! Вы открываете в своем доме гостиницу! Как отреагировала на это твоя мать, Кайлоран?

— Она понимает, что у нас нет другого выхода, — тихо сказала Кайлоран. Накануне вечером она звонила матери и все ей рассказала.

— Но разве она не может обратиться за помощью к своему богачу мужу? — язвительно вставила Жаклин.

У Адама дернулся рот. Хорошо, что ему вовремя напомнили о реальности, чтобы он не шел на поводу своих плотских инстинктов. Неужели все женщины рода Лейси устраивали свою жизнь именно таким образом? Мужчина для них — это лишь открытая чековая книжка. Стоит им только поманить мужчину движением ресниц, и те уже тут как тут, готовы броситься на помощь! Хотя, если все было так просто, почему Кайлоран не воспользовалась этой тактикой при общении с ним? В конце концов, с такой внешностью ей было бы совсем не трудно заловить в свои сети какого-нибудь богатого туза.

Кайлоран заметила недовольство в его взгляде и быстро ответила:

— Об этом не было и речи, — тихо ответила она. — Я буду сдавать залы в аренду для проведения официальных встреч, как это делается во многих приличных домах в Лондоне.

— Прекрасная идея, — подхватила Джулия и, когда Адам повернулся к ней, призывно приоткрыла губы. — Да я и не люблю старые картины, слишком они мрачные!

Возмущенная реакцией кузины, Кайлоран опустила взгляд и начала пристально рассматривать поверхность полированного стола. Нашлась ценительница искусства! Старая картина, надо же сказать такое! Сама она очень любила этот офорт — одновременно строгий и эротичный. На нем была изображена женщина, отдыхавшая после бани. Искусному художнику удалось с помощью скупых линий удивительно живо и точно изобразить влажный блеск живой плоти.

Сколько Кайлоран себя помнила, картина всегда висела в той комнате. Она была собственностью ее семьи, когда ее мать была еще маленькой девочкой, а дедушка — совсем еще молодым. Неужели это плохо, если человек хочет сохранить прошлое?

Она подняла взгляд и увидела, что Адам наблюдает за ней. В его взгляде она, к своему удивлению, прочла сочувствие и понимание.

— Думаю, что все понимают величину этой жертвы, ведь приходится продавать старинную любимую вещь, — тихо прокомментировал он. — Ну что, будем голосовать?

Остальные вопросы не представляли особой важности. Голосование прошло ровно, и вес двинулись к накрытым столам.

Кайлоран, обессиленная после нервного напряжения, хотела сразу же уйти, и как можно скорее, но такой поступок выглядел бы бестактной выходкой. Надо было порадовать акционеров, иначе говоря, поговорить с ними. Она весело поддерживала общий разговор и отвечала на вопросы, стараясь не обращать внимания на Адама, хотя это было бы равносильно тому, как если бы она попыталась не заметить свалившийся на лес с неба метеорит. Невозможно было не заметить его и не услышать вкрадчивый смех, когда он болтал с Джулией, которая полностью завладела его вниманием и не отходила от него ни на шаг. Что же в этом удивительного! Джулия могла вскружить голову кому угодно, и не только своей внешностью. Была в ней какая-то особая кошачья грация, и все без исключения мужчины находили ее неотразимой.

Интересно, что думает о Джулии Адам? Наверное, попался на удочку, судя по тому, как он с ней флиртует. Кайлоран невольно оглянулась в их сторону. Он наклонил свою темноволосую голову, а Джулия, встав на цыпочки, что-то нашептывала ему прямо в ухо. Потом он засмеялся.

Кайлоран решительно поставила на стол свой бокал. Еще не хватало, чтобы она стояла и наблюдала, как они любезничают у всех на виду, как Джулия принимает боевую стойку, готовясь поразить уже готовую жертву в самое сердце.

Глубоко вздохнув, Кайлоран направилась к ним. Кузина бросила на нее взгляд, красноречиво говоривший: «Мне повезло!»

— Адам, я ухожу.

Как она бледна! Ее, должно быть, утомила эта встреча, думал Адам. Может быть, она решила, что зря потеряла столько времени на поездку в Лондон. Но ведь все прошло очень даже неплохо! Почему же у нее такое напряженное лицо? В ее взгляде читался испуг, а на обнаженных руках появились пупырышки, словно ее знобило.

Адам зачарованно смотрел на золотой крестик, который висел у нее на шее на золотой цепочке, нижним концом указывая на ложбинку между грудей. Он не мог выбросить ее из головы, а теперь уже не хотел, чтобы она исчезла из виду.

— Кайлоран, не уходи так рано. Возьми еще бокал, — слегка охрипшим голосом сказал он.

Заманчиво, подумала она, особенно если бы он выпил вместе с ней. Но тут она заметила, что он и Джулия пили шампанское… А у нее нет никакого повода для празднования.

— Нет, больше ничего не хочу. Мне нужно возвращаться домой. Слишком много дел…

Она выглядела такой хрупкой и невесомой, что казалось, подует ветерок и унесет ее. Он вспомнил, как она стояла в саду на солнце, и ее светлые волосы золотились подобно сияющему облаку вокруг ее головы. А он рассказывал ей о себе такие вещи, о которых, и вспоминать не хочется. Эти признания терзали его душу, но не содержанием, а тем, что он поделился ими именно с ней. Он протянул ей руку:

— До свидания, Кайлоран.

Она коснулась его руки и всем своим существом ощутила силу этого контакта, думая, что, случись им встретиться при других обстоятельствах, все могло бы обернуться совсем по-другому.

— До свидания, Адам. И спасибо тебе за все. Она поцеловала Джулию в щеку, попрощалась с тетей Жаклин, потом помчалась к метро. В грохочущем вагоне поезда Кайлоран все еще не могла выкинуть из головы образ Адама. А ну-ка сейчас же выбрось из головы все эти глупые романтические фантазии, приказала она себе. Все это бесполезно. Забудь его.

На протяжении последовавших нескольких недель она честно пыталась забыть его.