Элизабет Огест - Странный брак

Элоиз выключила в комнате свет и подошла к окну, за которым царила ночь. Что же, если сегодня ее ждет неудача, она попытается еще раз. Только хватит ли у нее сил? В этом она не была уверена. Такое унижение для ее гордости!

По щеке Элоиз покатилась слеза. Какого черта Джонатан держится чужаком! Вдруг в темноте вспыхнул свет фар. По дороге ехала машина. Еще не видя ее, Элоиз по звуку мотора узнала пикап Джонатана.

Она видела, как муж вошел в дом. Заслышав на лестнице его шаги, Элоиз повернулась к двери. Но звук шагов становился все тише. Джонатан явно пошел в другую сторону. Элоиз схватилась за спинку стула, чтобы не упасть. Ноги не держали ее. Спустя пару минут она услышала шум воды в его ванной.

Сара все еще была на крыльце, откуда доносился скрип кресла-качалки. Элоиз отошла от стула. От волнения она не находила себе места.

Шум воды в ванной прекратился, и Элоиз тут же представила себе, каким красивым был Джонатан, выйдя из душа. Огонь внутри ее стал разгораться все сильнее. Она вспомнила, как они впервые занимались любовью, вспомнила его страсть и нежность.

Элоиз с напряжением прислушивалась к шагам в коридоре. Джонатан шел к ее спальне. А вдруг он передумает в самую последнюю минуту?

Она слышала, как он подошел к ее двери и остановился. Затаив дыхание, Элоиз смотрела на ручку двери, которая через мгновение повернулась. Дверь открылась. Наступила долгожданная минута. К ней пришел Джонатан. Он стоял на пороге спальни, и она не могла отвести от него глаз. Его красивое крепкое тело никогда не оставляло ее равнодушной, но сегодня она испытывала особое возбуждение.

Джонатан переступил порог и закрыл за собой дверь. Теперь комнату освещал лишь мягкий лунный свет. Джонатан молча подошел к Элоиз, привлек ее к себе и обнял. Его страстный поцелуй был красноречивее любых слов — он так же, как и она, жаждал этой минуты.

— Надеюсь, ты ни о чем не пожалеешь, прошептал он, касаясь ее губ.

— Конечно, не пожалею.

Джонатан еще крепче обнял ее. Элоиз обвила руками его шею и прижалась к нему всем телом. Он нежно поцеловал ее.

О, какое это было наслаждение! Элоиз уткнулась лицом в его грудь. Через секунду немного отстранилась от него, и рука ее коснулась застежки на его джинсах.

Джонатан не сопротивлялся.

— Ты самая сексуальная женщина из всех, каких я знал, — прошептал он ей на ухо.

— В этом есть и твоя заслуга.

Джонатан дотронулся до бретелек ее ночной сорочки.

— Этот шелк очень приятен на ощупь, но твоя кожа не сравнится ни с каким шелком.

— Сейчас проверим, — прошептала она.

Джонатан спустил бретельки с ее плеч, и сорочка упала на пол. Элоиз расстегнула молнию до конца, и джинсы Джонатана легли рядом с ее сорочкой. Она улыбнулась, глядя на его крепкие ноги, коснулась его бедра и прильнула всем телом к Джонатану.

— Как долго я ждал этого мгновения! — простонал он, изнемогая от желания. — Я хочу тебя.

Он мог бы этого и не говорить, подумала Элоиз, чувствуя свою власть над ним.

— Я тоже хочу тебя. — И, предвкушая наслаждение, она повлекла его к кровати.

Элоиз трепетала от удовольствия, когда он овладел ею. Вот к чему она стремилась всем своим сердцем! Сомнений не было. Слившись воедино, они упивались любовью, сгорая в огне страсти.

А потом, лежа рядом с Джонатаном, она почувствовала себя виноватой. Следовало бы сказать ему, что к ней возвращается память. Но страх сдерживал Элоиз. Ведь он несколько раз говорил, что уйдет, как только она поправится. Изменит ли он свое решение после сегодняшней ночи? Она сомневалась. Если он действительно хочет уйти, пусть уходит, но она хотела иметь в запасе еще несколько дней, чтобы убедить его остаться. Элоиз помнила его слова, что лучшего места, чем этот дом, у него нет.

Нежно лаская Джонатана, она взглянула ему в лицо. Нет, он не похож на мужчину, которого можно держать около себя против его воли. Что же касается ее памяти, то она вспомнила далеко не все. К ней вернулись только самые яркие воспоминания, связанные в основном с Джонатаном. Но даже и в них имелись провалы. Элоиз до сих пор не знала, что заставило ее попытаться сделать тот трюк на мотоцикле. И все же ей удалось вспомнить много важного. Поцеловав плечо Джонатана, она коснулась его локтя.

— Не знаю, как ты, но я проголодалась, — сказала она. — Как насчет жаркого?

— Судя по твоим глазам, мне пора подкрепиться, — ответил он.

— Я тоже так думаю, — подтвердила Элоиз, одолеваемая и страстью, и голодом.

Джонатан улыбнулся. Глаза его светились радостью. Сердце Элоиз дрогнуло. Так приятно было видеть его счастливым.

— Тебе хорошо со мной. Ты должен себе в этом признаться. Мы будем потрясающей парой, — сказала она, целуя его в нос.

Он поднял руку и убрал волосы у нее со лба.

— Может, ты и права.

Элоиз затаила дыхание. Он почти соглашался с ней.

— Не «может», а конечно права, — сказала она убежденно.

Джонатан внимательно вгляделся в ее глаза.

— Ты очень изменилась. Прежде ты никогда не делилась своими мыслями.

Элоиз охватило волнение.

— Это беспокоит тебя?

— Нет, — ответил он, помолчав мгновение. — Раньше мне всегда хотелось знать, о чем ты думаешь. Теперь ты сама мне обо всем рассказываешь.

— Тебя действительно интересовали мои мысли?

Джонатан почувствовал неловкость.

— Я люблю знать, где нахожусь и чего мне ожидать.

Элоиз хотелось спросить, чего ждать ей, но она не могла вымолвить и слова. Трусиха, ругала она себя. Она и вправду боялась узнать, что он считает ее лишь временным развлечением, не больше.

— Пора заняться едой, — сказала она, быстро поднимаясь с кровати и накидывая халат.

Элоиз спустилась на кухню и вынула из холодильника жаркое. Она как раз собиралась поставить его разогревать, когда появился Джонатан. Взгляд Элоиз упал на его широкие плечи, потом опустился на крепкий плоский живот. Она ощутила волнение, с которым было трудно справиться. Посмотрев на лицо Джонатана, Элоиз вспомнила вдруг, как оно выглядело по утрам, перед тем как Джонатан брился. Она вспомнила, как любила просто лежать рядом с ним и рассматривать его спящего. Неужели она лишится своего счастья? Эта мысль потрясла ее. Нет, не надо об этом думать. Страх мешает в достижении цели.

— Жаркое подгорит, если ты не убавишь огонь, — предупредил ее Джонатан.

Покраснев, Элоиз посмотрела на плиту, чувствуя себя девчонкой и с трудом сдерживая желание броситься ему в объятия.

Джонатан подошел к ней сзади, погладил ее волосы и нежно коснулся губами ее шеи.

— Я очень скучал по тебе, — признался он.

Ее сердце билось так сильно, что он наверняка слышал его удары. Значит, он не просто думал о ней, как сказал вначале, а скучал. Вероятно, она постепенно разрушала стену, за которой он прятался от нее. Элоиз повернулась к нему с улыбкой.