Хеди Уилфер - Живая кукла

— Ты что, не рад меня видеть? — вызывающе спросила Мариетта, подходя ближе к Витторио. — Твой дед весьма расстроен твоей помолвкой. Ты же знаешь, на что он надеялся, — добавила она многозначительно. Потом повернулась к Лавинии и сказала небрежно: — О, простите. Я не хотела обидеть вас, но уверена, мой кузен предупредил, как трудно будет всем родственникам, и особенно деду, признать вас своей.

— Мариетта… — укоризненно начал Витторио, а Лавиния подумала, насколько все было бы сложнее для нее, окажись они действительно помолвлены.

— Но это правда, — продолжала Мариетта, томно поведя плечами, отчего яснее обозначились затвердевшие темные соски ее полных грудей, которых просвечивали сквозь тонкую ткань светлой блузки.

Лавиния быстро отвела глаза, чтобы не видеть этого свидетельства явного возбуждения Мариетты, не осмеливаясь в то же время взглянуть на Витторио. Вероятно, ни один мужчина не в состоянии устоять перед этими совершенными и сексуально обольстительными бугорками! Ее собственная грудь тоже была хорошей формы, но она ни за что бы не осмелилась вот так открыто демонстрировать ее.

Но может быть, это предназначалось для Витторио, что бы напомнить ему об интимных отношениях, которые их связывали? У нее ведь и ключ есть от квартиры, и она явно хочет дать понять Лавинии, что между ней и Витторио что-то было.

И как бы в подтверждение этих мыслей Мариетта резко подалась вперед, провела своими наманикюренными пальчиками по щеке Витторио и спросила игриво:

— Ты не хочешь поцеловать меня? Как обычно. Уверена, твоя невеста поймет нас. Так принято у итальянцев.

— Единственное, что Лавинии следует понимать, это то, что я люблю ее и хочу на ней жениться, — заявил Витторио, отстраняясь от Мариетты и снова притягивая Лавинию к себе так, чтобы ее голова теперь покоилась на его плече.

Лавиния же не уставала напоминать себе, зачем он это делает и какую роль она призвана играть.

— Как мило! — воскликнула Мариетта, бросая на соперницу ледяной взгляд.

Потом она снова повернулась к Витторио и произнесла нарочито обеспокоенным тоном:

— Я не хочу мешать твоему счастью, но твой дед и в самом деле недоволен тобой. Он говорил мне, что его волнует то, как ты управляешься с новыми отелями. Конечно, я понимаю, тебе важно самому проявить себя в бизнесе, показать, на что ты способен. Но приобретение этих отелей несусветная глупость. Не говоря уж о твоем решении сохранить старый штат сотрудников. Поступая так, ты никогда не сделаешь их прибыльными, — продолжала Мариетта мягко, но назидательно. — Должна тебе сказать, что, внимательно изучив финансовое состояние дел, я пришла к выводу, что правильно сделала, отказавшись ввязываться в этот бизнес. Хотя, конечно, я могу позволить себе потерять пару миллионов. Как жаль, что ты не захотел стать управляющим моей пароходной компании. Эго дало бы тебе больше простора для деятельности и избавило бы от необходимости оставаться мальчиком на побегушках у деда.

Лавиния невольно напряглась, услышав оскорбления, слетевшие с уст Мариетты. Однако Витторио, к ее удивлению, остался совершенно равнодушным к ее словам.

— Как тебе известно, — сказал он невозмутимо, — купить сеть отелей в Массачусетсе — идея деда, а я лишь ее реализовал. Что касается их убыточности, то мои наблюдения показывают, что отели в Штатах пользуются большим спросом, особенно если дают возможность первоклассного отдыха. Вот как раз об этом я и собираюсь позаботиться. Ну а о финансовых аспектах сохранения нынешнего штата тебе с большим знанием дела может рассказать Лавиния — она все-таки бухгалтер.

Я считаю, что в долгосрочной перспективе сохранение старых опытных работников предпочтительнее, чем замена их на новых. В процессе дальнейшей реорганизации кто-то из них, безусловно, уйдет сам, а кто-то получит возможность проявить себя в другом качестве — ведь мы собираемся открыть при отелях спортивные клубы, новые бары, дискотеки…

А теперь извини. Мы с Лавинией летим в Рим завтра рано утром. У нас выдался хлопотный, хотя и счастливый день, и впереди — сама понимаешь — не менее восхитительная ночь.

Поскольку Лавиния вновь напряглась, он ослабил объятия и, как бы готовя ее заранее, повторил:

— Восхитительная ночь, которая напомнит мне…

Все еще обнимая ее одной рукой, он достал другой из кармана пиджака небольшую коробочку.

— Это для тебя. Но не сейчас.

И не успела Лавиния ответить, как он положил коробочку обратно, сказав нежно:

— Позже ты увидишь, что там…

В соседней комнате зазвонил телефон, и Витторио, отпустив Лавинию, поспешил туда.

— Это не продлится долго, — язвительно заметила Мариетта, проходя мимо Лавинии к выходу. — Он не женится на тебе. Мы с ним созданы друг для друга, и он знает это. Просто гордость заставляет его сопротивляться судьбе. Так что уйди от него лучше сейчас. Поверь, я не отступлюсь.

Лавиния понимала, что так и будет. И пожалуй, впервые испытала к Витторио нечто вроде сочувствия.

Сочувствие к нему? К человеку, который считает ее хуже половой тряпки? Должно быть, я сошла с ума, подумала она хмуро.

Лавиния стояла и смотрела, как новые чемоданы с купленной вчера одеждой плыли по ленте конвейера. Представитель авиакомпании проверял их паспорта. На ее пальце сверкало подаренное Витторио накануне кольцо с бриллиантом.

— Потрясающе! Как хорошо нынче смотрятся поддельные бриллианты! — нервно прощебетала она, когда Витторио достал кольцо из коробочки.

Она пыталась не показать, как все это ей неприятно. Ведь она мечтала, что будет носить на своем пальце кольцо любимого мужчины.

— Разве? — спросил Витторио. — А я и не знал.

Что-то в его тоне заставило ее встревожиться, и Лавиния обеспокоенно спросила:

— Ведь оно ненастоящее, правда?

Выражение его лица не оставило места сомнениям.

— Настоящее! — воскликнула она, стремясь вложить в это слово как можно больше разочарования.

Но вероятно, ей это не слишком удалось. Да и весь ее вид показывал другое — она не могла оторвать зачарованного взгляда от переливающегося всеми цветами радуги камня.

— Мариетта сразу же раскусила бы подделку, — сказал Витторио в ответ на ее попытку отказаться от подарка под предлогом того, что он слишком дорог.

— Если она легко может распознать поддельный камень, ей ничего не будет стоить распознать и поддельную невесту.

— Мариетта привыкла руководствоваться голыми фактами, а не эмоциями, — ответил Витторио.

Голыми фактами, мысленно повторила Лавиния, вспоминая их предыдущий вечер. Таким же был поцелуй, которым он одарил ее вчера, зная, что Мариетта наблюдает за ними. Сам Витторио ничего об этом не сказал, но Лавиния уверена, что так и было. Завершив телефонный разговор, он включил кондиционер, насмешливо прокомментировав: