Энн Хэмпсон - По волнам любви

— Он все это время будет тебе служить. Будет приносить тебе еду… и ты не увидишь никого, кроме него.

Это, разумеется, подтолкнуло Элейн к действиям. Но когда она собиралась все объяснить, Кимон заговорил снова. В его голосе слышалась озадаченность.

— Разве тебе не страшно?

Элейн почувствовала, что в его голосе появилось и восхищение, как будто он преклонялся перед ее храбростью. Даже несмотря на то, что она была его врагом, а не жертвой.

— Нет… — Она заставила себя еле заметно улыбнуться. — Мне не страшно. Но я не боюсь вовсе не потому, что я такая смелая, Кимон. Видишь ли, я не та сестра, которая тебе нужна. У Эстеллы все-таки есть родственники. Она и я — близнецы, похожие как две капли воды. Я Элейн. — Девушка все еще улыбалась, но улыбка внезапно застыла на ее губах, потому что она увидела перед собой лишь бронзовую маску. Никакого удивления, никакого гнева? — Я Элейн, — повторила она, и вдруг ее охватил страх.

— Элейн? Красивое имя. Значит, вы близнецы… — Тогда он засмеялся, очень весело. — И как я, по-твоему, должен на это реагировать? — Он бросил быстрый взгляд на слугу, который с невозмутимым лицом ждал его приказаний, вытянув руки по швам, чуть ли не по стойке «смирно».

— Кимон. — Девушка шагнула к нему. — Кимон… Я Элейн. Эстелла рассказала мне о Суласе, и… и мне не понравилось, как она с ним обошлась. — Она протянула руку еле заметным, невольным жестом, отчасти беспомощным, отчасти умоляющим. — Она не смогла поехать в круиз, поэтому отдала мне билет. — Элейн говорила быстро и отрывисто. В ее голосе звучало отчаяние, потому что она внезапно вспомнила, что у него паспорт… паспорт Эстеллы. — Она д-действительно о-отдала мне б-билет, Кимон. Ты должен мне поверить! — Она инстинктивно бросила взгляд на человека у двери, а потом перевела его на окно и огромную крепость, темные очертания которой высились на фоне ясного эгейского неба.

— Значит, она отдала тебе билет, вот как? И свой паспорт?

— Да! Да, и свой паспорт тоже! О, ты должен мне поверить… Не смотри на меня так! Я говорю тебе правду! — Теперь она дрожала от страха и наконец вела себя так, как он от нее ждал. Его озадачило то, что она не повела себя так сразу. Ее глаза затуманили слезы, но в его глазах Элейн не заметила милосердия. — Ты не можешь отвести меня туда! Я не пойду! Тебя отдадут под суд! — закричала она, сжимая кулаки.

Он раздраженно нахмурился.

— Так ты наконец испугалась, — насмешливо произнес мужчина. — Ты неплохо придумала, Эстелла Марсленд. И по-твоему, я тебе поверю? Это смешно. Близнецы, похожие, как две капли воды, а? Что ж, это все, до чего ты додумалась, да?

Он кивнул мужчине, который шагнул вперед. Элейн широко открыла глаза. Она даже не думала, что можно испугаться до такой степени.

— Ты не можешь! Я не Эстелла… О, как мне тебя убедить?

Она была так уверена в себе… но напрасно. Убедила себя, что Кимон раскается, как только его гнев утихнет, что поможет ей вернуться домой. Мужчина стоял рядом и ждал дальнейших распоряжений.

Кимон снова кивнул и тихо сказал:

— Уведи ее.

Она попятилась, и мужчина шагнул к ней. Он был такого же высокого роста, как Кимон, но с гораздо более широкой фигурой. Она продолжала пятиться, но утратила всякую надежду, взглянув на них обоих. Ее лицо смертельно побледнело, ноги подкашивались. Она подумала о своей тете и о Джинкс.

Какой удар! Что станет с ее тетей? Что, если… что, если… Элейн была невыносима мысль о том, что тетя умрет, а Джинкс увезут в приют. Она протянула к Кимону дрожащие руки и заговорила почти шепотом, потому что говорила только то, что сейчас приходило ей в голову.

— Если, бы только у меня б-был мой паспорт… Я могла бы доказать, кто я. — Она покачала головой и поняла, что мужчина снова стал ждать. Может быть, Кимон дал ему какой-то знак и отменил только что отданный приказ. Элейн бессильно уронила одну руку, а вторую прижала к бешено колотившемуся сердцу, стараясь его успокоить. — Я живу с моей… моей тетей, а она больна. От такого удара м-может… — Элейн взглянула на Кимона. Его лицо она видела очень расплывчато, потому что у нее текли слезы. — Я Элейн, н-но не могу тебе это д-доказать.

Он пристально смотрел на нее, прищурившись. Потом перевел взгляд на руку, которую она прижала к сердцу.

— Оставь нас, — коротко приказал он.

Слуга слегка поклонился и вышел, тихо закрыв за собой дверь. Элейн не могла поверить своим глазам. Неужели она каким-то чудом сумела убедить Кимона? Ведь он твердо решил не обращать внимания на ее отчаянные мольбы.

— Ты мне веришь?

Она провела рукой по глазам и по щекам, утирая слезы. Он ничего не сказал. Продолжал на нее смотреть. Элейн вспомнила, какой озадаченный вид был у него тогда, на корабле. Теперь она поняла причину. Все дело в том, что она повела себя не так, как Эстелла… или, вернее, как того ожидал от нее Кимон. Он не ждал, что она зальется румянцем или смутится, услышав от него льстивые или ласковые слова. Наблюдая за ним, Элейн пришло в голову, что он, вероятно, сейчас тоже вспоминает, как она озадачила его на корабле. Если так, то его сомнения помогут Элейн убедить мужчину в том, что он принял ее за Эстеллу.

Кимон подошел к письменному столу обманчиво медленным и ленивым шагом. Открыл ящик и вынул увеличенную фотографию.

— Это ты? — спросил он.

Элейн покачала головой.

— Ты не посмотрела на снимок, — резко добавил Кимон. — Это платье… — Он постучал по фотографии пальцем. — Ты надевала его в тот день, когда мы приплыли на Миконос.

— Это платье моей сестры. — Девушка снова почувствовала страх.

— Она отдала тебе свой билет, паспорт и одежду? — скептически произнес мужчина, и у Элейн снова защемило сердце. Потом Кимон произнес медленно, с усилившимся акцентом: — Ты и твоя… э… сестра похожи как две капли воды, да?..

— Да, — быстро и горячо подтвердила она. — Честное слово!

Он посмотрел на нее, слегка прикрыв глаза:

— А у вас, случайно, нет одинаковых родимых пятен?

У нее учащенно забился пульс, а сердце ёкнуло.

— Нет… у меня нет родимого пятна! О, почему же я об этом не подумала?! — Но внезапно ей стало жарко, когда до нее дошел смысл вопроса. Он не знал о родимом пятне, так что либо видел фотографии, либо ему рассказал Сулас. Впрочем, это было не так уж важно. Важно, что теперь она убедила Кимона в том, что она действительно Элейн, а не Эстелла. Но может быть, ей это не удалось? Почему он так на нее смотрит? — У меня нет родимого пятна, — начала повторять она, а потом замолчала, широко раскрыв глаза. — Ты… ты мне веришь? — спросила Элейн, чувствуя, что ее губы пересохли и сжались.

Он склонил голову. Элейн и раньше замечала у него эту манеру, которой недавно восхищалась. Словно таким образом он шутливо упрекал ее за пустячную провинность.