Памела Бауэр - Мой новый папа

Покончив с делами, Грант подошел к кабинке Сьюзен и постучал по стеклу. Он явно застиг ее врасплох, потому что она даже вздрогнула, увидев его. Потом встала, вся напрягшись, и остановилась в двери, будто преграждая ему путь в свои владения.

— У вас такой серьезный вид, — заметил он, — не скажешь, что это та же женщина, которая возилась с моими...

— У вас ко мне какое-то дело, мистер Хэррис? — перебила она его и озабоченно оглянулась, видно опасаясь, что их увидит ее начальник.

— Я подумал, может, вы выпьете со мной чашечку кофе? — предложил Грант, сам удивившись своему приглашению.

— Боюсь, это невозможно. По правилам банка отлучаться можно только по одному. — Она показала на соседнюю пустую кабинку.

— А у вас никогда не возникает желания нарушить кое-какие правила?

— Мне кажется, вы нарушаете их за нас двоих.

— Вы правы, — улыбнулся он. — Но, согласитесь, нарушители получают двойное удовольствие, если им удается склонить к нарушению еще кого-то.

Как ни старалась Сьюзен, сдержать улыбку не смогла.

— Спасибо за приглашение, но у меня много дел.

Она ему отказывает! Для Гранта это было нечто новое. Обычно ему ничего не стоило уговорить женщину провести с ним время.

Можно было бы сказать какой-нибудь комплимент, чтобы убедить ее встретиться с ним попозже. Но Грант передумал. Ему не хотелось уговаривать Сьюзен. Поэтому он только пожелал ей всего хорошего и ушел.

— Привет! Как дела? — Грант остановился в дверях спальни Гретхен. — Я думал, ты уже на ногах.

Гретхен полусидела в постели, подложив под спину несколько пуховых подушек. Лицо ее было бледным.

— Я вставала днем на пару часов.

Грант был одет в джинсы и хлопчатобумажную рубашку. Ее выцветший голубоватый цвет оттенял синеву его глаз и светлый тон густых волос.

— Ты отлично выглядишь! — воскликнула Гретхен. — В простой одежде ты нравишься мне гораздо больше, чем в своих обычных костюмах.

— Благодаря тебе у меня уже не осталось костюмов.

— Что ты хочешь этим сказать? — Гретхен улеглась повыше, выжидательно глядя на брата.

— Один был случайно поврежден ножницами, другой залит во время обеда соусом для спагетти. Вся моя одежда перепачкана красками, клеем, слюнями, соплями, слезами или тем, что должно оставаться на пеленке.

— Сам виноват, — улыбнулась Гретхен. — Зачем было выряжаться для работы с детьми? Детское учреждение — это место, где решаются практические задачи.

— Это я уже понял.

— Ну а помимо твоего гардероба, как там дела?

— Сотрудницам твоим цены нет. Особенно Кэсси. Да и временные воспитатели, которых я нанял, просто гении.

— Что мне всегда нравилось в тебе, брат, так это твоя скромность.

— Миссис Вагнер помогает мне поддерживать порядок. Без нее бы... — Грант откровенно поежился. — Не представлял, что у тебя такая трудная работа, пока на себе не испытал.

Гретхен радостно улыбнулась. Приятно было услышать признание своих заслуг. Она слегка повернулась в постели, и тотчас гримаса боли стерла с ее лица улыбку.

— Тебе что-нибудь принести? — спросил Грант.

Она покачала головой.

— Врач предупредил, что шов будет болеть, но не сказал, что я буду слаба, как котенок. — На глаза у нее навернулись слезы. — Ох, Грант, мне так хочется скорее вернуться на работу! Надоело бездельничать. Но я что-то медленно поправляюсь.

— Не волнуйся. В яслях все идет как нельзя лучше. До конца моего отпуска еще далеко, так что я поработаю, сколько тебе будет нужно. Документы в полном порядке. Я много ими занимался. Всю твою бухгалтерию я перевел в компьютер. Стоит нажать несколько клавиш, и все налоги у тебя как на ладони. Да и с детьми и персоналом все в полном порядке.

Гретхен погрустнела.

— Расскажи о детях. Я так скучаю по ним.

— Рэндел все такой же, — поморщился Грант. — К сожалению. Его бы на рекламный плакат, призывающий к регулированию рождаемости!

— Ну, твои циничные взгляды на брак и детей давно известны, — попрекнула его Гретхен. — Слишком много времени ты проводишь в обществе несчастливых людей. И поэтому во всем видишь лишь мрачную сторону.

— Разве я виноват в этом? Поневоле станешь циником в адвокатском центре! Я все больше убеждаюсь, что идеальная семья — это миф.

— Не все семьи такие, какая была у нас.

Грант лишь скептически поднял брови.

— Я надеялась, что, поработав с детьми, ты изменишь свои взгляды, — продолжала Гретхен. — На меня эта работа оказывает целительное воздействие. Наши родители были мучениками. Разрешить свои проблемы им оказалось не под силу.

— Хочешь сказать, что в четырехлетнем возрасте я тоже был Рэнделом Каррудерсом? — хмурясь, спросил Грант.

— Нет, не был. Но мне бы хотелось, чтобы по отношению к детям ты был настроен более положительно. У нас в центре много счастливых детей. Джейми Спенсер, например. Это мой любимчик. Как он там, скучает по мне?

— Скучает. И он, и его мама.

— Сьюзен? Она такая прелесть! Я ее обожаю. Она так много работает и все же ухитряется быть прекрасной матерью. А какая она внимательная! Принесла мне на другой день после операции цветы.

— М-да, — пробормотал Грант, взяв журнал, лежавший в ногах у Гретхен, и делая вид, что просматривает его. Говорить о Сьюзен со своей сестрой ему не хотелось.

Гретхен, однако, была настроена иначе.

— Согласись, она — одна из самых преданных центру родителей.

Грант не удержался от язвительной ухмылки:

— Она и сейчас предана. Тебе.

— Вы что, не ладите?

— А почему мы должны ладить?

— Не могу поверить, что тебе она не нравится. Такая трудолюбивая, привлекательная... — Гретхен с подозрением взглянула на брата. — Уж не пытался ли ты к ней подъехать?

— Послушай, сестричка, отстань от меня.

— Но что такое ты мог сделать, чтобы она тебя невзлюбила?

— Она хочет, чтобы яслями управляла ты. Вот и все. И я бы хотел того же, — огрызнулся Грант.

Гретхен от упреков быстро перешла к сочувствию:

— Ты просто устал. Я помню, каково мне было первые недели после открытия центра. Прямо с ног валилась. С детьми ведь нет ни минуты передышки. Все время надо быть начеку. — Гретхен осторожно повернулась, устраиваясь поудобнее. — Может, еще поэтому я так восхищаюсь Сьюзен. Она растит Джейми одна. Отец мальчика не помогает ей ни в чем. Никудышный человек, насколько я понимаю. А у нее туго со временем и деньгами. Представляю, как она устает. Но никогда никому не жалуется, со всеми ровна и приветлива.

— Только не со мной.

— Что ж такое ты сделал, что стал причиной ее неудовольствия?

— Ничего. Если она видит во мне проблему, то только потому, что я обладаю хромосомой «Y». Думаю, она не любит мужчин.

Гретхен недоверчиво покачала головой:

— Грант, тебе нужен отпуск.