Лилиан Пик - Сердце, молчи

— Вот именно. Есть, правда, немного, но в аккредитивах. Бедна как церковная мышь — это про меня сказано. — Она отважно улыбнулась, смахнув со щек набежавшие слезинки, а затем ее лицо исказила гримаса презрения к собственной слабости.

— Полагаю, это вам не помешает. — Маккензи сунул руку в карман и, достав носовой платок, протянул Салли.

Она взяла его, вытерла мокрые щеки и вернула ему.

— Огромное спасибо. Не буду вам ничего объяснять, это долгая история. — Она пожала плечами, стараясь справиться с потрясением и держаться как ни в чем не бывало.

— Слишком долгая, чтобы поделиться со мной?

Салли кивнула и стиснула зубы, подумав о неизбежных последствиях своей пропажи.

— Вы не знаете, что мне надо сделать, чтобы забрать багаж из самолета, мистер Маккензи? — спросила она.

— Есть разные способы. Мы можем навести справки.

Он сказал «мы». Значит, не собирается оставить ее на произвол судьбы — во всяком случае, пока. Почему-то Салли утешила эта мысль.

— Но… — его взгляд задумчиво остановился на ней, — возможно, здесь нет особой необходимости. Все зависит от вас. Я могу предложить вам нужную сумму, достаточную для вашего путешествия.

— Как вас понимать? Вы мне дадите деньги в долг?

На вопрос он ответил вопросом:

— Сколько вы потеряли? Она назвала сумму.

— Денег на все время не хватит, но я надеялась там подработать, чтобы было на что прожить. Я, знаете, отправилась в это путешествие, — пустилась она, сама не зная почему, в объяснения, — отчасти по личным причинам. Когда мой покойный дед… — она на мгновение умолкла, вспомнив седого добродушного старика, которого так любила в детстве, — так вот, когда дедушка был молодым, он решил побывать в Новой Зеландии. Добирался он туда на корабле, никаких реактивных самолетов в ту пору не было. Он прожил там пять лет, и ему так понравилась страна, что не хотелось возвращаться домой.

— Выходит, это сентиментальное путешествие?

— Вроде того. — Она нахмурилась. — Да, так оно и есть. — Из ее груди вырвался непроизвольный вздох, она устало улыбнулась. — Я не могу взять у вас деньги, мистер Маккензи, но все равно спасибо, что вы их предложили.

— Поймите, я…

— Не имеет смысла. Я не сумею вернуть вам долг. Все мои сбережения ушли на билет, а того скромного запаса, который у меня был, я, получается, лишилась. Это правда, а уж ваше дело, поверите вы мне или нет.

— Я вам верю, — кивнул он головой. — С какой стати мне вам не верить?

Тут как раз по громкоговорителю сообщили, что самолет, на который Салли взяла билет, скоро вылетает и пассажирам нужно срочно проследовать на посадку.

Она посмотрела на Макса Маккензи, и в ее глазах мелькнул откровенный страх.

— Мой багаж! Без него я не смогу вернуться домой. Его уже погрузили в самолет. Там все мои вещи. Что мне делать?

— Билет сейчас у вас? — отрывисто спросил он. — Хорошо. А что касается наличности, то я ведь вам предложил взять у меня в долг. — Он поднял ее чемодан, а другую руку подал Салли, которой больше ничего не оставалось, как встать и двинуться вслед за ним.

У таможенного контроля он протянул ей дорожную сумку, а сам направился к другому посту. Салли задержалась из-за стоявшего перед ней в очереди мужчины. Пройдя досмотр, она огляделась, но Макса поблизости не увидела. К трапу уже потянулась группка людей.

— Пассажиры клубного класса, удачливые ничтожества, — услышала она чьи-то слова.

Заметив в группе высокую фигуру, она догадалась, что это Макс. Подойдя ближе к самолету, она убедилась, что это и вправду он.

Сердце ее забилось. Человек, который в последние часы стал для нее поддержкой и опорой, ушел. Все это время Салли цеплялась за него, как за скалу, чтобы не утонуть в бурном море. Короче, она почувствовала, что лишилась друга. Он обещал ей выручить с деньгами, правда, это ничего не значит — бывает, и близкие люди дают обещания, не собираясь их исполнять. Но не только это, призналась она себе, заставило ее ощутить потерю, причем настолько сильно, что у нее даже защемило сердце.

Она потеряла самого этого человека, уравновешенного, независимого, внушающего доверие к себе, а главное — проявившего к ней участие. Второй поцелуй, пусть он и был показным, для журналиста, оставил след и на ее губах, и в сердце. Макс Мак-кензи обладал какой-то магнетической притягательностью, и она не смогла противостоять ей.

И тут Салли поймала себя на том, что думает о нем уже в прошедшем времени. Суетливая толпа оттеснила ее назад, но вот наконец она взошла по трапу и отыскала свое место в салоне. Оно оказалось рядом с проходом. Убрав свою ручную кладь, она огляделась по сторонам, пытаясь выяснить, где находится Макс.

По крайней мере, утешала она себя, они в одном самолете. Но столь известный человек, должно быть, успел забыть о своей ничем не примечательной спутнице, и, возможно, она его больше не увидит.

— Мисс Дирлав!

Салли открыла глаза, услышав, как кто-то мягко окликнул ее. С надеждой вскинула она глаза на подошедшего. Сердце застучало в груди сильнее, чем все моторы самолета. Нет, это не сон, ведь она не спала.

— Простите, если разбудил… — начал было Мак-кензи.

Она покачала головой.

— Я задумалась, вот и все.

Он наклонился и оперся рукой на подлокотник ее кресла. Она уловила легкий и приятный запах, заметила, как изогнулись его брови. Увидела тонкие морщинки у верхней губы, резко очерченные скулы и решительный подбородок. Вдруг черты его лица показались ей такими дорогими, что у нее сладко заныло сердце.

Он осмотрелся по сторонам. Как хорошо, что он не может прочесть ее мысли, мелькнуло у нее в голове.

— У вас, оказывается, место в салоне для курящих. Вы курите? Нет? А человек, сидящий рядом со мной, курит, и его рассердило, что он по ошибке очутился среди некурящих. Он пытался поменяться, но безуспешно. Я сказал ему, что попробую договориться с вами. Вы не против?

— Я… я с удовольствием пересела бы, но… — У нее уже язык не поворачивался повторять одно и то же. — У меня нет…

— Вам не придется доплачивать, вы просто пересядете. И оба окажетесь в выигрыше.

Салли от радости чуть не запрыгала. Будь ее воля, она пустилась бы в пляс прямо здесь, в проходе. Да, конечно! — захотелось выкрикнуть ей.

— Нет, я не возражаю, — любезно проговорила она, хваля себя за самообладание.

Макс дотянулся до верхней полки и снял ее дорожную сумку. Он ее уже запомнил, с умилением подумала Салли и покорно пошла следом.

Курящий пассажир с пылом объявил, что «навеки ей благодарен». Салли уютно устроилась в кресле и ощутила себя на седьмом небе. Теперь она сидит рядом с человеком, которого и не мечтала снова увидеть.

— Все хорошо? — поинтересовался Маккензи, и она кивнула головой. Он достал из кармана кресла залитую апельсиновым соком газету и уткнулся в нее.