Джо Доннел - Созданы друг для друга

— Довольно большая.

Продавец проследовал к стеллажу. Джейк не отставал.

— Похоже, вам понадобится еще кое-что, кроме штукатурки. Придется покрыть дыру пленкой со специальной смесью, чтобы замазка держалась.

Они остановились у полки с кучей каких-то коробочек.

— Возьмите вот это и закройте дыру в двух направлениях. Только дайте засохнуть, прежде чем будете наносить сверху краску.

— Спасибо, — улыбнулся Джейк. — У меня не очень хорошо с руками. — Он почему-то немного смутился. Как и со многим другим, подумал он про себя.

Пожилой человек снова посмотрел на его руку.

— По крайней мере одной вы уж наверняка потрудились, — заметил он. — Не надо было колотить рукой о стену. — Он сочувственно вздохнул: — Женщины?

— Женщина, — ответил Джейк. — Одна.

— Ну ладно, стену заделаете. Там замазки еще на несколько ударов хватит, — хихикнул седовласый продавец.

Джейк улыбнулся:

— Спасибо.

— Не за что. Шпатели вон на той полке.

— Отлично. Еще советы будут?

— Дай ей немного времени, сынок. Она вернется, вот увидишь.

Джейк снова улыбнулся. Он имел в виду вовсе не такого рода советы.

Таня внимательно изучала в зеркале стилиста, стоявшего за ее спиной. Белые пряди были часто вкраплены в темные волосы, что делало женщину похожей на скунса. Вид парикмахера не очень-то нравился Тане, но в прошлый раз она сделала именно то, что Таня ее просила. Поэтому она снова пришла сюда.

— Вы сможете вернуть мой натуральный цвет? Сделайте, пожалуйста, так, как было раньше, — попросила Таня.

Женщина повертела Танину голову вправо-влево, потом с нескрываемым сожалением спросила:

— А вы уверены, что вам это надо?

Таня кивнула.

Парикмахер покачала головой:

— Но сейчас вы выглядите сногсшибательно. Правда, Суэнни?

Суэнни, в этот момент лихо бреющий наголо пожилого клиента, поднял голову.

— Здорово, — согласился он с коллегой.

— Но я бы все-таки хотела вернуть мой натуральный цвет, — твердо заявила Таня.

Мастер вздохнула и принялась смешивать краски.

Таня смотрела на себя в зеркало. Пришло время сбросить маску и маскарадный костюм. За последнюю неделю она уже начала возвращать свою жизнь в привычное прежнее русло. Подала заявление об уходе с курьерской службы и отправила несколько резюме в разные компании. При этом она испытала даже некоторое сожаление. Все-таки работа курьера так утомляла ее физически, что хоть в какой-то мере отвлекала от тяжелых мыслей.

Таня понимала, что уже не сможет стать той, какой была раньше, — гордостью отца, будущей женой Кельвина, сотрудницей престижной фирмы. Теперь необходимо найти третий путь, пусть не идеальный, но дающий уверенность в завтрашнем дне.

— Могу я поинтересоваться, почему вы возвращаетесь к естественному цвету? — переспросила мастер.

«Надо же, к естественному! Все же лучше, чем сказать «к нормальному». Кто знает наверняка, что нормально, а что нет?»

— Потому что быть собой — тоже нелегкое испытание. Его нужно пройти.

Парикмахер задумалась на минутку, затем ее лицо приняло неестественно серьезное выражение.

— Я подумаю об этом, — торжественно заявила она и намотала на шею Тани кусок защитной ленты.

А Таня в это время размышляла о том, какой странной она, должно быть, казалась Джейку и всем остальным.

Врач сказал, что рука заживает нормально. Переломов нет, только небольшое растяжение и смещение суставов. Тяжелым испытанием оказался рабочий день с поврежденной правой рукой, но это еще полбеды. Заделывать обсыпавшийся кусок стены левой — неописуемое мучение!

Джейк открыл очередную бутылку пива. Вообще-то он не был его большим любителем, но после физического труда этот прохладный напиток — огромное подспорье.

Конечно, проще всего было бы нанять кого-нибудь для этой работы, но Джейк чувствовал неловкость за свою выходку и посчитал долгом исправить содеянное самолично. Кроме того, в отношении Тани он пришел к мысли, что ожидание будет самой правильной тактикой.

— А пока нас двое, — сказал он, обращаясь к почти что заделанному углублению в стене. — Мне будет не хватать этой дыры. Она не только свидетель моей растерянности, но и некий символ. Символ безответной любви, — торжественно произнес Джейк и уронил голову на грудь. — Господи, до чего я докатился! Разговариваю с дыркой в стене!

Он закрыл глаза. Где она теперь? Готова ли она уже к встрече с ним? «Потерпи немного», — сказал он себе. Определенно, сходить с ума с Таней лучше, чем заниматься тем же, но без нее.

Таня набрала четыре цифры на телефонном аппарате и повесила трубку. На одну больше, чем полчаса назад. И все это время она просидела возле телефона не шевелясь.

Она решила, что пора поговорить с отцом. Он ведь не Кельвин, отец — это отец. Она любит его независимо ни от чего. И он ее тоже.

Она долго думала о словах Джейка относительно отца. И вообще, она очень часто вспоминала Джейка…

Таня быстро набрала весь номер. Сразу после первого гудка отец взял трубку.

— Папа? Это я, — тихо сказала она.

— Таня? Мать, это Таня, — услышала она приглушенный голос отца. — Как ты, девочка?

Таня судорожно вцепилась в трубку.

— Все хорошо, папа. А вы?

— Замечательно. Что нового у тебя, дочка?

«В смысле что нового сумасбродного я сотворила за эти месяцы? Влюбилась в адвоката», — подумала она про себя.

— Никогда не догадаешься, — бодро сказала Таня в трубку. — Я нашла новую работу, папа. В Беркли. Приступаю в понедельник. Решила переехать на новую квартиру, чтобы быть поближе к работе.

— Новая работа и новая квартира? — спросил отец. — Не много ли перемен за такое короткое время? Помнишь, что произошло, когда ты в последний раз резко изменила жизнь?

— Помню. Те перемены были неизбежны. Не волнуйся. Эти перемены — к лучшему.

— Я не волнуюсь, — сказал отец, но легкая хрипотца в голосе говорила об обратном. Таня явственно почувствовала, как все эти три месяца отец переживал за нее.

Она слышала, что родители обмениваются репликами.

— Мама передает, — снова голос отца в трубке, — что Питер приедет на следующие выходные с Дженет и детьми. А ты сможешь навестить нас? — Снова пауза. — Я пришлю деньги на аренду машины.

— Не надо, у меня есть деньги, — стараясь скрыть волнение, сказала Таня и подумала, что их встреча будет непростой, несмотря на то что оба они за прошедшее время много передумали. Когда-нибудь придет день, и они смогут понять друг друга, как понимали прежде. — Скажи маме, что я обязательно приеду.

— Хорошо… Таня, не пропадай больше. Что бы ни случилось.

— Да, папа. — Таня опять чуть не заплакала.

— Увидимся через неделю?

Она почувствовала, как одинокая слеза катится по щеке.