Кейт Доули - Подари мне поцелуй

Администрация театра предлагала Дайан продлить контракт и поехать на гастроли. Она не знала, что ей делать. В Лондоне перед ней как драматической актрисой распахивали двери все театры, даже самые консервативные. Критика и зрители уже успели убедиться в том, что Дайан Сегер — последовательница классической актерской школы, а потому она легко добилась признания. Журналисты уже пустили утку о том, что она на самом деле англичанка, просто родители вывезли ее, совсем еще маленькую, в США. В интервью, которые она не слишком любила давать, Дайан попробовала опровергнуть эту версию, указывая на то, что ее предки — выходцы вовсе не из Англии, а из Франции, просто фамилия приобрела несколько иное звучание. Но все ее попытки рассказать правду о себе ни к чему не приводили.

Она попробовала пожаловаться Эмили Брук. Но Эмили, которая всю жизнь провела среди актеров, режиссеров и зрителей, предложила ей не беспокоиться по этому поводу.

— Понимаешь, милочка, — постаралась объяснить ситуацию миссис Брук, — ни один человек не желает слышать правду, если она его не устраивает.

— Но меня не устраивают всякие глупые выдумки! Я уже слышала версию о том, что я — незаконнорожденная дочь какого-то герцога, большого любителя театра, даже не столько театра, сколько актрис.

— Уверяю тебя, даже если ты представишь доказательства и заставишь опубликовать их, ничего по сути не изменится.

— Что вы имеете в виду?

— Только то, что появится другая версия. Я считаю, то, что о тебе рассказывают, выглядит довольно безобидно.

— А что, может быть еще ужаснее?

— Дайан, ты меня удивляешь! Как будто живешь в другом мире. Неужели ты не читаешь газет?!

— Читаю, но я не люблю таблоиды.

— Тогда понятно. Все более или менее популярные «желтые» газеты очень хорошо о тебе отзываются. Но они должны учитывать вкусы читателей, а поэтому ты должна быть не просто хорошей актрисой, а близкой англичанам по духу. Между прочим, то, что ты приехала из Америки, могло сильно тебе навредить.

— Но не навредило же!

— В том числе потому, что тебя «обвинили» в родственной связи с герцогом.

— Интересно, как его семья отнеслась к этому известию?

— Я думаю, совершенно спокойно. Они и не такое слышали о нем.

— Жаль, что я не герцогиня, — рассмеялась Дайан. — Хотя, вероятно, тогда бы обо мне и не такое придумывали! Но я предпочитаю критиков, они во всяком случае не слишком интересуются моими родственниками. Тут все зависит только от того, как я сыграю, а не от моей фамилии.

— Ну слава Богу! — облегченно вздохнула Эмили. — Ты наконец поняла, что не стоит обращать внимание на выдумки журналистов! А критики, они для того и существуют, чтобы критиковать.

— На них я не в обиде. Можно сказать, что многие даже немножко приврали.

— И Филипп в первую очередь? — поинтересовалась Эмили.

— Вот уж нет! Читая его статьи, я думала, а не обидеться ли. Хотя объективно он всегда был прав.

— Мне показалось, что вы сошлись характерами.

— Да, мы действительно стали близкими друзьями.

— И только?.. — разочарованно протянула Эмили.

Дайан почувствовала себя очень неловко. Еще никогда Эмили не позволяла себе столь открыто выражать свои надежды на соединение в браке Дайан и Филиппа. Особенно странно это выглядело при условии, что Дайан и Эдам теперь часто появлялись в обществе, да и жили вместе. Уж кто-кто, а Эмили Брук не могла этого не знать.

— Понимаете, Эмили, я бы не смогла согласиться на предложение Филиппа, потому что люблю другого человека.

— Неужели ты действительно любишь этого американца?! — возмутилась Эмили.

— Эмили! Я никак не ожидала этого от вас! — поразилась Дайан. — Если то, что я американка, вас не пугает, почему вы отрицательно относитесь к гражданству Эдама?

— Потому что на твоем Эдаме Филипп точно жениться не может. А ты мне понравилась с самой первой нашей встречи.

— Но, Эмили, вы же должны понимать, что сердцу не прикажешь.

— Пока он не появился с охапками лилий, готова спорить, что ты о нем и не вспоминала.

— Почему же, — возразила Дайан, — Эдам многие годы был моим другом. Я просто не могла не помнить о нем.

— Воспоминания воспоминаниям рознь. Если бы Филипп был чуть-чуть поактивнее и раньше предложил бы тебе стать его женой, могу поспорить, мы бы сейчас готовились к свадьбе.

— Эмили, а не задумывались ли вы, что Филипп просто не хочет на мне жениться?

— Милочка, не рассказывай мне сказки! Вот когда у тебя появятся свои дети, ты поймешь меня. Я очень хорошо представляю, как мой сын относится к тебе.

— Такова жизнь, — развела руками Дайан.

Ее уже начал тяготить этот разговор. Она понимала, что Эмили любит своего единственного сына и желает устроить его счастье, но предавать свою любовь ради дружбы с этой прекрасной женщиной Дайан не собиралась, тем более что с Филиппом они выяснили отношения еще до того, как на сцене появился Эдам.

— И потом, — не унималась Эмили, — что это за любовь через Атлантический океан!

— О чем вы говорите? — опешила Дайан. — Мы же сейчас вместе!

— А долго ли это продлится?

— Пока мы не разлюбим друг друга.

— Да нет, — Эмили поморщилась, удивляясь недогадливости своей молодой подруги, — я не о душевной близости, а о географической. Мистер Хоули будет же продюсировать эту замечательную пьесу о любви. Ее написал один американец… Как же она называется?..

— В Лондоне? Это так замечательно!

— Нет, — язвительно ответила Эмили, — в Нью-Йорке.

— То есть?

— Вот поэтому следует читать газеты. В «Гардиан» было опубликовано интервью с мистером Хоули. На вопрос о творческих планах он ответил, что собирается продюсировать в «Театре Эдвина Бута» какую-то пьесу молодого и, как он сказал, очень талантливого автора. Он вновь хочет работать с мистером Колфилдом.

— Этого не может быть! — громко рассмеялась Дайан.

Она так и не рассказала приятельнице, почему уехала из Нью-Йорка. Если бы Эмили знала историю их отношений, она бы никогда не поверила этой глупой статье.

— Я не думала, что он не ставит тебя в известность о своих планах. Иначе бы я этого не говорила. — Эмили явно намекала на то, что считает Эдама Хоули не лучшей парой для Дайан.

— Я просто не верю, что он мог мало того что не предупредить меня, так еще и работать с мистером Колфилдом.

— У них был конфликт?

— Да. На творческой почве.

— Интересно, отличаются ли чем-то американские конфликты режиссера и продюсера и наши, английские?

Дайан поняла, что Эмили очень хочет услышать подробности, но вот только сама она не хотела никому рассказывать о том, как глупо была влюблена в Итена.

— Такие же, — ответила Дайан и мило улыбнулась.

Эмили все же поняла, что ее подруга не желает распространяться на эту тему.