Мишель Дуглас - Отпуск на краю земли

— Черт возьми! Ты все еще жаждешь крови?

Джоузи вздрогнула.

Кент.

— Все еще представляешь, как спустишь с меня шкуру после нашей утренней ссоры? — Он широко улыбнулся, и она улыбнулась в ответ.

— Нет, хотя я съеживаюсь каждый раз, когда вспоминаю, как назвала тебя чрезмерно любопытным.

Кент уселся на ступеньку.

— Не расстраивайся. Ты меня раскусила. Я жду, когда ты снова наденешь ту прелестную пижаму. Мне становится жарко, когда я представляю, как снимаю ее с тебя.

Джоузи задыхалась. Кент отшатнулся, словно не мог поверить, что все это сказал.

Он тихо выругался, вскочил и отошел на несколько футов.

Он всегда носил джинсы и футболку или рубашку из шамбре с длинными рукавами. Джоузи никак не могла решить, в чем он выглядит лучше. Когда она видела его в джинсах, у нее учащался пульс.

Облегающие футболки выгодно подчеркивали его плечи и руки. Но благодаря полинявшей синей рубашке из шамбре синий цвет его глаз казался еще ярче. Заглядывая в них, Джоузи фантазировала, как она займется с Кентом любовью долгим и неспешным летним днем.

О, кого она дурачит? Она все равно принялась бы фантазировать, что бы он ни надел.

Кент повернулся к ней, и она увидела — он старается не хмуриться.

— Извини. Тебе лучше забыть о моих словах. Мы уже решили, это было бы неразумно.

Решили? Когда?

— Я устала от разумного.

Его глаза потемнели, потом он улыбнулся.

— Как бы то ни было, Джоузефин Питерсон, ты физически не способна заниматься любовью. Кроме того, это противоречит предписаниям врача.

Джоузи знала — он прав.

И все же перед ее мысленным взором всплыли несколько соблазнительных картин. Но она попыталась их отогнать, чтобы они не могли ее мучить.

Кент снова уселся на ступеньку.

— Скажи мне, почему ты так свирепо смотрела на этот великолепный вид? Как будто собиралась причинить ему вред.

Уголки губ Джоузи опустились, она ссутулилась. Кенту хотелось усадить девушку к себе на колени и обнять ее, чтобы она не смотрела так угрюмо.

— Когда ты говорил с Марти, он сказал что-нибудь еще? Звонил ли Фрэнк?

Она расстроилась из-за братьев?

— Нет и нет.

Уголки ее губ опустились еще ниже.

— Я имею в виду, — быстро добавил Кент, — Марти, конечно, беспокоился о твоем здоровье и вздохнул с облегчением, когда я сказал, что с тобой все будет в порядке.

За последнюю пару дней Марти ни разу не позвонил и не спросил, как дела у Джоузи.

— Это из-за них ты выглядишь так, словно вот-вот кого-нибудь убьешь?

— О нет. Но, видишь ли, я до сих пор не решила, что собираюсь делать с оставшейся жизнью. Ведь именно для этого я и поехала в отпуск.

— Почему ты не можешь и дальше заниматься тем, чем занималась до того, как сказалась в Игл-Риче?

Джоузи печально улыбнулась.

— Последние два года я ухаживала за моим отцом. Этой работы больше нет.

— Извини, я…

— Не за что извиняться. Я не хотела помещать его в частную лечебницу. Поэтому я окончила курсы и стала фельдшером.

— Но больше ты не хочешь этим заниматься?

— Нет. А чем ты занимался, Кент? До того, как приехал сюда?

Этот вопрос застал его врасплох. — Я был врачом. — Он спасал человеческие жизни. Но удалился от общества, когда понял, что разрушение удается ему лучше.

Если у меня есть хоть капля порядочности, я должен оставить Джоузи в покое.

— Ты — врач? — Джоузи так резко выпрямилась, что чуть не упала со стула.

Кент удержал ее.

— Я был терапевтом.

— А почему…

Кент свирепо посмотрел на нее.

— Я обнаружил, что не подхожу для этой профессии.

— Значит, предписания врача, которым я следую — твои?

— Да.

У Джоузи закружилась голова. Он перестал практиковать не из-за матери и сестры, не так ли?

— Конечно, ты можешь проконсультироваться у кого-нибудь еще, например у доктора Дженкинса. Если хочешь, я позвоню ему, и…

— Нет. Я доверяю твоему мнению. Ты вылечил Молли, да?

Услышав свое имя, Молли подняла голову и застучала хвостом по полу. С тех пор как Джоузи начала выздоравливать, Молли почти все время проводила рядом с ней.

— Не думаю, что ты был плохим врачом. Хотя это не поможет мне понять, что делать с оставшейся мне жизнью.

— Чем ты занималась до того, как принялась ухаживать за отцом?

— Я собиралась стать учительницей. Сейчас не стремлюсь учиться. Кроме того, я не хочу уезжать из Бьюкененс Пойнта, а там у учителей не так уж много возможностей.

— Почему ты не хочешь переехать?

— Я родом оттуда. Мое место — там. И там дом, который принадлежит моей семье уже несколько поколений. Я не могу его оставить.

— Разве твои братья не могут за ним присмотреть?

— Этот дом принадлежал моей матери. Его построили больше ста лет назад, и с тех пор там жила ее семья. — И я не собираюсь его продавать.

— Если у тебя есть дом, Джоузи, значит, у тебя, по меньшей мере, есть крыша над головой.

— У меня есть родной дом, — поправила Кента девушка.

— Расскажи мне о нем.

— Там красиво. Он называется «Сады Джералдин», и это единственный дом на вершине утеса. Оттуда открывается вид на город и пляж. Маленькая тропинка ведет на уединенный пляж. Крошечный, но восхитительный.

— А дом?

— Он тоже красивый. С верандами, с затейливыми барельефами. Немного великоват для одного, но… но кто знает, как сложится жизнь? — Джоузи надеялась, что когда-нибудь там будет жить ее семья.

— Слишком большой? Сколько спален?

— Восемь.

— Восемь! — Кент вскочил на ноги. — Ничего себе…

— Да, он большой.

— А что по этому поводу думают Марти и Фрэнк?

— Они хотят, чтобы я его продала. Они считают, он слишком велик и дорог для меня.

— Я тебе завидую, Джоузефин Питерсон. Завидую, что у тебя есть такой родной дом.

— Тогда ты должен приехать ко мне в гости.

— Тебе пора обратно в кровать.

— Но я ничего не делаю. Только сижу.

Кент подошел к Джоузи и взял ее на руки. У нее заколотилось сердце.

— Я- гмм… Я могу идти сама.

Она обняла его рукой за плечи — его широкие, красивые плечи — и чуть не- замурлыкала от удовольствия.

Он посмотрел ей в глаза, потом перевел взгляд на ее губы.

— Я хочу, чтобы ты берегла силы. Предписание врача.

— По-моему, я сберегла бы гораздо больше сил, если бы ты поставил меня на ноги.

Он улыбнулся.

— Да?

— Из-за тебя, Кент Блэк, у меня сердце сейчас выскочит.

Она запустила пальцы в вырез его рубашки, провела рукой по его шее. У него захватило дух. Его глаза приобрели темно-синий оттенок.

— Джоузи…

— Знаешь, что? — Девушка провела пальцами по его губам. — Я боюсь бездомных собак и игуан, боюсь одиночества… Но этого я не боюсь. — Она поцеловала Кента в губы.

Он сжал ее в объятиях, но не ответил на поцелуй.