Эдриан Маршалл - Имя, которое помню

— Но я…

— Сейчас полицию позову, узнаете тогда…

— Не надо полицию, — замахал руками Ральф. — Давайте решим все мирно.

— Ой… — снова застонала девушка и попыталась подняться с асфальта.

Ральф с Джейсоном помогли ей встать, но девушку качало, так, что она еле держалась на ногах.

Когда она встала, Ральф смог рассмотреть ее полностью. Хорошенькая, но слишком худенькая фигурка, упакованная в какую-то нелепую мужскую рубашку и бесформенный джинсовый комбинезон. Примерно так одевалась его двоюродная тетка с фермы, куда в детстве возил его отец. Комбинезон, хоть и чистый, был уже изрядно поношен, а голубая рубашка залатана на локтях.

Видно, она совсем бедная, догадался Ральф. И как ее сюда занесло? Неужели она собиралась заработать в городе на этих своих фиалочках? Даже смешно, до чего наивна…

— Ну хорошо, — сдался Ральф, — если вы не хотите в больницу, то, может быть, поедете ко мне? Не бойтесь, — поспешил добавить он, заметив ее встревоженный взгляд, — ничего плохого я с вами делать не собираюсь. Вы придете в себя, я вызову доктора Эштона, он посмотрит, что у вас с головой…

— Нетушки, не надо мне вашего доктора…

— Послушайте, — Ральф уже начал терять терпение, — не знаю, как вас зовут, но помощь врача вам просто необходима. Доктор Эштон не будет вас «лечить до смерти». Он — наш семейный врач и отличный специалист. Я же вам зла не желаю, честное слово. Если все будет в порядке, Джейсон отвезет вас домой…

— Домой, — усмехнулась девушка. — Далеконько-то придется везти. Я ж сюда целых две ночи на поезде ехала…

— А где вы живете? — полюбопытствовал Ральф.

— На ферме у тетки, — объяснила девушка. — Достала меня старая карга, мочи нет. Вот я и подумала: подамся в город, заработаю денежек…

— Это на фиалках-то? — не удержавшись, засмеялся Ральф.

Девушка бросила на него обиженный взгляд.

— И что с того, что на фиалках? Это плохо, по-вашему?

— Нет, почему же плохо? — стушевался Ральф. — Очень даже хорошо, только не прибыльно. Кому они тут нужны, ваши фиалки?

— Я их уже полкорзины продала, — с гордостью ответила девушка. — А собирала-то всего три часа. И вот сколько уже выручила…

Она пошарила в кармане и извлекла на свет божий несколько скомканных бумажек и пригоршню мелочи.

— Да, — улыбнулся Ральф. — Вот это выручка. На эти деньги вы даже жилья на ночь не снимете… Да бог с ними, с фиалками. Полезайте в машину, поедем ко мне. По крайней мере, поедите бесплатно…

Девушка обиженно поджала губы.

— Не надо мне подачек, я не нищенка какая-нибудь.

— Я ничего подобного и не говорил, — возразил Ральф. — Поедемте. Я вообще-то спешу. Ко мне должна приехать… подруга.

— Ладно уж, поехали, — пробормотала девушка и снова простонала, схватившись за голову. — Вот узнает ваша подруга, как вы людей давите…

— Это не он, — вмешался Джейсон, — мой грех. И вообще, я до сих пор не понимаю, как ты под машиной очутилась. Сколько вожу — никогда со мной не было, чтобы люди с неба падали…

— А я и не падала, — ответила девушка, пытаясь открыть дверцу. — Я фиалочки поправляла, а вы меня не заметили…

— Фиалочки, — передразнил ее Ральф и открыл дверцу машины. — Где вы их нашли-то, свои фиалочки?

— На окраине. Я их в парке насобирала. — Девушка пристроила больную голову на мягкой спинке сиденья и недовольно покосилась на Ральфа. — Из-за вас — половина трудов даром. И еще башка трещит, как с похмелья…

— Как с похмелья? — усмехнулся Ральф. — Нет, это не про вашу голову… Поехали, Джейсон.

Как и предполагал Ральф, миленькое личико Джемми Фарстон, прождавшей его без малого два часа, выражало, мягко говоря, недовольство по поводу его поведения. Ральф, как мог, постарался смягчить краски и коротко рассказал Джемми о дорожном происшествии, умолчав при этом о стаканчиках виски, пропущенных в «Рафферти».

Но Джемми не так-то просто было обвести вокруг пальца. Она немедленно учуяла аромат, исходящий от Ральфа, но, слава богу, не стала устраивать сцен и только взором, исполненным праведного гнева, посмотрела на своего молодого человека. То, что Ральф привез с собой эту странную девочку в комбинезоне, тоже не очень-то пришлось ей по душе, но Джемми Фарстон, надо отдать ей должное, обладала способностью к состраданию, а потому отнеслась к гостье с сочувствием.

Однако очень скоро это маленькое, гордое и странное существо стало центром внимания всех, кто собрался в доме, включая Лесли, подъехавшего, чтобы посмотреть на очередную картину, пополнившую коллекцию Ральфова отца, и доктора Фрэнсиса Эштона, прибывшего, чтобы осмотреть пациентку.

Для осмотра Элизабет (она тут же сообщила, что лучше будет просто Лиз, «без важничанья») Дулитт — так звали эту юную особу, имя которой вызвало у Ральфа какие-то смутные воспоминания, — была отведена гостевая комната, располагавшаяся на втором этаже. Уговаривать Лиз подняться туда с доктором Эштоном пришлось довольно долго. В конце концов Ральф, не выдержав, повел упиравшуюся девушку за руку, при этом Лиз строила такие гримасы, что умудрилась рассмешить даже всегда серьезную миссис Пабл.

Лиз наконец смирилась со своей участью, и все, успокоившись, расселись в гостиной, чтобы уже во второй раз выслушать рассказ Ральфа о том, как это «чудо» оказалось в его доме. Однако не прошло и нескольких минут, как дом огласился воплями Лиз, а еще через несколько секунд она сама выскочила из гостевой комнаты и с ревом спустилась по ступенькам в гостиную. Со ступенек она умудрилась свалиться и повредить себе ногу.

— Ну что я вам сделала! Зачем вы ко мне этого доктора подослали? — рыдая, причитала она, глядя на Ральфа, который подскочил, чтобы помочь ей подняться. — Он же меня на опыты отдаст!

— На какие опыты? — обреченно простонал Ральф, но слезы мешали Лиз нормально говорить, поэтому вместо слов получалось одно бульканье. — Да перестаньте же вы реветь!

— Он засунет мою голову в какую-то машинку, и ее будут светить! — всхлипывая, объяснила Лиз.

— Бедняжка даже не знает, что такое рентген, — сочувственно покачала головой Джемми.

Лесли кивнул ей в ответ, давясь от смеха.

Не до смеха было только Ральфу, который увидел выражение лица доктора Эштона, спускавшегося по ступенькам.

Завидев его, Лиз подпрыгнула как ужаленная и отскочила от перил. Больная нога, по всей видимости, дала о себе знать, поэтому девушка скорчилась от боли, но отступать не собиралась. Доковыляв до накрытого стола, она вооружилась вилкой и, направив ее на приближавшегося доктора, заголосила:

— Не подходите ко мне! Я знаю, что вы хотите со мной сделать! Вы будете экскременитировать со мной в этих своих ларборанториях!

— Милая, да что вы? — окончательно растерялся доктор Эштон. — Какие эксперименты? Я всего лишь хотел проверить, нет ли у вас внутренних повреждений… Но, судя по вашему поведению, они все-таки есть… Во всяком случае, психика ваша травмирована серьезно…