Люси Монро - Говори мне о любви

Она не играла в эмоциональные игры, как Кьяра, которая использовала секс, чтобы манипулировать Рико. Еще до того, как произошел несчастный случай, его уже начали раздражать уловки, к которым прибегала Кьяра, чтобы получить то, что хочет. Он надеялся, что брак с Джанной принесет ему все выгоды супружеской жизни, не ставя его в эмоциональную зависимость от женщины. Джанна невинна и добродетельна и поэтому не будет использовать его так, как это делала его бывшая невеста.

Но оказалось, он ошибся.

Когда прошлой ночью она отвергла физическую близость, Рико был сильно уязвлен. Он пребывал в уверенности, что в этом плане ему удастся создать для Джанны хотя бы подобие нормальной супружеской жизни. В отеле она позволила заняться с ней любовью с таким трогательным доверием, которое не могло оставить его равнодушным.

Рико подозревал, что еще до этого Джанна питала к нему нежные чувства. После несчастного случая она призналась в этом Андрэ, когда проводила дни и ночи в больнице. Сознавая ее преданность, он находил в себе силы надеяться, когда будущее казалось ему беспросветным.

После того как он доставил ей столь очевидное сексуальное наслаждение, Рико был уверен, что она питает к нему более сильные чувства, чем дружба. Ни одна женщина не может, забыв обо всем, с такой полнотой откликаться на ласки мужчины, если не любит его.

Тогда почему же, черт подери, она отвергла его вчера?

В самолете он не оказывал Джанне много внимания. Ему нужно было работать. Слава богу, для того, чтобы делать деньги, беспомощные ноги не помеха. Во время обеда она, казалось, не замечала, что стюардесса заигрывает с ним, и это почему-то вызвало у него раздражение. И хотя повышенное внимание бортпроводницы действовало ему на нервы, он терпел его, пытаясь разозлить Джанну.

Из этого ничего не вышло, и Рико рассердился, зная, что вел себя глупо. Ощущать себя идиотом нравилось ему еще меньше, чем испытывать ревность. Из-за этого он почти не разговаривал с ней в лимузине и чувствовал бы себя из-за этого виноватым, если бы Джанна не отвечала тем же. Она не обращала на него ни малейшего внимания.

Все же, поднявшись наверх, он не ожидал, что вместо его спальни она займет комнату для гостей. Рико явился к ней, пылая негодованием, и был сражен зрелищем роскошных волос, струившихся по ее телу. Они переливались, как живой шелк, он не удержался, чтобы не притронуться к ним.

Но это только разожгло его аппетит. Ему хотелось ощутить под рукой нежную кожу, все ее тело. Но она отпрянула от него и ясно дала понять, что супружеское ложе не интересует ее.

Он до сих пор был уязвлен ее отказом и, глядя, как брат вместо него резвится с Джанной в бассейне, чувствовал, что это зрелище отнюдь не улучшает ему настроение.

Джанна с трепетом подошла к комнате, предназначенной для занятий лечебной физкультурой. Она избегала Рико все утро, не считая завтрака, во время которого они обменялись несколькими фразами. Она отважилась спуститься вниз только для того, чтобы познакомиться с новым врачом, который должен был проводить с Рико сеансы мануальной терапии.

Джанна вошла в комнату, которая теперь как две капли воды была похожа на помещение, используемое в больнице для той же цели. Она удивилась, как быстро изменилась обстановка. Удобную мебель заменили гимнастические маты, параллельные брусья, массажный стол и разнообразные спортивные снаряды для тренировок в поднятии тяжестей. В большие окна струился яркий солнечный свет, что являлось большим преимуществом в сравнении с больничными лампами дневного света.

Рико лежал на столе. Крепкий седовласый мужчина, облаченный в белую футболку и брюки, занимался его ногами. Одежда Рико ничем не отличалась от той, которую он надевал на занятия в Нью-Йорке, и, как и прежде, вид его полуобнаженного тела участил ее пульс.

— Доброе утро.

Рико повернул голову, глядя на нее с выражением, которое она не смогла понять.

— Доброе утро, — откликнулся он по-итальянски. Врач обернулся.

— Здравствуйте! Вы, должно быть, миссис Ди Риналдо. Я Тимоти Стивенс. Рико сказал мне, что вы молодожены. Примите мои поздравления.

— Спасибо, доктор Стивене. Я не знала, что вы англичанин.

— На самом деле я канадец, и, пожалуйста, называйте меня Тимом. Один мой коллега в Нью-Йорке рекомендовал меня вашему мужу.

— Надеюсь, временная перемена места жительства не создала для вас проблем.

Тим добродушно рассмеялся.

— Жена убила бы меня, если бы я отказался от возможности поработать в Милане, да еще с оплатой всех расходов. Она сейчас ходит по магазинам, покупает себе туфли.

Все время, пока они разговаривали, Тим ни на минуту не прекращал разминать ноги Рико. Положив их на стол, он стал проверять, не появилась ли чувствительность. Рико подтвердил, что не только чувствует пальцы, но даже может пошевелить правой ногой. Он попытался сделать вращательное движение.

Джанна бросилась к нему и схватила за руку.

— Ты не сказал мне, что можешь двигать ногой!

— Это всего лишь небольшое движение, дорогая. Совсем не повод для волнения.

Она изумленно посмотрела на него, не в состоянии понять его безразличие.

— Ты, наверное, шутишь! Я была в восторге, когда ты почувствовал пальцы! А то, что ты можешь пошевелить ногой, — повод для большого празднования!

— Правда, сердечко?

И внезапно Джанна вспомнила, как она отпраздновала его первый большой успех. Она набросилась на него, и он поцеловал ее. Взгляд Джанны скользнул по губам Рико. Их кривила сардоническая усмешка, но она могла думать только о том, как ей хочется приникнуть к ним.

— Пожалуй, празднования, о которых ты думаешь, придется отложить, не так ли?

Его насмешливый тон вернул Джанну к реальности. Рико не хочет ее. Он считает тягостной обязанностью целовать ее. Для него это не праздник.

Джанна покраснела и отвернулась, делая вид, что рассматривает брусья в другом конце комнаты.

— Как вы думаете, когда Рико сможет заниматься на брусьях? — спросила она Тима.

— Трудно сказать. У каждого пациента свой срок реабилитации. Но у вашего мужа сильная воля и молодая жена, а это хороший стимул для скорейшего выздоровления. Надеюсь, уже через семь дней мы увидим его на брусьях.

Джанна радостно обернулась к Рико и замерла от его холодного голоса:

— Я ведь мужчина. Мне не нужно, чтобы обо мне говорили как о ребенке, с которым незачем обсуждать течение его болезни.

Его мужское «эго» явно не в порядке, подумала Джанна. Она не знала, как успокоить его, но Тим лишь улыбнулся.

— Действительно, это плохая привычка, которая развивается у членов семьи и врачей, когда они говорят о пациенте так, будто его здесь нет. Спасибо, что обратили на это наше внимание. Как вы смотрите на то, чтобы поставить себе цель и подготовиться к предварительной работе на брусьях в течение семи дней?