Кей Мортинсен - Всё вернётся

— Думаю, что беспокоиться не о чем.

— Слава тебе Господи! — воскликнула Рената по-итальянски и расплакалась.

Мартина тоже ощутил ком в горле.

— И ему ничто не угрожает? — хрипло спросил он.

Он почувствовал на себе взгляд Ренаты и понял, какие мысли бродят у нее в голове. Она наверняка думает, что теперь ее выставят из дома. Мартин подбодрил ее улыбкой.

Лестер покашлял, требуя внимания. Мартин догадался, что друга заинтересовали его отношения с Ренатой.

— Ладно, Лестер, выкладывай, — отрывисто сказал он.

Лукаво улыбнувшись, Лестер снова обратился к Ренате.

— Вы делаете все правильно. Кормите его грудью, что защищает его от многих инфекционных болезней. Я думаю, у него была аллергическая реакция, возможно, на то, что вы ели вчера вечером.

— Это я виновата во всем! — в ужасе воскликнула Рената.

Лестер добродушно улыбнулся.

— Не казните себя. Вы испытали его иммунную систему и устроили себе небольшой шок, только и всего. Если хотите наказать себя, то, я думаю, вы уже сделали это за последние десять минут.

— Вы правы, — пролепетала Рената. — Я успела умереть тысячу раз за это время.

— Тогда расслабьтесь. Сыпь скоро исчезнет. Не перегревайте малютку. Я позвоню вам попозже узнать, как он себя чувствует. Но, если появятся признаки повышенной температуры или еще что-то, дайте мне сразу знать. Говорю это на всякий случай, думаю, все будет в порядке.

Мартин почувствовал, как спадает его напряжение. Он даже испытывал некоторый подъем. Рената, несмотря на его упорное сопротивление, вынуждена остаться в его доме. И, к собственному удивлению, Мартин был несказанно этому рад.

Лестер бодро попрощался, вытянул из Мартина обещание сыграть в теннис в конце недели, заговорщически подмигнул ему, что было совсем ни к чему, и Мартин и Рената снова остались вдвоем.

— Хорошая новость, — сказал Мартин напряженным голосом, который не соответствовал его радостным чувствам.

— Да, — проронила Рената. — Я могла… мне следовало уйти после визита врача.

— Я так не думаю.

Мартин видел, как она судорожно сглотнула. Когда Рената подняла на него свои большие глаза, его охватил приступ нежности, по силе не уступавшей ярости.

— Но вы же не хотите, чтобы я оставалась здесь, — сказала она.

Что ей ответить? Мартин не хотел, чтобы она была здесь, потому что не мог ручаться за себя, боялся взрыва страсти, которая скопилась в нем.

— Пойдемте в парк, — предложил Мартин. — Ник заснул. Я принесу коляску, и вы сможете устроиться в тени под деревом. И вы скажете мне то, что хотели сказать. — Он вздохнул. — А я объясню вам, почему так настойчиво пытался выставить вас из своего дома.

Мартин сначала устроил Ника, потом принес два мягких шезлонга. Рената опустилась на подушки и с восхищением посмотрела на раскинувшийся перед ней пейзаж. Даже простое созерцание этой захватывающей красоты дарило ей успокоение.

— Как вам все это? — спросил Мартин, пристально наблюдая за ее реакцией.

Рената повернулась к нему и с улыбкой ответила:

— Не видела ничего более прекрасного.

— Я потратил годы, чтобы изменить строгую планировку парка, которая очень нравилась моему… отцу, — сказал Мартин с нескрываемой гордостью.

— Правда? — удивилась Рената. — Но здесь явно чувствуется рука художника, человека, который любит растения и разбирается в них.

— Когда вы становитесь хозяином такого места, на вас ложится огромная ответственность обеспечить его дальнейшее процветание. — Мартин опять внимательно посмотрел на нее, как бы подчеркивая важность того, что он говорит. — Люди, наследующие поместья подобные Гринвуду, являются лишь своего рода опекунами. Их долг — сохранить все хорошее, что там есть, и сделать их финансово жизнеспособными. Я специально изучал ландшафтную архитектуру и жизнь растений. — Мартин улыбнулся своим мыслям. — Знаете, в этом что-то есть, когда вы копаете, сажаете, выдергиваете сорняки и ухаживаете за растениями, даже в плохую погоду. Лично я испытываю при этом огромный душевный подъем.

Это признание удивило Ренату. Она поняла, что за энтузиазмом Мартина, даже больше чем за словами, скрывается глубокая страсть.

— Вы очень любите этот парк? — тихо спросила она.

— Не то слово. Это мое творение, часть меня самого. Как и весь Гринвуд.

— А Томми разделяет ваши чувства?

По лицу Мартина пробежала тень.

— Полностью. Он помогает мне. Когда его не видно, я знаю, что наверняка найду его в саду, где он делает что-нибудь полезное. Ему, как и мне, нравится находиться на открытом воздухе и заниматься физической работой.

— Удивительно, что вы находите время на все это, да еще управляете огромным домом, — задумчиво сказала Рената.

— Нелегко, конечно, но у меня есть квалифицированный штат обслуги. Эти люди работают со мной не один год. Я хорошо плачу им, и они любят Гринвуд. Свободного времени у меня, разумеется, очень мало. Но я был воспитан, — его голос странно изменился, — с мыслью о том, что унаследую это поместье. Я часто ходил с моим… отцом по его территории. То же самое делает сейчас Томми. — Мартин отвернулся, но Рената успела заметить, как напряглось его лицо. — Мой сын очень расстроится, если ему придется уехать отсюда. Это будет для него большим ударом, — с каким-то ожесточением добавил Мартин.

— Могу представить, — сказала Рената, чувствуя его раздражение и не понимая, чем оно вызвано. Вдруг ее осенило, и она воскликнула в испуге: — Вы думаете, вам придется продать поместье из-за финансовых трудностей?!

Мартин сухо засмеялся.

— Мои дела в хорошем состоянии. У нас были долги, когда я вступил в права наследства, но сейчас хозяйство дает хорошую прибыль благодаря изменениям, которые я рискнул сделать. Кроме фермы, на территории поместья есть дома, приносящие ренту. Я также пригласил мастеров, которые производят сувениры для туристов.

— Невероятно! — тихо проговорила Рената.

— Но это еще не все. У нас есть магазин, где продаются свежие фрукты, овощи и птица. У нас большая птицеферма. Мы выдаем лицензии на рыбную ловлю в озере и в реке, а также сдаем оранжерею под свадьбы и другие мероприятия. Кстати, — сказал Мартин, — сегодня там проводится конференция.

— О! Вам, наверное, надо пойти туда? — огорченно спросила Рената, не желавшая расставаться с ним.

— Мой помощник занимается этим. Но я появлюсь там, чтобы проверить, все ли на месте. Кроме того, загляну вечером, когда будет устроен фейерверк.

Рената смотрела на него с искренним восхищением.

— Вы, очевидно, спасли поместье от разорения.

— Не буду отрицать этого. Оно было в плачевном состоянии после смерти моего… отца.

Она опять обратила внимание на эту заминку. Что бы это могло означать?