Кэтрин Мэллори - Нежная победа

— Но… но… — До нее стал медленно доходить смысл слов. — Но как твоя карьера? Жена не вписывается в твой стиль жизни! Никто из твоей группы не женат.

Он казался пораженным.

— Некоторые женаты! Разве ты не знаешь? Десмонд, например…

— Десмонд?!

Этот бас-гитарист с гребешком на голове меньше всего походил на женатого человека.

— Он женат?

— Уже девять лет. И у него шестилетняя дочь. Он очень счастлив, и ты не представляешь, как я ему завидую!

Робин сидела как громом пораженная.

— Ну и как он справляется?

— Это непросто — быть с нами все время в дороге, но у него получается. Его жена, Сандра, очень терпеливая и понимающая.

Стюарт бросил на Робин значительный взгляд.

Внезапно весь этот разговор показался ей жутко глупым. Последние остатки недоверия улетучились, и ее захлестнула волна нежности.

— Ох, Стюарт!..

И она слетела с кровати в его объятия. Пустота, которую она ощущала эти недели, заполнилась теплотой и лаской, едва он поднял ее и поцеловал в губы со страстью, такой искренней и до невозможного сладкой.

Ощущение прикосновения его губ, его рук, таких забытых, но ставших сейчас такими близкими, снова разожгло в Робин огонь, который тлел в ней с того момента, когда она впервые увидела его. Она старалась удержать его всей своей силой, боясь отпустить Стюарта хоть на миг. Робин не хотела быть где-то еще, кроме того места, где она была сейчас.

Стюарт отнял губы:

— Скажи, что ты будешь рядом всегда — до нашей смерти.

Она беспокойно взглянула на него:

— Да! Но я буду страдать, когда ты будешь со своей любовницей…

— Моей карьерой? Да, это будет всегда, я думаю, но другим образом. Это турне было последнее.

— Что?

— Может быть, не мой последний концерт, но наверняка мое последнее турне. Я уже говорил, что кое-что обдумал и решил, что для тридцати семи я немножко староват участвовать в гонках. Я не хочу сгореть на работе.

— Я думала, что ты хочешь этим заниматься до девяноста.

— Хочу, но для этого мне придется вести более степенную жизнь. Это лето с тобой в Броган-Хаусе многое изменило во мне. Я обнаружил, что можно довольствоваться спокойствием и любованием красот мира, особенно когда поблизости ты.

Сильные руки обняли Робин так, что она ойкнула.

— С-Стюарт, ты же будешь несчастным без работы?..

Он улыбнулся:

— О, я же по-прежнему буду писать песни и записывать их, только, вероятно, чуть меньше. Мне и в самом деле не нужно больше денег. И хочется попробовать кое-что новенькое. Например, создавать новые талантливые группы. — Он снова смотрел серьезно. — Ну, когда ты будешь готова поехать домой?

— Я еще не довела дело до конца!

Вкратце она рассказала о своей работе и о графине.

— Хм-м… Контракт у тебя с собой?

Да. — Думая, что он хочет лишь прочитать его, она разорвала кольцо его рук и принесла контракт из тонкой кожаной папки.

Он выхватил его и пошел из комнаты.

— Стюарт! Подожди! Куда ты его понес?!

— Убедить графиню подписать его, — объявил он вполголоса.

— Не сходи с ума! Я пыталась сделать это две недели! Пожалуйста, Стюарт, ты ведь погубишь все дело в такой спешке.

Он снова взял ее за руки и посмотрел в глаза.

— Ты не доверяешь мне? Я знаю один-два переговорных трюка, и если у тебя до сих пор ничего не получилось, это значит, что ты шла неправильно. Давай я попытаюсь. Обещаю, что ничего не испорчу.

— Я…

— Ну вот и прекрасно!..

Стюарт поцеловал ее и стремительно вышел из комнаты.

Меряя шагами комнату, Робин нетерпеливо ждала. Она непозволительно глупо поддалась на его уговоры. Когда Курт узнает, что дело провалилось, потому что она разрешила своему мужу — который ничего не понимает в изящном искусстве — вмешаться, он будет взбешен!

Стюарт вернулся через пять минут с подписанным контрактом.

— Вот!

Робин удивилась:

— Не могу поверить! Как ты заставил графиню подписать контракт?

— Очень просто, — сказал он, снова беря ее руки в свои. — Я вошел и представился твоим мужем. Я рассказал ей, что не могу больше и дня оставаться без тебя, а ты не можешь уехать, пока не будет подписан контракт. Ты ей явно пришлась по душе, потому что она целую минуту щебетала о том, как хорошо, что ты нашла настоящую любовь. И потом, будучи доброй, любящей семью итальянкой, она поставила свою подпись.

— Это блестяще!

— Я знаю, — сказал он нескромно.

Широкая улыбка медленно появилась на ее лице.

— Я уверена, мы сможем улететь сегодня вечером. О, дорогой, ты не знаешь, как мне не хватало тебя эти дни, особенно в постели!

— Хм-м… — промычал он, покрывая ее шею чувственными поцелуями. — Я не уверен, что смогу дождаться нашего возвращения в Массачусетс, чтобы начать наверстывать упущенное.

Глаза Робин закрылись, и голова откинулась назад.

— О! Не здесь!

Графиня не помешает нам. Да и в двери есть замок, не так ли?

— Да-а… — прошептала она, обвивая Стюарта руками.

Его губы прижались к ее рту, и Робин — душой и телом — снова была готова к любви. Она знала, что ни за что не сможет уклониться от поглощающей ее страсти.

— Кроме того, я всегда хотел заняться любовью в Венеции.

Вскоре после этого и Венеция, и само время перестали существовать для Робин. Было только ее тело, слившееся с телом Стюарта в огненной лаве любви…

Grant (англ.) — дар, пожертвование, безвозмездная ссуда.