Лора Райт - Немного сумасбродства не помешает

— Все в порядке, Уоленс, — успокоил адвоката Трент.

— Вы привыкли получать любую девушку, какую захотите, — Макгрей пристально смотрел на Трента.

— Это вопрос или утверждение?

— Мужчины вроде вас не любят, чтобы им отказывали.

Трент попытался объяснить:

— У нас не было ничего общего. И ни у кого никаких сентиментальных чувств.

— Как вы можете знать это?

— Мы говорили об этом на нашем втором и последнем свидании. И смеялись. Она сказала, что не хочет мужчину-трудоголика.

Детектив тем не менее продолжал на разные лады расспрашивать Трента о его отношениях с Мэри, об их чувствах. Уоленс время от времени прерывал его возражениями.

Наконец Макгрей, так и не получив удовлетворившего бы его ответа, задал вопрос, от которого Трент вытянулся, как провинившийся школьник:

— Вы получали какие-либо угрозы в последнее время? По Интернету? По почте? Телефонные звонки?

— Да.

Уоленс оторвался от своего ноутбука:

— Что? Я не знал…

— Я получил письмо, — быстро сказал Трент.

— Что там? — засопел Макгрей.

— Мне предложили перевести миллион долларов на некоторый счет, иначе опубликуют что-то непристойное из моего прошлого.

— И что это может быть?

Уоленс предупреждающе поднял руку. Но Тренту было нечего скрывать, и он не имел отношения к смерти Мэри.

— Представления не имею. Я выбросил письмо, решил, что это глупая шутка.

— А теперь что вы думаете?

— Что кто-то очень хочет, чтобы вы заподозрили меня в причастности к смерти Мэри.

Детектив, извинившись, вышел. Трент невидящим взглядом смотрел на дверь.

Пока ждали возвращения детектива, зазвонил мобильный телефон Трента.

— Ты вовлек нас в жуткую ситуацию, Трент.

Отец… Трент взглянул на Уоленса, но тот лишь поднял брови, не отрываясь от ноутбука. Конечно, Тренту нужен собственный адвокат, юрист компании подчинен и верен прежде всего Джеймсу Тенфорду.

— Здравствуй, Джеймс, — лет пятнадцать Трент не называл его «отец», а слово «папа» он вообще никогда не произносил.

— Я считал, что время моих звонков в полицейские участки прошло.

— Я не задержан. Я лишь отвечаю на вопросы.

— О женщине, с которой у тебя была связь.

— Я несколько раз встретился с этой женщиной.

— И она умерла месяц назад при странных обстоятельствах. А в газетах фотография, на которой вы вместе.

Не хотелось говорить, что фотография не имеет никакого отношения к этому делу.

— Чего ты хочешь, Джеймс?

— Хочу знать, как ты можешь быть таким беспечным?

— Хорошо. Я встречался с женщиной, которая потом совершила самоубийство. Вряд ли можно назвать это беспечностью.

Для Джеймса факт самоубийства совсем не так важен, как связанный с этим скандал, подумал Трент.

— Я хочу положить конец всем разговорам и сплетням по этому поводу. Немедленно!

Трент сжал зубы:

— Я тоже хочу. Еще что-нибудь?

Он и Мэри встретились всего пару раз, но ее смерть причинила ему боль. Еще больней было слышать, как отец использовал трагедию, чтобы отругать его.

Джеймс вздохнул в трубке:

— Я с тобой лишь теряю время. Никакие слова на тебя не действуют.

— В этом ты прав.

— Ты должен сделать выбор, на это у тебя двадцать четыре часа.

Когда же вернется чертов детектив! У Трента нет времени выслушивать воспитательные нотации.

— Меня не интересуют угрозы и ультиматумы.

— Эта заинтересует. Ставка — АМС.

Трент горько вздохнул. Отец опять за старое. Опять угрозы. Он уже с лихвой наглотался всего этого!

Джеймс медленно говорил:

— Существует средство, которое может спасти доброе имя нашей семьи и нашу деловую репутацию.

— Какое? Уволить меня?

— Нет. Твой брак.

— Не уверен, что это затмит скандал.

— Причем брак должен быть не скандальный, а очень приличный. Это моя компания, моя жизнь, и я не позволю ситуации выйти из-под контроля. Если ты действительно так предан АМС, как говоришь, то все сделаешь, чтобы дело было на высоте и чтобы никакие скандалы не задевали его. Я говорю об этом в последний раз. Я обеспечу твое положение главы компании, сразу же оформлю все бумаги, но к концу недели ты должен быть женат.

— Я должен быть во главе компании, потому что я прекрасно справляюсь с этим. Невозможно придраться к тому, что я делаю, и ты прекрасно знаешь это.

— Сейчас я не об этом. Тебя волнует доброе имя твоей семьи?

— Боюсь, тебе не понравится мой ответ.

Помолчав немного, Джеймс жестко произнес:

— Если ты к завтрашнему вечеру объявишь свою помолвку, я объявлю персоналу компании и прессе о твоем новом статусе. Если нет, сочту это твоим отказом.

Трент от злости ничего не видел. Скорей бы пришел детектив!

— Я должен повесить трубку, — с трудом выговорил он.

— Еще одно. Женщина, которую ты выберешь, не может быть такой, как эти твои… сменяющиеся подружки. Все они хороши для забавы. Тебе нужна спутница жизни, миссис Тенфорд . Совсем не обязательно, чтобы она была из богатой семьи. Господь знает, для меня это не важно. Но она должна иметь мозги. И стиль. И чтобы не была дешевкой. Выбирай с умом!

— До свидания, Джеймс.

— Мне нужно связаться с Уоленсом?

— Думаю, он сам свяжется с тобой.

Детектив Макгрей вошел в тот момент, когда Трент нажал отбой. Все заняли свои места. Детектив поднял брови:

— В юности вам случалось бывать в таких местах, как это?

— Все давно закончилось без последствий, — вскочил Уоленс.

Трент остановил рукой адвоката и спросил Макгрея:

— Что вы хотите узнать?

— Насколько плохим ребенком вы были, мистер Тенфорд? — детектив, не моргая, смотрел на Трента.

— Я не был так ужасен. Но очень старался быть похуже.

Макгрей чуть улыбнулся и несколько секунд смотрел на Трента, словно решая, нужно ли продолжать вопросы в том же духе. Потом сказал:

— Вы не единственный получили такое письмо.

— Кто еще? — удивился Трент.

— Человек живет в вашем доме.

— Вы мне не скажете, кто?

— Это не важно. Важно, действительно важно, чтобы вы точнее вспомнили содержание письма.

Было почти пять, когда Кэрри останавливала такси на углу Двадцать седьмой улицы и Второй авеню. Такси было для нее непозволительной роскошью, слишком большим расходом, но сегодня так слякотно и пронизывающе холодно, что даже думать о метро не хотелось. Кроме того, нужно вовремя попасть к матери и отпустить ее сиделку, иначе придется платить за время переработки.

Кэрри села в такси и назвала адрес. Сотни раз она пыталась уговорить мать переехать к ней — Себастьян Стоун любезно предлагал это, — но Рейчел Грей и слышать не хотела. Она жила в небольшой квартире, которую арендовала почти двадцать лет назад, когда они с Кэрри впервые переехали в центр Нью-Йорка из Олбани. Рейчел была привязана к своему жилищу, к своим вещам. Кэрри больше не поднимала этот вопрос.