Энн Макалистер - Брак по завещанию

Новая телефонная линия то и дело давала сбои. Мастер сказал, что не может понять, в чем дело, но все-таки пришел и снова ее проверил. Все выглядело совершенно исправным. Линия работала безотказно. Но телефон не отключался, только когда по нему говорил телефонный мастер.

Сэм не понимал, почему вдруг все неодушевленные, но столь необходимые предметы ни с того ни с сего ополчились на него.

Он спросил Жози, не возникали ли у нее проблемы с гостиничным коммутатором. Нет, не возникали. Пожалуй, это единственное, что она сказала ему за последнее время. Она то избегала его, то появлялась там, где ему нужно было срочно что-то сделать, и либо пылесосила, либо принималась стучать молотком, а то приводила постояльцев осмотреть комнату.

У него всегда было несколько романтическое, хотя и весьма смутное представление о том, что все беременные женщины делаются мягкими, спокойными и, пожалуй, похожими своей медлительностью на коров, жующих жвачку. Жози не была ни мягкой, ни спокойной. За последние три дня она буквально вымотала его, взявшись за исполнение около десятка различных проектов по реконструкции и перепланировке гостиницы.

Однажды днем он застал Жози за развешиванием картин, недавно приобретенных ею на одном аукционе. При этом ей самой приходилось и таскать их, и поднимать, и укреплять на нужной высоте. Потом она их поправляла, отходила назад и раздумывала, подходящее это для них место или нет. Затем снимала и перетаскивала в другую комнату. Причем ее привлекали главным образом те комнаты, где он уединялся, чтобы хоть немного спокойно поработать.

— Ты уже здесь была, — напомнил он, когда она, громыхая, втащила в библиотеку картину в здоровенной раме с изображением первых построенных в Дюбуке зданий.

Она пожала плечами.

— Лучшего места для нее не сыскалось.

Ее лицо раскраснелось от напряжения. Она начала было снова поднимать картину.

— О Боже! Дай я.

Он выхватил картину у нее из рук.

— Где ты хочешь ее повесить?

— Вон там.

Она указала на стену со старинными встроенными книжными шкафами из вишневого дерева. Он поднял громоздкую картину.

— Нет, лучше туда.

И она повернулась на сто восемьдесят градусов, указывая на место как раз над новехонькой встроенной ванной-джакузи для двоих.

— Будет на что посмотреть во время купания.

Сэм перенес картину в другой конец комнаты и повесил ее над ванной.

— Левый край ниже правого. Надо поправить, — сказала Жози.

Сэм поправил.

— Теперь правый край выше левого.

Сэм немного опустил его.

— Еще чуть-чуть.

Сэм снова поправил картину.

— Вот так. Теперь то, что надо.

Она помолчала, подумала, а потом предложила:

— Может, она будет лучше смотреться над книжными полками?

— Извини, дорогая. Картина останется здесь.

— Но…

Сэм повернулся к ней всем корпусом.

— Читай по губам. Картина здесь отлично смотрится.

— Тогда я сама ее перевешу.

И Жози сделала несколько шагов.

Сэм преградил ей дорогу, встав между ней и картиной, но тут пронзительно зазвонил телефон.

Это была Элинор. Она пыталась провести через таможню груз индийского текстиля, но для этого ей требовался ряд бумаг, которые она по факсу отправила Сэму на подпись.

— Мне надо подняться за ними наверх.

Бумаг там не оказалось. Письменный стол стерильно чист. В мусорной корзине ни клочка. А из холла до него донесся шум пылесоса, которым работала Жози.

Она пытается избавиться от него, выжить его отсюда. Не надо быть гением, чтобы это понять. Сэм перенес центр тяжести своего тела на пятки.

— Что, черт возьми, ты тут вытворяешь? — возмущенно обратился он к ней, когда на следующий день, вернувшись после завтрака в номер «Коулмэн», чтобы снова просмотреть ворох факсов по пропавшему грузу нефрита, ударился о стоявшую в дверях стремянку.

На верхней ступеньке стояла Жози. Она выгнула спину, чтобы живот не мешал ей смотреть на него сверху вниз.

— Обдираю обои. Получается?

Сэм негодующе посмотрел на нее.

— Получается, что ты хочешь убить себя. Немедленно слезай оттуда.

— И не подумаю.

Она повернулась к нему спиной и снова принялась сдирать обои.

— Так ты не слезешь? Нет?

— Ни за что.

Сэм вдруг почувствовал, что задыхается, как будто галстук душит его. Он потянулся было немного ослабить узел, но вспомнил, что на нем футболка. Он швырнул на пол пачку факсов, протянул руки и, обхватив Жози за бедра, стащил ее со стремянки.

— Да как ты смеешь? — набросилась она на него, едва ее ноги коснулись пола. Она вся пылала от гнева.

— А что мне, по-твоему, делать? Просто стоять и наблюдать, как ты вытворяешь подобные глупости?

— Это моя работа. «Управляющая гостиницей отвечает за состояние здания». Так написано в моей должностной инструкции. Можешь почитать на досуге.

— Я, пожалуй, поступлю по-другому. Просто изменю эту твою чертову инструкцию. А теперь отойди-ка подальше от стремянки и близко не смей к ней подходить!

— Но мне нужно все закончить. Это стоит у меня в плане. Мы с Хэтти в течение зимы составляли перечень неотложных дел: в каких номерах переклеить обои, какие покрасить. Испарения от краски вредны для ребенка, а обои как раз то, что надо. Я обдирала обои десятки раз, если не больше. Как ты думаешь, кто здесь все поклеил?

Тараторя без умолку, она все время пыталась вырваться из его рук, но он не отпускал. Правда, теперь он ее держал не за бедра, а за запястья, однако легче ему не стало. Эта часть ее тела едва ли была менее соблазнительной, и Сэму с огромным трудом удавалось сохранять рассудительность.

— Ты. Все обои поклеила ты. Но тогда ты не была беременна.

После короткой паузы он спросил:

— Или уже была?

Наконец-то Жози сумела вырваться из его цепких объятий.

— Ты прекрасно знаешь, что нет!

— То-то же, а сейчас ты носишь моего ребенка. Потому не смей лазить по стремянке.

Она отвела глаза в сторону и, слегка отступив назад, яростно накинулась на него:

— Это нужно доделать!

— В таком случае мы найдем кого-нибудь.

— Деньги могут все? Да, Сэм?

У него сжались челюсти. Он понимал, что она хочет задеть его побольнее. Жози знала, что деньги не имеют для него значения, но сейчас для нее главное — сохранить между ними состояние войны. Интересно, глупое упрямство свойственно всем беременным? Спрашивать, пожалуй, не стоит. Лучше не нарываться.

— Этот вопрос деньги смогут решить, — произнес он как можно спокойнее. — Позови кого-нибудь, и пусть он закончит обдирать здесь обои.

— Он? — презрительно бросила Жози.

Сэм стиснул зубы.

— Хорошо. Пригласи какую-нибудь женщину. Или целую ораву. Мне безразлично. А про стремянку забудь!

Жози гневно сверкнула на него глазами. Сэм ответил ей не менее красноречивым взглядом.