Энн Макалистер - Дикая кошка

— Янис?

Голос раздавался откуда-то снизу, и только тогда Янис понял, что держит трубку верх ногами, и развернул ее.

— Янис? Ты меня слышишь?

Вот так уже лучше или, по крайней мере, громче.

Глаза он по-прежнему не открывал, а все тело ломило и не хотело слушаться.

— Слышу, — сонно прохрипел Янис.

— Дорогой, я тебя разбудила, извини.

Теперь он узнал голос Мэгги, у которой купил дом три года назад, а теперь ей же сдавал комнаты над гаражом. Просто так она бы никогда звонить не стала, а тем более в такую рань, сколько бы там часов уже ни было. Может, что-нибудь с крышей случилось?

— В чем дело? — Янис всегда легко переносил смену часовых поясов, но тридцатичасовой перелет из Малайзии его добил. Он еще раз крепко зажмурился, а потом снова открыл глаза.

Было уже довольно светло, и сквозь приоткрытые ставни виднелся утренний туман, который могло разогнать лишь жаркое калифорнийское солнце. Янис все-таки посмотрел на часы. Еще и семи нет.

— Все в порядке, во всяком случае, с домом. Но я хочу у тебя кое-что попросить, — неохотно призналась всегда такая независимая Мэгги.

— Проси все, что хочешь, — предложил Янис, усаживаясь в кровати.

Янис всю жизнь проводил в разъездах, занимаясь куплей-продажей ценных пород древесины для изготовления мебели, а восьмидесятипятилетняя Мэгги никогда никуда не ездила, так что всегда могла присматривать за домом. Янис посылал ей открытки и кухонные полотенца со всего света, а она кормила его домашним печеньем и обедами.

К тому же, пока он сдавал эти комнаты Мэгги, у него практически не оставалась места для других гостей. Он, конечно, ценил теплоту и благородство своей бесконечно преумножающейся семьи, но не любил, когда родственники путаются под ногами. Нет, у него замечательная семья, но пусть она живет за океаном, так всем будет лучше.

Всего только две недели назад, перед поездкой в Юго-Восточную Азию, Янис объяснял троюродной сестре, что у него нет места «для всех них».

— Все, что твоей душе угодно, — повторил Янис, заставляя себя вылезти из постели. — Особенно если это кухонные полотенца. Я тебе целых пять штук привез.

— Бог ты мой! Ты меня испортишь.

— Ты того стоишь. Что тебе нужно? — Янис высунулся из окна и убедился, что с крышей все в порядке. Но он все равно всегда рад поменять лампочку, починить щеколду или отнести сумки с продуктами, хотя вряд ли бы она стала ради этого звонить в семь утра.

— Я споткнулась об коврик и хотела бы, чтобы ты отвез меня в больницу.

— В больницу? С тобой все в порядке?

— Разумеется, но бедро немного беспокоит. Я им позвонила, и мне сказали, что нужно сделать рентген.

— Уже иду, — заверил Янис, быстро одеваясь.

Через минуту он уже был у Мэгги.

— Извини, я не хотела тебя беспокоить.

— Все в порядке. Ты можешь ходить?

— Но не тебе же меня нести, — возразила Мэгги и, скривившись, поднялась с дивана.

— Могу и отнести.

— Глупости.

Мэгги попробовала шагнуть, но судорожно вздохнула и упала бы, если бы Янис ее не подхватил.

— Лучше вызвать скорую, — серьезно предложил Янис. Но вместо этого подхватил ее на руки и спустился в гараж, где рядышком стояли его «порше» и ее «форд».

— Давай поедем на моей машине, — попросила Мэгги.

— Ты не хочешь, чтобы в больнице видели, как ты выходишь из «порше»?

— Очень хочу, но детское кресло туда не влезет.

— Что? — Янис так удивился, что чуть ее не уронил.

— Мне нужно детское кресло для Гарри.

— Гарри?

— Малыш Мисти. Ты не помнишь? Ты его как-то видел.

Мисти, приходившуюся внучкой второго мужа Мэгги, он помнил. Легкомысленная девица с длинными светлыми волосами, загорелой кожей и пустыми голубыми глазами выглядела лет на двадцать, а вела себя на семь. И теперь у нее есть ребенок.

— И она в состоянии его воспитывать?

— Может, малыш заставит ее наконец взяться за ум.

Это вряд ли. Янис с трудом припомнил, что действительно пару месяцев назад видел этого малыша.

— И при чем он тут?

— Он сейчас спит у меня в комнате. Ты можешь смело его разбудить, капризничать он не будет. Почти.

— Звучит очень обнадеживающе, — заверил Янис, с сожалением проходя мимо «порше» и усаживая Мэгги в «форд». — А где сама Мисти? Или мне лучше не спрашивать?

— Поехала к Девину.

Янис знал о Девине лишь то, что он служит в армии и приходится отцом ребенку Мисти. И еще у него довольно сомнительный вкус на женщин.

— Так, готово, — пробормотала побледневшая Мэгги.

— Только в обморок не падай, — то ли приказал, то ли попросил Янис.

— И не подумаю, сходи за Гарри. Ключи от машины на кухне, в миске с петухом на книжной полке.

Перепрыгивая через две ступеньки, Янис поднялся наверх, взял ключи и пошел в спальню, где малыш спал в переносной кроватке. Что ж, стоит отдать Мисти должное: она хотя бы позаботилась о том, чтобы у Гарри было детское кресло и переносная кроватка. А он-то думал, что она просто оставила ребенка на Мэгги, ни о чем не заботясь. Может, Мисти все-таки повзрослела?

Когда Янис вошел в спальню, Гарри возился в кроватке и озирался по сторонам. Сколько же ему лет? В начале прошлого лета Мисти походила на неповоротливого бегемота, так что он, наверное, родился в середине лета, значит, ему нет еще и года.

— Привет, старик, — как можно жизнерадостнее поздоровался Янис.

Уцепившись за решетку, Гарри сел, но, увидев незнакомца, недовольно засопел.

— Только плакать не надо, — твердо сказал Янис, подхватывая ребенка на руки, пока тот еще не разрыдался. — Пойдем искать бабушку.

Янис запер дверь и спустился в гараж, где, увидев Мэгги, Гарри радостно запищал и вытянул ручки.

— Извини, дорогой, я не могу тебя сейчас взять. Ты так быстро его переодел.

— Что? — не понял Янис, как раз прикидывая, как посадить Гарри в детское кресло.

— Он только проснулся, так что скоро промокнет. Кто бы сомневался.

— Но нам нужно отвезти тебя в больницу.

— Я подожду, — улыбаясь, заверила Мэгги.

— Тебе все это кажется очень смешным?

— Мне кажется смешным больное бедро. Янис почувствовал укол вины.

— Но ты пытаешься выжать максимум из данной ситуации.

— Что-то вроде того.

— По-твоему, я умею менять подгузники?

— По-моему, ты все умеешь.

Что ж, с этим не поспоришь.

— Ладно, пошли, приятель, — пробормотал Янис, в очередной раз поднимаясь наверх.

Менять подгузники ему уже приходилось раз эдак тысячу. Ну, может, чуть поменьше, но, когда у тебя такая огромная семья, то волей-неволей приходится периодически сидеть с детьми. Ведь всегда найдется какой-нибудь племянник или племянница, десятиюродный брат или сестра, которого родители с радостью навяжут ничего не подозревающему, не говоря уж о том, что совершенно не желающего сидеть с ребенком родственнику.