Кристин Сэлингер - Дуэт

— Нет, это сделал ты! — Слезы заливали ее лицо. — Ничто так не ранило меня, как твой уход. Ничто! И нет уверенности, что это не повторится. Тогда ты исчез, не сказав ни единого слова!

— Ты не можешь так говорить, я хотел объясниться с тобой. Но только ты была в таком нервном состоянии в ту ночь, ничего не хотела слушать. Как, черт возьми, я мог поступить иначе! Мне ничего не оставалось, кроме как отойти на некоторое расстояние, чтобы дать тебе время одуматься и понять, что я тебе необходим.

— Время? — Голос Кэтрин дрожал, мысли путались. — Ты дал мне время?

— Ты была ребенком, когда я уехал от тебя. Я надеялся, что ты станешь женщиной, когда я вернусь.

— Ты надеялся… Значит, ты просто предоставил мне возможность измениться, повзрослеть?

— Я не видел другого выхода. — Фредерик сунул руки в карманы и нахмурился.

— Не видел? — Кэтрин вспомнила шесть последних лет. — Разумеется, поэтому ты оставил меня одну. Опять ты присвоил себе право решать за меня!

— Да не решал я за тебя ничего! Это был способ остаться в своем уме. Пойми, я не мог быть рядом с тобой и не иметь тебя.

— Тогда ты покинул меня на шесть лет, а потом внезапно появился, используя мою увлеченность работой и мою доверчивость, чтобы завлечь в постель? Тебя даже не очень волновало качество партитуры. Это было все лишь предлогом. Все! Твоим замыслам пришел конец!

— Такие слова, — сказал он ледяным тоном, — равносильны отставке.

Фредерик резко повернулся и ушел. Еще с минуту Кэтрин слышала шум его автомобиля, перекрывающий рокот моря.

Она стояла, глядя на машину, мчавшуюся по дороге. Что она наделала?! Кэтрин была в шоке от своих собственных слов, ком подкатил к горлу. Она зажмурилась.

Даже с закрытыми глазами ей чудился разъяренный взгляд Фредерика. Кэтрин устремилась к дому. Она бежала, откидывая волосы с лица. Голова раскалывалась. На минуту она остановилась и глянула вниз на беспокойное зеленое море.

Неужели все, что произошло здесь за последние недели, было частью искусного плана? — думала она. Гнев рвался наружу, он был таким же сильным, как и ощущение несчастья. Фредерик взялся тайно управлять ее жизнью, ее безумно возмущало, что он привлек ее большими возможностями в карьере, использовал этот прием, чтобы заманить сюда. И еще было горькое разочарование…

Миссис Даймонд встретила ее в дверях музыкальной комнаты.

— А вам звонят по телефону, мисс. — Домоправительница нашла предлог, чтобы объяснить, почему она с любопытством выглядывала в окно. Но сейчас, посмотрев в серые глаза Кэтрин, она инстинктивно почувствовала, что девушке нехорошо. — Я приготовлю чай, — сказала она.

Кэтрин подошла к телефону.

— Да, хэлло.

— Кэт, это Марианна.

— Дорогая! — Кэтрин рухнула на стул и смахнула выступившие от радости слезы, когда услышала родной голос. — Ты уже вернулась из Италии?

— Я вернулась уже давно, Кэт.

Конечно, Кэтрин должна была знать об этом.

— Да? Все было хорошо? Что-нибудь случилось?

— Доктор Хейбер разыскал меня, потому что не мог дозвониться тебе утром.

— Конечно, она опять убежала, — унылым голосом произнесла Кэтрин.

— Да, прошлой ночью. Она недалеко ушла. — Услышав запинающуюся речь подруги, Кэтрин почувствовала привычную усталость и страх. Опять то же самое! И так без конца. — Несчастный случай. Кэт, будет лучше, если ты приедешь.

Кэтрин закрыла глаза.

— Она умерла?

— Нет, но она очень плоха. Я не терплю сообщать тебе по телефону такие вещи. Домоправительница сказала, что Фредерика нет дома, а то я сообщила бы ему сначала об этом.

— Да, его здесь нет. Насколько ей плохо? Она в больнице?

Марианна быстро заговорила, как будто бросилась в воду.

— Уже ничего нельзя сделать, Кэт! Доктор сказал, что самое большее остался час.

— О Господи! — Страх такого известия сопровождал Кэтрин всю жизнь. Она осмотрела комнату, безнадежно пытаясь сориентироваться.

— Что же делать, Кэт? Мне не хотелось сообщать тебе о несчастье, но иначе нельзя было.

— Что? Не волнуйся, я в порядке. Я немедленно выезжаю.

— Встретить тебя и Фреда в аэропорту?

— Нет, нет, я сразу поеду в больницу. Скажи доктору Хейберу, что я буду там, как только смогу. Марианна…

— Да?

— Останься с ней.

— Конечно, останусь. Я буду около нее.

Кэтрин повесила трубку и в полном отчаянии уставилась на замолчавший телефон.

Миссис Даймонд вошла в комнату с чашкой чая. Она с одного взгляда поняла — что-то случилось. Ни о чем не спрашивая, она подошла к шкафчику с напитками, вынула виски, налила немного в рюмку и поднесла к губам Кэтрин.

— Выпейте это, мисс.

Кэтрин уставилась на нее.

— Что?

— Пейте это, девочка.

Кэтрин подчинилась. Она выпила залпом спиртное. У нее закружилась голова, но ей стало чуть легче.

— Спасибо, — она посмотрела на миссис Даймонд, — теперь мне лучше.

Кэтрин попыталась собраться с мыслями. Здесь она оставляла дела, но не было времени завершить их.

— Миссис Даймонд, я немедленно улетаю домой. Случилась беда. Могли бы вы собрать мои вещи, пока я дозвонюсь в аэропорт?

— Ага, но он поедет сразу за вами, я знаю. Подождите, он сейчас вернется.

Кэтрин поняла, что миссис Даймонд говорит о Фредерике.

— Я совсем не уверена в этом. И не могу ждать. Вы можете попросить мистера Даймонда отвезти меня в аэропорт? Я знаю, это неудобно, но мне просто необходимо. Это очень важно.

— Да, да, конечно. Я пойду запакую ваши вещи.

— Благодарю вас. — Кэтрин окинула последним взглядом комнату, где ей было так хорошо.

Все несчастья сразу свалились на нее. Она так хотела, чтобы Фредерик скорее вернулся, но его машины не было слышно. Надо было написать записку. Но как выразить словами охватившие ее чувства при неожиданном известии о состоянии матери?

Уже не осталось времени, чтобы ждать его. Она не могла рисковать. Судорожным движением она вырвала листок нотной бумаги и быстро написала: «Фред, я уехала. Мне необходимо быть дома. Пожалуйста, прости меня. Я тебя люблю. Кэт». Положила листок на рояль и выбежала на улицу. Мистер Даймонд ждал ее, чтобы отвезти в аэропорт.

Прошло пять дней. Доктор Хейбер сказал правду, что жизнь матери исчислялась часами. Кэтрин была в отчаянии не только из-за смерти матери, но и потому, что не успела приехать вовремя и не застала ее в живых. Она узнала все подробности о последних минутах жизни матери. Были совершены все необходимые обряды. Люди придумали так много разных похоронных процедур, очевидно, для того чтобы хоть как-то отвлечься от постигшего их горя.

Кэтрин была благодарна доктору, который сделал все возможное, чтобы во время траурной церемонии оградить ее от назойливых корреспондентов.