Маргарет Уэй - Мой кумир

– Которая напрасно тратит время, – с легкой злостью изрек Кифф. – Мне Джемма тоже нравится. Она станет прекрасной женой какого-нибудь счастливца, но это не будет Скотт. Ему всегда будет нужна та женщина, которая нужна мне. Как однажды сказала бабушка, «Скотт хочет стать тобой, Кифф». В этом и заключается его огромная жизненная проблема. Соперничество с родным братом глубоко запало ему в душу.

– Тогда это ужасно, – произнесла Скай. – Возможно, ему нужна профессиональная помощь.

– Думаешь, он этого не понимает? – со злостью и одновременно с сожалением произнес Кифф. – Скотт прекрасно все осознает. Он знает, что им движет. Трагедия заключается в том, что он не хочет ничего менять.

– Тогда это навечно. Мне не стоило возвращаться. – Как ей ни больно было, Скай убедилась в этом. – Мне нет тут места, Кифф. Я только все ухудшаю. Вспомни, кто я такая.

Его глаза вспыхнули, как летняя молния.

– Кто ты такая? Я скажу тебе. Ты красивая, умная, изысканная женщина. Мне наплевать на то, что тебя знали как маленькую девочку без матери, которую растил Джек Маккори. Джек – прекрасный человек. Но кем, ради всего святого, была твоя мать? Вот в чем вопрос.

Она вскинула голову:

– Что ты имеешь в виду?

– Почему тебе не хватает мужества разрешить твои сомнения… наши сомнения?

– Не понимаю, о чем ты.

Она понимала. Некоторые стороны жизни ее матери были совершенно неизвестны.

– Понимаешь, – спокойно возразил он, – но я не могу заниматься этим сейчас. Сними свое черное платье, которое так подчеркивает красоту твоей кожи и волос. Оставь записку Джеку. Напиши, что поехала кататься со мной. Он поймет.

Птицы кричали, свистели над их головой, наполняя все вокруг какофонией звуков. Они выехали далеко за пределы главной территории, пустив необузданных лошадей в галоп. Они мчались к гряде дюн, сверкающих, в ослепительных лучах солнца.

Время от времени припавшие от страха к земле кенгуру поднимали свои головы при их приближении и старались убежать с их дороги.

Жара не ослабевала. Грозовые облака сгущались на небе. Скай было безразлично, вымокнут ли они. Любой дождь стал бы благословенным. Хлопчатобумажная рубашка прилипла к ее спине. Пот стекал струйками по груди. Издалека доносились раскаты грома. Она видела устрашающие вспышки. Соседнего скотопромышленника убило молнией всего несколько лет назад. Но, как ни странно, ей совсем не было страшно. Она была с Киффом.

Спустя полчаса Кифф остановил своего коня. Скай сделала то же самое. И всадники, и лошади нуждались в отдыхе. Вскоре все вокруг потемнело, надвигалась сильная гроза.

Кифф прокладывал путь, стараясь отыскать надежное убежище среди холмов. Он очень любил этот древний район с его сказочной историей. Скалистые подобия полуразвалившихся замков с зубчатыми стенами таинственно смотрелись на бескрайней, совершенно плоской равнине. От этой земли исходила какая-то таинственная сила. Многие местные жители, и белые, и аборигены, утверждали, что в некоторых районах испытывали панику, ощущение того, что за ними следят, хотя на десятки миль вокруг не было ни единой души. Такие утверждения Кифф слышал много раз, в том числе от исследователей, которые испытывали то же чувство вблизи возвышающихся в пустыне громадных монументов, которые стояли миллиарды лет.

Скай и Кифф спешились, оставляя глубокие следы на ржаво-красной жирной глине. Позаботившись о лошадях, они стали подниматься по склону одной из дюн, под тень растущих там акаций и орхидей. Золотые солнечные лучи пробивались через облака и заливали пустыню фантастическим светом.

Скай хорошо знала это место. Она бывала здесь много раз. В основном с Киффом, иногда одна, чтобы поразмышлять и полюбоваться красотами.

Кифф достал из своей сумки одеяло и, дав ему расправиться на ветру, разложил на песке, в тени орхидей, затем жестом пригласил Скай сесть рядом с собой. Тут же на одеяло заползли проворные ящерицы.

– У меня не укладывается в голове, что отца нет в живых, – взволнованно сказал Кифф. – Ему было всего пятьдесят с небольшим, разве это возраст в наше время? Вот бабушке восемьдесят. Папа был всем так необходим.

Скай сочувственно взглянула на него:

– Его смерть легла тяжким грузом на твои плечи, Кифф, я знаю. Ты рассчитывал, что у тебя в запасе еще много лет, чтобы освоить эту работу, но на самом деле ты уже созрел для нее. Можешь не переживать на этот счет.

– Переживать? За себя? – Кифф не пытался спрятать от нее свое горе. Это же была Скай. Он помолчал. – Многие из наших разбиваются на своих самолетах.

Она не могла это оспорить.

– Да, но полеты здесь жизненно необходимы. Ты же прилетел за мной.

Он хмыкнул.

– Я бы прилетел за тобой при любых условиях.

Она закрыла глаза, чтобы не смотреть на него.

– Не забивай мне голову несбыточными мечтами, Кифф.

Он ранил ее так глубоко, что эти раны никогда не заживут.

– Ты мечтаешь обо мне? – резко спросил он.

У нее перехватило дыхание.

– Я-то о тебе мечтаю, – сказала она, откидываясь на одеяло и уставившись в небо.

Скай взглянула на его загорелое задумчивое лицо.

– Если бы мы были не теми, кто мы есть, ты бы женился на мне?

Она ждала. Он молчал, и она сама ответила на свой вопрос:

– Думаю, что нет.

Все эти годы потеряны, но для нее это незабываемые годы. Скай будет помнить их до своего последнего вздоха.

– А кто мы на самом деле?

Он резко, одним быстрым движением притянул ее к себе.

Она не сопротивлялась, хотя знала, что не должна уступать сексуальной притягательности Киффа.

– Ты хочешь сказать, что существуют какие-то секреты? – Скай испытующе посмотрела на него. Он так сильно прижимал ее, что она едва не почувствовала боль. Что бы ни происходило между ними, они никогда не утратят старых крепких уз. Она по-своему нужна ему. Но никогда настолько, насколько он нужен ей. «Ничего по-настоящему нормального нет в их отношениях», – подумала она.

Он молчал. Тяжело вздохнув, она положила руку на его твердую мускулистую грудь, чувствуя, как ритмично бьется его сердце. Иногда ей казалось, что она просто умрет от любви к Киффу. Именно здесь, почти на этом самом месте, он впервые овладел ею, лишил ее невинности. Завладел ее сердцем так крепко, что она долгое время не способна была испытывать удовольствие от близости с кем-то другим. Никто не мог сравниться с Киффом любить так, как он любил, говорить так, как он говорил. Это было волшебство и музыка. Это было незабываемо.

– Да, секреты, – пробормотал Кифф. Он продолжал прижимать ее к себе сильной рукой. – Но разве все секреты нужно раскрывать?

Ее чувствительная плоть отзывалась сладкой пульсирующей болью. Он задал не риторический вопрос. Этот вопрос требовал ответа.