Лоринда Скотт - Хрустальное сердце

Но почему же он чувствует себя так, будто его сердце разорвалось пополам?

Эмили не помнила, как дошла до машины. Едва сдерживая слезы, открыла дверцу и села. В какой-то момент ей показалось, что рыдания задушат ее — тут-то и придет конец земному существованию несчастной Эмили Коули. Но она сразу же поняла, что не получится так легко освободиться от боли, терзающей каждую клетку ее существа. Она не умрет, а будет, конечно, жить дальше. Но одна, без Колина, долгие, долгие годы.

Простая и логически обоснованная перспектива ее будущей жизни вторглась в сознание Эмили, как ледяной ветер, сметающий все на своем пути. Отныне ее удел лишь тоска по оставленной в прошлом любви…

Эмили дрожащей рукой вытерла слезы и распрямила плечи. Она справится. Пробьется сквозь невзгоды к теплу и свету. Ведь гораздо более страшные вещи уже случались с ней — и все забылось.

Но так ли это? Эмили попыталась вспомнить то, через что прошла и выжила. Питера, лежащего в кровати в обнимку с соседкой по квартире и самозабвенно целующего ее обнаженную грудь. Бесконечную вереницу истекающих кровью людей, которым она, дипломированная медсестра, ничем не могла помочь… Однако почему-то все ужасы прошлого больше не производили на Эмили сильного впечатления.

Во всяком случае, по сравнению с крушением пусть слабой, но все-таки надежды на то, что она будет рядом с Колином. Ведь он вернул ей уверенность в себе. Любил ее, прижимал к сердцу, щедро оделяя теплом своего тела и души!.. И вот теперь всему этому пришел конец — как она, впрочем, и предполагала с самого начала.

Ее глаза опять наполнились слезами. Но Эмили отчаянно заморгала, не давая соленой влаге стечь по щекам. Она должна остановить их. А для этого надо просто забыть Колина. Раз и навсегда. Эмили с силой нажала на газ и поехала по дороге, ведущей… пока еще в никуда. Направо или налево? В город или прочь от него? Может, к миссис Кларк?

Она покачала головой. Конечно, Розмари добрая и понимающая женщина, но было бы, по меньшей мере, странно заявиться к ней без предупреждения, да еще так поздно, ведь их связывают только деловые отношения. Она даже не знала, почему мысли об этой женщине пришли ей в голову — может быть, потому, что Розмари так понимающе посмотрела ей в глаза на прощание…

Да, Розмари Кларк умна. И ей хватило одного взгляда, чтобы понять если не все, то многое в их отношениях. Но Эмили чувствовала, что ей не нужны сейчас ни сочувствие, ни лишние вопросы, бередящие открытую рану.

И она повернула налево — к Блумсдею и Молли, единственному человеку, которому могла довериться в любой ситуации. Спустя час уставшая от переживаний Эмили уже сидела в уютной гостиной лучшей подруги. И хотя из ее глаз все еще текли слезы, Молли не задавала никаких вопросов. Просто поила ее чаем и гладила спутанные светлые волосы Эмили. Это если и не утоляло острую боль расставания с любимым, то немного ее смягчало.

Но когда Эмили проснулась ночью от странных звуков, раздающихся у самого ее уха, то поняла, что это были приглушенные рыдания. И рыдала она сама.

— Не думаю, что тебе следует сейчас сидеть часами возле какого-нибудь больного и позволять ничем не занятому разуму снова и снова возвращаться к прошлому, — твердо сказала ей Молли на утро. — Жалость к самой себе — что может быть страшней?

— Тогда я найду другую работу, более динамичную, чем работа сиделки, — после минутного раздумья сказала Эмили. — Ты поможешь мне?

Но Молли покачала головой.

— Боюсь, нет. Единственное, что приходит мне на ум, — это реанимационное отделение центральной больницы. Но ты же сама не захочешь туда возвращаться.

Это точно, потерянно подумала Эмили. Она не справится с такой напряженной работой. Да и вообще вряд ли сейчас справится хоть с чем-нибудь. Молли, как всегда, права.

И Эмили в который раз упаковала свои вещи и положила их в багажник машины. Ей оставалось только одно — поехать через всю страну к родителям.

Спустя несколько дней она стояла на пороге родного дома и слышала радостные восклицания родственников. Маме и отцу достаточно было только посмотреть на Эмили, чтобы понять, насколько она нуждается в тишине и спокойствии семейного очага.

Потянулись неспешные дни отдыха и безделья. По утрам прогулки по окрестностям, после обеда визиты к друзьям и многочисленным двоюродным братьям и сестрам, вечером разговоры в гостиной. А ночью — страстные, почти реальные сны, главным героем которых являлся конечно же Колин. И беззвучные рыдания в подушку.

Эмили заметно похудела, с лица исчез румянец. Одежда стала болтаться на ней как на вешалке. Мама изо всех сил пыталась исправить положение, но сытная еда не помогала. А так как никто не был в курсе ее душевных страданий, то приходилось только пожимать плечами и списывать все на плохой аппетит.

В конце концов, Эмили все же постаралась взять себя в руки и разобраться с тем, что с ней происходит и как с этим бороться. Она просто не могла так существовать дальше — ничего не желая, не ожидая, живя воспоминаниями о блаженном прошлом и боясь заглядывать в одинокое будущее. Спасительное спокойствие родительского дома оказалось обманчивым. А сама идея поездки представлялась теперь не такой уж разумной. Эмили решила, что нужно перестать прятаться от реальности и вернуться обратно, к привычным местам и знакомым людям, пусть даже они постоянно будут напоминать ей о Колине. Но где-то глубоко в сердце тихий голос говорил Эмили, что главная причина ее тоски и желания как можно быстрее уехать в Блумсдей в страстной потребности быть рядом с любимым. Даже если все, что она может себе позволить, — это только прогулки по ту сторону ущелья, с которой виден дом Колина. А еще редкие посещения музея этнографии, где каждый экспонат напоминает о любимом.

Даже такие крохи радости, сдобренные горечью несбывшихся надежд, лучше, чем ничего. Вот почему через месяц отсутствия Эмили вновь ехала по знакомым улицам города. Конечно, сейчас ее целью была квартира Молли. Подруга поможет ей с работой, посоветует, где снять комнату, — ведь у нее столько приятелей в Блумсдее!

Уже через несколько дней Эмили въехала в, свое новое жилище. И скоро должна была приступить к работе медсестрой в частной клинике пластической хирургии.

Этот месяц был самым длинным в жизни Колина. Он-то думал, что неудавшаяся экспедиция, когда он оказался на волосок от смерти, самое неприятное, что с ним могло случиться. Но жизнь доказала обратное. Куда бы он ни шел, что бы ни делал, образ Эмили преследовал его. Он постоянно видел каждую черточку ее лица, ускользающую улыбку, все время меняющееся выражение светло-зеленых глаз.

Ничего удивительного в том, что она ушла, нет, повторял себе Колин. Все женщины таковы. У них просто нет какого-то центра в мозгу, отвечающего за длительные отношения. И пример тому — его мать.