Дебора Тернер - Две жизни

— Будем надеяться, циклоны затронут только тропики.

Рут гадала, как долго молодой человек намерен держать ее в этом доме.

Они еще немного поболтали о пустяках, не сделав никаких открытий для себя. Но за внешней легкомысленностью их беседы скрывались некие все усиливавшиеся, хотя еще и не вполне осознанные чувства. Всякий раз, поворачивая голову к молодому человеку, Рут сталкивалась с его внимательным взглядом.

Допив чай и отставив чашку, девушка откинулась на спинку кресла и положила руки на подлокотники.

— Все было прекрасно, спасибо, — решительно произнесла она. — Мне, пожалуй, пора домой.

— Ну что же, я подвезу вас до вашей машины.

— Нет-нет, я дойду, — ни секунды не раздумывая, ответила Рут.

— Вы же перетрудите ногу, — заметил хозяин, не отрывая от нее глаз.

Значит, он все уже видел! В этот момент нога заныла особенно сильно, и Рут смертельно захотелось как можно скорее добраться до дома и прилечь.

— Хорошо, я согласна. — Это вынужденная уступка, подумала она, а вслух добавила: — Большое вам спасибо за заботу.

— Ну что вы, это самое меньшее, что я могу сделать, чтобы загладить промах Питера.

Сейчас он вновь возьмет меня под руку, чтобы помочь подняться, пронеслось в голове Рут, и тут же она почувствовала жар его ладони.

— Да, Питер действительно перестарался, но это только его вина. — Губы девушки сжались, по телу пробежала дрожь.

— Я нанимал его на работу, поэтому несу за него ответственность.

Рут сделала несколько неуверенных шагов, хромая все сильнее и сильнее. Боль в ноге внезапно стала совершенно нестерпимой. Из груди молодого человека вырвался сочувственный возглас, и он в мгновение ока подхватил девушку на руки.

— Эй-эй! — воскликнула Рут, не в силах добавить ни слова больше из-за волнения, от которого у нее перехватило дыхание.

— Может, вы хотите, чтобы я попросил Питера отнести вас? — саркастически спросил он.

Прижимая девушку к мускулистому торсу, молодой человек без видимых усилий нес ее по широкому холлу к двери. С Рут творилось невесть что: ее бросало то в жар, то в холод.

— Я прекрасно могла бы дойти сама, — овладев, наконец голосом, строго произнесла она.

— Да на вас лица нет! Вы меня просто напугали: побледнели вдруг, и на лбу выступил пот…

— Ничего особенного, — холодно прервала его Рут, ненавидевшая, когда ее жалели. — Да, нога у меня не в порядке, но я вполне способна добраться до машины.

— Даже если придется ползти по-пластунски? — съязвил молодой человек. — А не думаете ли вы, что стремление сохранить лицо любой ценой даст лишь один результат: от вас отвернутся даже те, кто сочувствуют вам и желают помочь? Своим упрямством вы можете настроить против себя любого.

Рут нечего было возразить. Конечно, это только естественно: хозяин дома человеколюбив и исполнен рвения загладить грубость своего человека.

Когда они оказались на улице, Рут украдкой взглянула на чеканный профиль молодого человека, и сердце ее замерло. Сейчас же прекрати! — одернула она себя. Нищему инвалиду не пристали подобные чувства. Впрочем, тут же непоследовательно решила Рут, мужчинам и женщинам свойственно временами увлекаться. Она просто увлечена, и это не сулит ей глубоких душевных травм в будущем.

Убедив себя в этом, она слегка успокоилась и, отвлекшись на несколько мгновений от своего «носильщика», осмотрелась вокруг.

Судя по всему, архитектор, проектировавший дом, хорошо знал особенности местного климата. Длинный навес над входом простирался почти до середины гравийной подъездной дорожки, не только укрывая от солнца, но и спасая от ливней. В тени навеса стоял роскошный запыленный джип.

— Сейчас я вас усажу, — предупредил хозяин, и по всему было видно, что сделает это с особой заботой.

Рут наклонилась, чтобы открыть дверцу, и почувствовала, как на мгновение молодой человек прижал ее к себе. Все тело вспыхнуло и словно растворилось в его объятиях. И тут она явственно ощутила приятный аромат, которого раньше не замечала.

Незнакомец осторожно опустил девушку на сиденье, затем выпрямился и отступил на шаг.

— Вам удобно? — ровным голосом спросил он.

— Да. — Рут не стала признаваться, что нога болит в любом положении, тем более что в остальном все было замечательно: ее сердце готово было вырваться наружу от ликования. Глубоко вдохнув, она попыталась успокоиться.

Чтобы хоть на несколько секунд спрятаться от взгляда молодого человека, Рут наклонилась и застегнула ремень безопасности. Хозяин в это время обошел джип и сел на место водителя.

— Машину вы, наверное, оставили у ворот? — спросил он, включая зажигание.

— А где они? — Проследив за взмахом его руки, Рут сориентировалась и ответила: — Да, только немного в стороне, в тени кустарника.

Солидный автомобиль он вел прекрасно, хотя узкая дорога петляла.

Рут не проронила ни слова, пока не увидела свою машину за густыми зарослями напротив плантации.

— Вон там, — указана она.

— Вижу, — ответил молодой человек.

Он подъехал к машине и остановился позади нее.

Девушка вышла из джипа и, припадая на ногу, подошла к своей старенькой японской колымаге.

Многозначительно переведя взгляд с одного средства передвижения на другое, она улыбнулась. В улыбке сквозила нескрываемая ирония. Единственное, что было в них общего, не считая руля и колес, это густая пыль на капотах.

За то время, что Рут провела в доме незнакомца, солнце проделало изрядный путь, тень от кустарников ушла, и в салоне ее машины стояла нестерпимая духота. В очередной раз, мысленно помянув недобрым словом Питера, девушка распахнула дверцу и опустила боковые стекла.

— Теперь будет прохладнее, — произнесла она и широко улыбнулась. — Ну что ж, давайте прощаться. Спасибо вам за все…

— Это я должен благодарить вас за то, что вы не возбудили против меня дело. — В холодных глазах мелькнула веселая искра. — В качестве компенсации за причиненный ущерб я могу предоставить вам свободный доступ на мой участок побережья в любое время дня и ночи.

— Вы так щедры! Весьма признательна! — Фразы получились какими-то выспренними и натянутыми, да и собственный голос показался ей чужим.

Спеша ретироваться, Рут кивнула и села за руль. Вряд ли я воспользуюсь этим предложением, подумала она. Оно продиктовано жалостью, а это бесполезное и унизительное чувство. Только гордость и вера в собственные силы позволили мне пережить случившееся.

Резким поворотом ключа девушка завела двигатель, но тот, поработав секунду-другую, чихнул и заглох. Стиснув зубы, она вновь попробовала включить зажигание. На этот раз мотор заработал. Вежливо улыбнувшись, Рут помахала незнакомцу рукой.