Джулия Джеймс - Воспоминания о счастье

Настроение же еще хуже.

Наконец-то его добыча попалась. Уже сутки смешавшиеся в одно целое жгучие чувства мучили его, мешая что-то предпринимать, поглощали его, превращали в ничто – с того самого момента, как Никос обнаружил, что Софи исчезла – не только из его постели, но и из особняка.

Ему понадобился целый час лихорадочных поисков, чтобы осознать, что она не упала с лестницы и не провалилась сквозь гнилые доски пола, а ушла – бросила его, оставив в доме все свои вещи.

Почему? Этот вопрос по-прежнему мучил Никоса, хотя он уже не пытался найти ответ. Ее действия были просто необъяснимы – и непростительны.

В какие игры она играет?

Злость всколыхнулась в нем. Когда Никос сел в автомобиль и приказал шоферу ехать по указанному адресу, выражение его лица превратилось в непроницаемую маску. Он был дураком. Полным дураком.

Как и в первый раз.

Софи Грантон снова разбила его сердце на мелкие кусочки. Лицо Никоса еще больше помрачнело. Теперь он обязательно найдет ее – найдет и вытрясет из нее ответы!

«Черт бы ее побрал за то, что она снова со мной сделала! – яростно думал он. – Сначала вознесла меня на небеса, а потом сбросила в ад!»

Дорога заняла больше времени, чем ожидал Никос. От роскошного офиса корпорации «Казандрос» автомобиль направился на северо-запад, но не в один из благоустроенных районов, с которыми у него ассоциировалось имя Софи Грантон. С другой стороны, сейчас Софи уже давно перестала быть принцессой, жившей неподалеку от Голландского парка. Когда машина свернула на бедные, неопрятные улицы, Никос выглянул в окно, нахмурившись. Это был не только дешевый, но и заброшенный район!

Мобильный телефон зазвонил снова.

– Да? – отрывисто сказал Никос.

– Объект сейчас идет по улице, на которой проживает, – сообщил голос на другом конце телефонной линии.

– Держите ее под наблюдением, – ответил Никос, прежде чем уточнить направление для шофера.

Он еще сильнее нахмурился, осматривая район.

Через некоторое время он заметил Софи Грантон, которая медленно брела по тротуару немного впереди машины. Что-то в ее походке причинило Никосу острую боль. Он уже видел ее такой однажды.

Софи казалась такой слабой. Измученной. Сломленной.

На долю секунды Никос пережил всплеск мучительной боли, быстро сменившейся другим, более сильным чувством.

– Останови машину!

Водителю не нужно было повторять дважды. Никос выскочил из автомобиля и быстрым шагом направился к Софи.

Он схватил ее за плечи и резко развернул лицом к себе. Она вскрикнула, лицо ее исказил страх. Но потом она узнала его. И побледнела еще больше.

– Никос, – запинаясь, прошептала она.

– Да, Никос ! – прорычал он. – И теперь ты, наконец, можешь мне объяснить, в какие игры играешь!

Выражение ее лица стало непроницаемым. На миг Никос ощутил, как его охватывает слепая, безрассудная ярость, но потом внезапно понял, что Софи не специально отгораживается от него, она просто не способна сейчас дать ответы на его вопросы. У нее был такой же измученный вид, как и в тот вечер, когда он подобрал ее на улице после той вечеринки, промокшую и замерзшую.

Никос слегка ослабил хватку. Ему нужно было поговорить с ней, получить ответы. Но не здесь, не на улице.

– Где ты живешь, Софи? – Он обвел взглядом окружающие их дома: конечно, она не может жить здесь? Хотя официально этот район не называли трущобами, но он был убогим и вонючим, с разбросанным повсюду мусором, граффити на стенах...

Софи указала на здание в нескольких ярдах от них, нижний этаж которого занимал магазин.

– Ты живешь там ? – В голосе Никоса отчетливо прозвучало потрясение. Что, черт возьми, происходит? Почему она живет в такой помойке?

Ну, на эти вопросы вскоре тоже будут получены ответы. Сегодня наконец он узнает все, что его интересует.

Никос велел водителю кружить по округе до тех пор, пока его не вызовут. Машина уехала, и он снова перевел взгляд на Софи. Его рука все еще крепко сжимала ее плечо.

Hикосу показалось, что он чувствует, как Софи дрожит.

Он проводил ее до дома, подождал, пока она трясущимися руками достанет ключ и отопрет дверь. Зайдя внутрь, Никос был до глубины души поражен ударившим в нос запахом грязи, гниения и немытых тел. В доме не было прихожей или холла, только лестница, ведущая на верхний этаж, где располагались квартиры.

– Сюда, – тихо произнесла Софи.

За дверью оказалась лишь одна комнатка, и, когда Никос переступил ее порог, он понял, что с Софи произошло что-то очень нехорошее с тех пор, как они расстались четыре года назад. Крошечная квартирка представляла собой одну спальню, половину которой занимала узкая кровать, напротив которой в небольшой нише располагалась раковина, крошечный холодильник, встроенный шкафчик и маленькая портативная плита. Пол был застелен обшарпанным линолеумом, а окно выходило на заваленный мусором задний двор. Единственным достоинством этой комнаты было то, что здесь было убрано и пахло чистящими средствами.

– Ты живешь здесь...

Это был не вопрос и не утверждение, скорее, неуверенное выражение сомнений.

Софи положила сумку на кровать.

– Да, – коротко ответила она.

Софи казалась спокойной, хотя в ее лице и взгляде все еще сквозила некая отрешенность, замкнутость. Никос наблюдал за ней. Софи старательно отводила глаза. Никос немного помолчал, собираясь с мыслями, прежде чем начать разговор.

– Ради бога, скажи мне, что происходит? – Он резко втянул в себя воздух. – Как ты можешь жить в этой дыре?

Софи моргнула, словно посчитала такой вопрос странным и неуместным.

– Это все, что я могу себе позволить.

Никос произнес что-то по-гречески.

– Но почему? Софи, твой отец был миллионером! Даже разорение не могло довести его до такого низкого уровня! Ему пришлось откладывать деньги, это верно. Он не мог стать нищим! Так объясни мне, почему ты живешь здесь?

Внезапно его глаза сузились.

– Ты порвала отношения с отцом? – подозрительно спросил он. – Может, он не одобряет твой образ жизни? Так? Это и вправду был первый раз, когда ты предоставляла мужчинам эскорт-услуги, или ты обманула меня? – Внезапная страшная мысль посетила его. – Ты принимаешь наркотики, Софи?

Никос внимательно смотрел на нее. Раньше ему и в голову не могла прийти подобная идея, но сейчас все было по-другому. Когда он обнимал Софи, то чувствовал, что она была худенькой, словно тростинка, – было ли это следствием приема наркотиков?

Говорила ли ему Софи, что ей необходимо погасить долги по кредитным картам, или это было лишь предположением, в которое Никос сразу же поверил? Неужели она действительно расплачивалась за наркотики?

Она едва уловимо покачала головой, и Никос вздохнул с облегчением. Но тут же на его лице отразилось непонимание. Так почему она остается в подобном месте?