Кейт Хьюит - Первый поцелуй

Усталость, облегчение, разочарование нахлынули на нее разом. Но самым сильным чувством было разочарование. Принц Аариф предпочитает лошадей ее обществу! Горло ей защекотал было смех, но он быстро умер, стоило Калиле вспомнить о реакции Аарифа на ее близость и то, какой отклик это вызвало в ее теле.

Калила прижала руки к горящим щекам.

Желание .

Калила редко думала об этом, так как никогда не испытывала ничего подобного. Однако она была уверена, что не ошиблась, – это было именно желание, стремление физической близости с мужчиной. С определенным мужчиной. Даже живя в Кембридже и обладая свободой, которая ей раньше и не снилась, Калила знала, что не должна сближаться с парнями, раз она обручена, не говоря уже о том, чтобы начать серьезно с кем-нибудь встречаться.

А сейчас, стоило их телам соприкоснуться, как то, что незримо витало между ними в воздухе, тут же превратилось во что-то неконтролируемое и такое же неотвратимое, как надвигающаяся пустынная буря.

Калила сделала глубокий вдох, но горячий воздух обжег легкие, в горле было сухо. Вытащив воду, она сделала несколько глотков и сразу почувствовала себя немного лучше. Калила еще раз выглянула наружу – Аариф по-прежнему сидел в той же позе. Устало вздохнув, она выбралась наружу, но успела сделать всего несколько шагов, когда ее остановил голос вставшего на ноги Аарифа:

– Зачем вы вышли из палатки? Зайдите обратно.

– Вы знаете пустыню не хуже меня, – заметила Калила, никак не отреагировав на его слова. – В палатке достаточно места для двоих.

– Хорошо, хоть палатку додумались взять, – сдержанно бросил Аариф.

Калила вздохнула:

– Если не хотите в палатку, то я посижу с вами.

Обхватив себя руками, она взглянула на Аарифа сквозь упавшие на лицо пряди волос. Аариф молчал. Под его взглядом она чувствовала себя неуверенно и некомфортно, но, твердо решив одержать верх в этом поединке, смотрела на него и ждала.

– Впервые встречаю такую упрямую женщину, – наконец произнес Аариф.

Калила улыбнулась, хотя вряд ли эту фразу можно было принимать за комплимент.

– Рада, что вы начинаете это осознавать.

Несколько секунд они еще молчали. Вокруг них завывал ветер. Аариф что-то пробормотал – Калила не разобрала слов – и поднял с земли седельные сумки.

– Ну, тогда идемте. Я не могу позволить, чтобы вы рисковали своей глупой головой из-за упрямства.

Только оказавшись внутри палатки, Калила с растущим волнением осознала, насколько она тесна для двоих – они соприкасались чуть ли не при каждом неосторожном движении.

Аариф кивнул на полог палатки:

– Нужно что-нибудь придумать и закрепить вход, иначе к утру нас занесет песком.

– У меня есть скотч, – сказала Калила, наклоняясь к своим сумкам.

– Надо же, как подготовились! – протянул он, принимая клейкую ленту из ее рук.

Калила пожала плечами:

– Я не первый раз ночую в пустыне.

Аариф отвернулся и стал заклеивать вход в палатку. Глядя ему на спину, Калила вдруг подумала, что таким образом они не только защитятся от песка, но и окажутся изолированными от внешнего мира. Ей также пришло в голову, что с некоторой натяжкой ее вполне можно представить пленницей, а Аарифа – ее тюремщиком…

Аариф повернулся к ней, задержал на ней свой взгляд и заметил:

– Вам не помешает привести себя в порядок.

– Вам тоже, – парировала Калила, захваченная врасплох. Но Аариф был прав – она чувствовала на лице грязные спутанные волосы с застрявшими в них песчинками.

– Не сомневаюсь, – спокойно согласился он. – Но, в отличие от вас, я не мог заранее подготовиться к прогулке по пустыне, да еще перед самым началом песчаной бури. – Он покачал головой. – Откровенно говоря, я пока еще не определился, то ли вы, несмотря на свой диплом, дурочка, то ли сумасшедшая.

– Ни то ни другое. Всего лишь девушка, доведенная до отчаяния.

Аариф ничего не сказал. Молчание затягивалось. Калила провела рукой по волосам, чтобы хоть чем-нибудь себя занять. Чувствуя на себе взгляд Аарифа, она стала перебирать спутанные пряди.

– Вас так страшит мысль о замужестве? – вдруг спросил он.

– О том, чтобы стать женой незнакомого мне человека? Да, – не глядя на него, кивнула Калила.

– Но у вас ведь было время, чтобы свыкнуться с этой мыслью. Вы знали об этом начиная с двенадцати лет. Почему же убегать именно теперь?

– Потому что думать, что понимаешь, почему ты это делаешь, – это одно, а чувствовать – совсем другое. – Калила энергично распутывала волосы, давая выход накопившимся эмоциям. – Когда я подумала, что не увижусь с Закари до свадьбы…

Аариф громко выдохнул:

– Так вы решились сбежать только потому, что мой брат не сумел приехать за вами? Ведь вам уже двадцать четыре года, принцесса! В таком возрасте обычно излечиваются от излишней подростковой чувствительности.

Калила вскинула голову:

– Может быть, но вчера я отчетливо поняла одну вещь. Все эти годы я жила с мыслью, что выйти замуж за Закари – мой долг и я его исполню… – Она медленно покачала головой. – А потом я поняла, что не только не должна , но и не хочу его исполнять.

– Вы не ребенок. Вы должны отдавать отчет в своих поступках, – сдержанно произнес Аариф. – Не могли же вы всерьез рассчитывать на то, что, убежав в пустыню, сможете скрываться в ней всю оставшуюся жизнь? Неужели вы полагали, что, если бы я вас не нашел, ваш отец не отправил бы людей на ваши поиски?

– Нет, конечно, я думала об этом. Рано или поздно я бы все равно вернулась…

Аариф выпрямился:

– Тогда стоило ли вообще устраивать этот спектакль?

– Я хотела побыть совершенно одна. Стать свободной. Снова стать свободной, – со сдерживаемой страстью в голосе произнесла Калила. – На несколько минут, на день – не важно. Просто запомнить это ощущение свободы, – уже тише закончила она.

В глазах Аарифа не появилось даже намека на сочувствие. Для него, поняла Калила, слово «свобода» ничего не значило. Своим следующим вопросом он это только подтвердил:

– А если ваш отец об этом узнает? Если мой брат узнает?..

– Ну и что из этого?! – возразила Калила. – Вы же меня нашли! Я не собираюсь никуда сбегать.

Аариф вытащил из сумки еду и воду.

Калила наблюдала за тем, как он отвинчивает крышку фляги и делает несколько глотков. По какой-то необъяснимой причине она не могла отвести взгляд от его шеи, покрытой темным загаром. Когда Аариф оторвался от горлышка фляги, на его губах блеснуло несколько капель воды.

С трудом отведя глаза от бронзовой мощной шеи Аарифа, Калила натолкнулась на его непроницаемый взгляд. В глубине темных глаз горел какой-то непонятный огонь. Что это было? Остатки догоравшего гнева? Насмешка?