Пола Льюис - Любовь за кадром

— Ну вот, вы обиделись! — сказал Джон, пристально на нее глядя. — Я же предупреждал, что не умею общаться со слабым полом.

— А вы улыбнитесь в объектив, и никто никогда об этом не догадается.

— Точно? — ухмыльнулся Джон.

— Железно. Я же говорила, создавать иллюзии — это моя работа. Нет, правда, попробуйте представить себе, будто мы снимаем кино.

— Попробую, — обещал он и выключил кофеварку. — Ну ладно, увидимся через час. — И он шагнул к двери.

— Подождите! Мне же нужен реквизит, — вспомнила Лора. — У вас есть елочные украшения?

— Есть. В чуланчике под лестницей.

— А носки для подарков? Чтобы повесить над камином.

— Где-то должны быть... — Он закатил глаза. — Вроде бы в комоде. Поищите сами.

Лоре не слишком хотелось рыскать у Джона в комоде, но, судя по тому, как он спешил от нее улизнуть, рассчитывать на его помощь не приходилось.

— Я перекушу по-быстрому у парней. Пригласил бы и вас, только вряд ли вам доставит удовольствие лицезреть моих работников с утра пораньше. В буфете есть кукурузные хлопья и тосты. Так что чувствуйте себя как дома!

Все врет! Просто хочет как можно быстрее от нее смыться. Интересно почему? Потому что не желает находиться в обществе особы, которая зарабатывает себе на жизнь, продавая туалетную бумагу, или потому что считает ее неотразимо привлекательной? Нет, если она не перестанет изводить себя подобными мыслями, у нее точно съедет крыша!

Лора поджарила тосты, выпила крепкий кофе без сахара и пошла в гостиную.

Задернула шторы и огляделась. Камин, вне всякого сомнения, хорош. Настоящий камин из природного камня, облицовка из дуба,— так и просится на пленку! Лора включила верхний свет, потом выключила, поднесла поближе торшер и в конечном итоге добилась нужного освещения. Подвинула к камину уютное кресло, обтянутое яркой сине-белой клетчатой тканью. Отлично!

Настроение улучшалось с каждой минутой. Лора заглянула в чуланчик под лестницей и извлекла на свет Божий коробку с елочными украшениями. Повесила на каминной доске венок из ветвей остролиста. Хотя он был сделан из пластика, при правильном освещении в полутемной комнате будет выглядеть как настоящий. Откопала в ящике кусок яркой оберточной бумаги, красную ленточку с бантом и, обернув пустую банку из-под крупы, изобразила рождественский подарок.

Потом аккуратно сложила в очаг дрова — они лежали рядом с камином в корзине. Когда Джон придет, останется только чиркнуть спичкой — и в камине заполыхает огонь.

Сейчас повесит на каминную доску парочку носков для подарков — и картина праздника готова!

Лора с трепетом подошла к двери в спальню Джона. Она снова чувствовала себя как школьница, которая потихоньку залезла в комнату к мужчине, чтобы утащить оттуда какой-нибудь пустячок, спрятать его в заветную коробочку и потом смаковать.

Только на этот раз все по-другому! — напомнила она себе, открыла дверь и от изумления застыла на пороге. Она представляла себе все, что угодно, но только не это. В мечтах ей рисовалась огромная постель, массивный секретер орехового дерева — одним словом, комната, где все говорило о том, что здесь живет мужчина. И что здесь побывала не одна женщина.

А в комнате Джона Томпсона было не за что глазу зацепиться. Никакой романтики... Наспех застеленная кровать с безликим серым одеялом и незамысловатым, чуть ли не больничным, бельем; у стены напротив — видавший виды комод. Сверху на нем лежала щетка для волос, а из выдвинутого нижнего ящика торчала пара разрозненных носков.

Ни картин на стенах, ни покрывала на кровати, никаких безделушек на комоде, даже коврика на полу у кровати нет...

Комната произвела на Лору удручающее впечатление. Но самое ужасное в том, что теперь она увидела в Джоне не мечту девяти женщин из десяти, а одинокого, очень ранимого мужчину.

Только сам он об этом, на его счастье, не догадывается! — напомнила себе она.

Ожесточившись, Лора решительным шагом подошла к комоду и открыла верхний ящик, хотя успела заметить, что носки торчат из нижнего.

В верхнем оказались футболки — запихнутые как попало в скомканном виде. Во втором сверху ничего не было, а в третьем лежало нижнее белье. Это ее не касается! Едва не прищемив пальцы, Лора задвинула ящик и выдвинула нижний.

Искомые носки оказались на самом дне в глубине. То, что надо! Старомодные шерстяные серые носки с белым мыском и белой пяткой — завершающий штрих для создания иллюзии Рождества.

Лора спустилась в гостиную, повесила носки над камином и снова почувствовала прилив радости. Все получается! Неплохо бы еще поставить на угол столика кружку с горячим шоколадом. Настоящий шоколад не годится: все равно в нем взбитые сливки сразу растают. Впрочем, сливки в холодильнике у Джона водятся вряд ли...

Лора отправилась на кухню и взяла массивный керамический бокал. Поразмыслив, отправилась в ванную и выдавила в бокал изрядное количество пены для бритья. Класс! Выглядит получше любых сливок и не растает, хоть два часа кряду снимай!

Ну вот, все готово!

С улицы раздался тоскливый вой Рекса. Лора решила вернуть его из ссылки. Сенбернар принципиально игнорировал собачью еду в плошке на крыльце и, как только Лора открыла дверь, резво устремился к холодильнику. Пришлось отрезать этому вымогателю кусок прессованного мяса для завтрака, а потом еще и кусок сыра, которым он лакомился ночью, только уже без пластиковой обертки.

Лоре пришло в голову использовать Рекса для работы. Она изготовила для него огромный красный бант и, повязав на шею, пошла к себе за камерой. В ее отсутствие он успел прорваться к холодильнику и с довольным видом слизывал с пола разбитые яйца.

— Ты плохой пес! — укорила его Лора и быстро ликвидировала последствия трапезы.

Рекс изобразил глубочайшее раскаяние и слизнул с носа кусочек яичной скорлупы.

— Ну ладно! Плохой, но умный.

— Кто это плохой, но умный? — раздался из прихожей голос Джона.

Лора вздрогнула и обернулась. Джон стоял на пороге. Господи, до чего же он хорош! На улице моросило, и волосы у Джона стали влажные, как будто он только-только вышел из душа. Она пыталась уверить себя, что смотрит на него с чисто профессиональным интересом. Ей просто необходимо изобразить его так, чтобы девять женщин из десяти увидели в нем самый лучший рождественский подарок.

— У вас есть пижама? — спросила она.

— Пижама? — переспросил он, входя в кухню и глядя на нее недоуменными глазами. — Я не ношу пижамы.

Интересно, а в чем же он спит? — пришло в голову Лоре, и она почувствовала, что краснеет. А еще строит из себя классного профессионала!

— А халат есть? — спросила она, стараясь придать голосу деловой тон.

— Халат есть. Кэтти подарила на прошлое Рождество.