Мэри Уистлер - Две невесты

Окажись на ее месте та темноглазая и непостижимая красавица, что на фото наверху, вряд ли она вызвала бы такое же сочувствие, думала Роза. Мужчины, возможно, просто не могли бы понять, почему она осталась одна у алтаря, но женщины (за малым исключением!) испытали бы тайное удовлетворение. Потому что она была такой женщиной! Женщиной для мужчин!

И бывали моменты, когда Роза, размышляя над этими неразрешимыми проблемами и вспоминая фото наверху, даже желала, чтобы на месте Кэрол-Энн, с которой Гай обошелся так дурно, оказалась та женщина. Провокационный взгляд ее черных, похожих на терновые ягоды глаз Медузы, который мог оказаться смертельным, приводил ее в ярость с того самого момента, как она впервые увидела это лицо в серебряной рамке.

— Все бесполезно, Роза, — насмешливо произнес Гай, сообразив, что девушка пытается вникнуть в ситуацию, в которую сама никогда не попадет. — Вам не понять реакции отвергнутой женщины и не понять меня. Так что не пытайтесь это сделать и умерьте полет вашей фантазии.

— Но вы ее не отвергли! — возразила Роза, думая о мисс Вейзи. — Вы прекрасно объяснили, что всему виной удар по голове!

— Неужели? — Он смотрел на нее слегка насмешливо, задумчиво изогнув уголки губ. — Я не знаю. Кажется, я многого не могу понять в последнее время. Я живу в довольно странном состоянии.

— Это потому, что вы в ожидании, когда же все вернется в нормальное русло. — Роза взяла книгу, лежавшую на столе, и уставилась на заглавие, даже не видя его. — Вы все правильно сделали, и теперь это только вопрос времени. Скоро все успокоится. Мисс Вейзи, возможно, остановилась там, где до нее трудно добраться...

— А где остановились бы вы, если бы обманули вас, Роза? — спросил Гай с неприятным блеском сини[ глаз.

Она положила книгу на стол, взглянула на него со смущением в больших карих глазах и с достоинством проговорила:

— Надеюсь, я никогда не буду обманута. Думаю, такое испытание никогда не забудешь.

— Вы говорили это и прежде, — напомнил он ей, — когда усиленно пытались уговорить меня вести себя как джентльмен и пройти через эту женитьбу. Но в то время вы могли говорить хоть до хрипоты, я вас не послушался бы. Думаю, я был все-таки, мягко выражаясь, немного контужен. Теперь я вполне разумен, но никому, оказывается, не нужен! Зло свершилось, и Кэрол-Энн никогда меня не сможет простить. А вы бы простили? — внезапно спросил он, тяжело глядя на нее.

— Да, — ответила она после минутного раздумья. — Простила бы, если бы узнала правду!

— Но правда не всегда бывает приятной, — спокойно напомнил он ей. — Я только что сказал, что, вероятно, был слегка контужен. А что значит легкая контузия для влюбленного мужчины? Вы, видимо, никогда не были влюблены, мое милое кареглазое дитя, поэтому вам нет необходимости отвечать на этот вопрос. Но могу вас заверить: любовь слишком цепкая вещь, которая скорее окрепла бы после подобного испытания. Вместо того чтобы бежать прочь от своей суженой, жених, получив такой удар по голове, как я, в день перед своей свадьбой, начал бы штурмовать замок своей нареченной невесты (другими словами, дом ее отца!) и сбежал бы с ней прежде, чем закон дал бы ему право это сделать. Это была бы более нормальная реакция, чем моя собственная, и Кэрол это знает. Она очень смышленая девочка и, должно быть, полностью отдает себе в этом отчет.

— Значит, вы думаете, поэтому она и проигнорировала вашу телеграмму?

— Телеграмму Бивса, — поправил он ее, странно улыбаясь. — Мы должны придерживаться нашей версии на случай, если гордость Кэрол не слишком задета. Но, поскольку ни я, ни Кэрол не хотели сочетаться браком, она, скорее всего, испытала облегчение, снявшее нервное напряжение, в котором находилась в последние дни. И Кэрол сглупит, если откажется от такого большого преимущества слишком скоро, не сумев выдержать паузу до конца.

В глазах Розы было столько недоумения, что Гай обошел стол и, положив руки ей на плечи, слегка потряс ее, улыбаясь.

— Очнитесь, Роза! Вы живете в мире волшебных сказок, где герой не совершает плохих поступков, а героиня на самом деле является героиней! Но теперь послушайте правду, которая скрывается за респектабельной светской свадьбой! Кэрол и я обручились не потому, что испытывали непреодолимое желание упасть друг другу в объятия, а исключительно по настоянию ее родителей. У этой девочки умные родители, и они отлично обработали ее, указав на все преимущества очень богатого мужа. И хотя бедняжка Кэрол — я сказал «бедняжка», потому что эта девочка заслуживает определенной жалости, вопреки факту, что она совершенно испорчена и полная пустышка, — вообразила себя влюбленной в кого-то другого, она все же была готова броситься в брак, гарантирующий ей полную надежность и обеспеченность. А у того парня нет ни гроша, и он не смог бы содержать ее даже неделю так, как она была приучена, не столкнувшись с огромными трудностями!

— А вы? — спросила Роза. Ее карие глаза были необычно холодны, когда она смотрела на него. — Безо всякого, так сказать, принуждения... Не могу представить, чтобы в вашем случае было какое-то давление. Родителей у вас вроде бы нет, как нет и никого, с кем необходимо считаться, кроме себя самого... Какая у вас была причина согласиться на брак с девушкой, которую вы теперь характеризуете как пустышку?

Уокфорд почти безмятежно улыбнулся:

— О, Роза, взрослейте! Вы, вероятно, грезите о браке по любви... Надеюсь, — с внезапной серьезностью произнес он, — что когда-нибудь вам повезет.

Девушка с отвращением отвернулась от него.

— Если я слишком долго буду общаться с вами, — бросила она ему через плечо, — я не решусь выйти замуж ни за одного мужчину!

Гай задумчиво посмотрел на нее.

— Хотелось бы мне заставить вас понять, — вздохнул он после минутной тишины, — что в жизни любого мужчины наступает время, когда ему необходима жена... кто-то, кто будет вести его дом, обеспечит, возможно, наследником. Моя жизнь не такая простая, как ваша, Роза, в ней переплелось слишком много интересов... Интересы семьи, например, которые следует учитывать. И жена — единственный ответ, когда вы сталкиваетесь лицом к лицу с такими вещами.

— И нет необходимости любить ее или хотя бы что-то к ней испытывать?

— Если она хорошо смотрится во главе стола... Если она из хорошей семьи и ты можешь чувствовать гордость за нее, — нет. Я не думал об этом, когда обручался. Но к чему я не был готов, когда свадьба приблизилась, так это к осознанию того, что я меняю свою свободу на миску похлебки.

— Разве не было бы компенсации? — спросила Роза.

Гай прошел к окну и выглянул в сад.

— Каждый мужчина, полагаю, сможет заниматься любовью с хорошенькой женщиной. Я влюблялся и разлюблял бессчетное количество раз — легкая любовь! Но только когда влюбился отчаянно, жизнь жестоко обошлась со мной, и я научился быть осторожным.