Кристина Хемлетт - Сердцеед

— Думаю, что она сама все решила.

Виктория покачала головой.

— Пока еще не окончательно. Сначала мне надо поговорить с Эллиотом.

Она увильнула от прямого ответа, повторяя речь, которую готовила всю ночь.

— С мистером О'Хари, похоже, работать приятно, — сказала Виктория. — Я на самом деле так думаю…

— Вы произвели на него хорошее впечатление, — польстил ей Эллиот. — Да и не могло быть иначе.

— Но кое-что я понять не могу.

— Например?

Виктория рассказала о столкновениях с Сином Майклом.

— Одно дело быть противным и нахальным, — сказала она. — Другое — развязывать самую настоящую вендетту. На месте О'Хари меня бы это насторожило. Я не стала бы жить с ним в одном доме.

— А меня бы это не слишком беспокоило. Я уверен, что О'Хари вполне способен держать в узде людей вроде его кузена, да и любых других.

— Но откуда такая ненависть?

Эллиот откинулся в кресле.

— Вам следует понять, что мистер Гливи и его сестра… Кстати вы познакомились с ней?

— Нет, — ответила Виктория. — Думаю, правда, что это ее я видела во дворе, когда приехала.

Теперь ей стало понятно, что красотка с волосами цвета воронова крыла и с таким же мрачным выражением лица, как у Майкла, была его младшей сестрой Пэгги. Ни Син Майкл, ни Пэгги на обед не явились. В итоге она осталась наедине с О'Хари, и лишь миссис Мэджин порой прерывала их беседу.

— Если бы О'Хари не выполнил главного условия завещания Патрика, — продолжал Эллиот, — то поместье было бы разделено между братом и сестрой Гливи.

— То есть О'Хари должен был поселиться в замке? — Взгляд Виктории притягивала цветная фотография замка на стене кабинета.

— Все, естественно, предполагали, что этого условия он не выполнит. С учетом того, что его самые большие капиталовложения здесь, в Соединенных Штатах, переезд в Ирландию не отвечал интересам О'Хари.

— Дорога действительно длинная.

— Хотя и Син Майкл, и его сестра получают ежемесячно семь тысяч, они…

— Семь тысяч?! Каждый?!

— Не правда ли, неплохая зарплата для человека, вся трудовая деятельность которого сводится к вдоху и выдоху?

— Продолжайте, Эллиот. На чем вы остановились?

Эллиот пожал плечами.

— Так вот, как бы велика ни была эта сумма, они утверждают, что на такие деньги жить не могут.

— Но ведь они живут с О'Хари! Он что, берет с них квартплату?

Эллиот покачал головой.

— Завещание сэра Патрика предусмотрело для них бесплатные жилье и питание, — сказал он. — Но лишь до их женитьбы или замужества и только до тех пор, пока они живут в замке, — адвокат скрестил пальцы. — Три месяца назад они решили, что самостоятельная жизнь в Ирландии им не по карману. И хотя они оба не любят американцев, они все-таки решили переехать сюда и вновь поселиться в замке.

— И что, у Хантера нет никаких возможностей оспорить этот пункт завещания?

— Как раз это мы сейчас и изучаем.

Так постепенно начала приобретать очертания истинная картина будущей работы Виктории в замке.

— А что с его операцией? Не станет ли она помехой, если в какой-то момент он захочет избавиться от них?

— Оставьте это решать ему самому. Возможно даже, он вовсе откажется от операции. Он уже задержался с ней слишком надолго, и врачи готовы просто похитить его и доставить в больницу, пока он не стал хроником. Они далеко не в восторге от того, что ему разрешено провести послеоперационный период дома.

Во время беседы за обедом Хантер лишь мельком упомянул об операции. Он сказал лишь, что его сбросила лошадь и придавила ему левое колено. Может быть, это была та самая лошадь, которая вызвала днем столько тревог? Хантер на эту тему не распространялся. В разговоре с Викторией он преуменьшил значение травмы. «Вполне вероятно, что я получил более значительные повреждения, играя в колледже в футбол», — заметил он.

«Спартанец», — подумала она тогда. Этот мужчина мог бы с девятидюймовой открытой раной в груди, не хныча, руководить делами компании. Это сделало его в глазах Виктории еще более мужественным, а, следовательно, и более желанным.

— Когда вы были там, вы познакомились со слугами?

— Только с тремя, — ответила Виктория. — Четвертый — шофер Чен.

— Я имел в виду ирландцев.

— Он определенно к ним не относится. У меня возник вопрос, какова судьба личного штата Хантера. Ведь у него, богатого человека, в доме должно было быть полно домашней прислуги еще до того, как он унаследовал челядь Патрика.

— Это не совсем так. Она ему была не нужна: он же все время путешествовал по свету.

— Ну а сейчас они там?

— Насколько я понимаю, после того как замок перебросили в Штаты, остались лишь Чен и пара человек, поддерживающих порядок на территории.

— Как это произошло?

Эллиот нахмурил брови.

— Каждый волен думать все, что хочет. Сам я предполагаю, что никто из них не захотел работать в здании, которое старше их. Надо учитывать это, а также то, что слуги-ирландцы связаны между собой территориальным фактором. Так что налицо все причины для вспышки внутриусадебной войны.

— И на переднем фланге миссис Мэджин в качестве главнокомандующего, — ухмыльнулась Виктория.

— Прихожу к выводу, что она вам не понравилась.

— А я пришла к выводу, что это не только мое мнение, — в тон ему ответила Виктория, пояснив, почему она решила, что миссис Мэджин пользуется далеко не всеобщей любовью.

— Но в своем деле она, должно быть, дока. В противном случае О'Хари не держал бы ее.

— А что можно сказать о Нилли? — спросила Виктория. — Создается впечатление, что он вообще ничем не обременен.

— «Нилли» — шутливое имя. Его полное имя — Эдвард Ниленд. Камердинер сэра Патрика.

— Но не было ли разумней просто перевести его на пенсию в Ирландии? Ему уже, по меньшей мере, девятый десяток, и сильный ветер может сбить его с ног.

— Некоторые люди, Виктория, обладают достоинствами, о которых другие и не догадываются.

— Что это значит?

— Это значит то, что он слишком долго живет в замке и знает всех и вся. Для человека в положении О'Хари это ценное приобретение. — Эллиот посмотрел на часы. — Могу ли я еще быть полезен вам, прежде чем уеду в суд?

Виктория колебалась. Она хотела еще кое-что спросить у него… Впрочем, этот вопрос и так разъяснится вскоре после того, как Виктория начнет работать… Но, тем не менее, она хотела бы узнать об этом заранее. «Конечно же, — подумала она, — Эллиот, работающий с миллионером довольно долго, осведомлен обо всем».

— Кое-что действительно возбуждает мое любопытство.

— Например?

— О'Хари около сорока. Не так ли?

— Вы попали в точку, — ответил Эллиот. — Он, может быть, еще молод, чтобы быть настолько богатым, но достаточно умен, чтобы со своим богатством управляться. В этом суть вашего вопроса?