Кристина Хемлетт - Сердцеед

Как она и могла предвидеть, Чен обошел машину и открыл дверь, которую она только что захлопнула.

— Простите? — воззрился он на нее, не предупрежденный еще об одном пассажире.

— Что-нибудь не так? — спросила Виктория и, взяв на вооружение тактику Пэгги, приняла вид этакой ясноглазой невинности.

Чен задумался над ее вопросом, но предпочел не вступать в дебаты, закрыл дверцу и оставил Викторию в темноте.

«У меня есть право так поступать», — повторяла она себе в ожидании появления Хантера. Не зная, когда он вернется с вечернего свидания, Виктория посчитала для себя неприемлемым отложить решение вопроса до завтрашнего утра. Столь же неприемлем был и ее первоначальный план повидать О'Хари в его комнате до отъезда: Виктория знала, что он быстро сумеет отделаться от нее. А вот если она сядет в лимузин, то Хантер будет просто вынужден выслушать ее!

Виктории не пришлось ждать долго.

Сквозь слегка затемненное стекло она увидела, как он вышел из замка и коротко переговорил с Ченом.

Секундой позже Хантер открыл дверцу.

— Если вам нужна машина, можете воспользоваться мерседесом, — посоветовал он.

— Нет, я здесь не для этого, — ответила она.

Перед тем как сесть на заднее сиденье, Хантер что-то тихо сказал Чену.

— Ну? — спросил он, устроившись. Прежде чем продолжить, она перевела дух.

— Полагаю, что передо мной должны извиниться, — сообщила она Хантеру, благодарная за то, что они сидят в темноте, и он не может видеть, как она нервничает.

Хантер нагнулся вперед и включил освещение той части салона, где они сидели. Их лица приобрели янтарный оттенок.

— Я с вами согласен, — равнодушно сказал он, — но не рассчитываю на то, что это произойдет вскоре.

— Простите, не поняла.

— Син Майкл никогда ни перед кем не извинялся.

— А я имела в виду не вашего кузена.

Хантер был явно поражен:

— Не кузена?!

— Сегодня днем вы допустили в отношении меня неуместное замечание, — напомнила она ему.

— А что я сказал?

— Я посчитала оскорбительным то, что вы не сказали.

Губы Хантера произвели легкое движение, как будто он собирался улыбнуться.

— Но если речь идет о том, что я чего-то не сказал, — удивился он, — то как вы узнали об этом?

Прежде чем она смогла собраться с мыслями и ответить, он положил свою ладонь на ее руки.

— Простите, — сказал он, — но вы все это всерьез?

— Я серьезна как никогда, — сообщила она ему, сердито высвободив свои руки, но в душе очень сожалея об этом. — Какое вы имели право говорить о моем благоразумии или неблагоразумии?

Хантер резко прервал ее:

— Я имел в виду вашу попытку покататься верхом, Виктория, и ничего больше. Не говоря уж о том, — добавил он, — что могло бы случиться с моими лошадьми.

Волнуясь, Виктория все же решила не отступать. Она смирилась с тем, что ей пришлось выслушать поучения О'Хари насчет того, что могло бы случиться с ней, никогда не садившейся в седло, и продолжала наступление, напомнив, с каким пренебрежением он вел себя с ней во время обеда, фактически игнорируя ее, демонстрируя, что ее вообще не существует.

Выражение лица Хантера несколько смягчилось.

— Я знаю, что вы существуете, Виктория, — сказал он. — Слишком хорошо знаю. Проблема не в вашем присутствии.

— Так в чем же? — требовательно спросила она. То, что он все-таки признал существование некоей проблемы, предполагало, что он скажет ей, в чем ее суть.

— Сейчас не время и не место для таких обсуждений, — твердо ответил он. — Ну а теперь с вашего позволения напомню вам, что сегодня вечером у меня назначена встреча и я должен ехать.

Виктория завернулась в складки халата и задумчиво взглянула на огонь в камине, который она машинально поддерживала уже по меньшей мере часа два.

Она не могла заснуть без того, чтобы вновь мысленно не пережить фиаско, которое потерпела в лимузине. Для нее становилось все очевиднее, что психически она больше не сможет выдержать еще один такой день. Мучительные мысли о Хантере, стремление избегать Сина Майкла и общение с грубыми слугами — все это, вместе взятое, создавало такие трудности, которые невозможно было окупить назначенным ей жалованьем. «Эллиот с этим согласится, — мысленно повторяла она. — Кроме того, Хантер уже более чем в состоянии справляться со своими делами сам». Правда, она, конечно, была озадачена тем, почему он до сих пор не заговорил о последнем письме. Во время их беседы в лимузине Виктория дважды чуть не упомянула о нем, но сдержалась, хотя ей страшно хотелось узнать, кто такая Мэри и почему Хантер так боится за нее.

Но она промолчала. А когда она смотрела вслед покидающему внутренний двор замка лимузину, Виктория почувствовала незнакомую ей до сих пор опустошенность.

«Вернулся ли он?» — размышляла она. Часы у постели показывали немногим более часа ночи. «Может быть, он опять останется на всю ночь, а может, вообще появится только после Дня благодарения, и я больше никогда его не увижу…»

Она поставила каминные щипцы на место, и тут шум в коридоре заставил ее посмотреть на дверь. Она решила, что это могла быть Пэгги. «Удалось ли ей соблазнить свою последнюю жертву? Бедняга Ян…» — подумала Виктория, а потом чуть не рассмеялась: да разве Ян бедняга? После того как Пэгги отправила его в отставку, жизнь конюха значительно улучшилась.

Раздался легкий стук в дверь. Он испугал Викторию. Прошла еще секунда, и когда она не ответила, снова раздался стук, на этот раз более требовательный.

Час ночи! Ни один из обитателей замка не имел права нанести ей визит в столь позднее время! Закрыла ли она дверь на замок? В этом Виктория не была уверена. А может быть, это просто призрак Дункана? Виктория отбросила мысль о шуме, не желая проверять, что же это такое.

Но тот, кто повернул ручку двери и вошел в спальню, был далеко не привидением.

— Виктория? Вы не возражаете, если я войду?

Охватившие ее противоречивые чувства — желание и недоверие — придали взгляду Виктории холодную сдержанность.

— Зачем вы здесь? — спросила она, сразу вспомнив, что на ней только шелковый халат и почти ничего под ним. Будь обстоятельства другими, она могла бы рассмеяться при мысли, что еще несколько недель назад по иронии судьбы их манера одеваться с точностью до наоборот соответствовала нынешней.

— Думаю, нам надо поговорить, Виктория… Почему вы не спите в такое время? Может быть, я немного поздно? — неуверенно спросил Хантер. Вопросы звучали откровенно глупо, но он не собирался признавать этого, потому что тогда вынужден был бы уйти.

Хантер осторожно закрыл за собой дверь.

— У меня возникло чувство, что вы, может быть, еще не спите… — Он откашлялся.