Майра Хестон - ДЕРГАТЬ ТИГРА ЗА УСЫ

Столовая была погружена в темноту, и Пол решил, что ужин еще не готов.

Однако кухонный стол оказался накрытым. Это было странно: Мирабел любила превращать ужин в настоящее событие. Пол поднял крышки стоявших на плите кастрюль. В одной из них тихонько кипела вода. На третьей конфорке стояла холодная сковородка, а рядом в тарелке размораживались круглые мясные лепешки.

— Готов приступить к ужину? — жизнерадостно спросила Мирабел, входя вслед за Полом в кухню. Она переоделась в обрезанные до колен джинсы и свободную рубашку, а волосы заплела в косу.

— Умираю от голода, — отозвался Пол, довольный тем, что ему предстоит наблюдать за приготовлением какого-нибудь очередного волшебного блюда. Обычно Мирабел успевала все состряпать до его прихода.

Мирабел включила конфорку под сковородой, полила ее растительным маслом и бросила туда размороженные гамбургеры. Затем открыла морозильник и извлекла нечто, чего Пол в ее руках ни разу не видел: пачку замороженного зеленого горошка. Надорвав обертку, она высыпала содержимое в одну из кастрюль и включила обе конфорки. Пол с любопытством наблюдал за ее манипуляциями, недоумевая, каким чудесным образом Мирабел ухитрится превратить всю эту гадость в деликатес, каким потчевала его раньше.

Мирабел между тем направилась в кладовку и вышла оттуда с пачкой сухого картофельного пюре. Решив, что у него начались галлюцинации, Пол зажмурил глаза, затем снова открыл их. Нет, ему не померещилось: растворимое пюре. Онемев, он наблюдал, как Мирабел высыпала щедрую порцию порошка в кастрюлю, добавила молока и — о ужас! — маргарина, размешала и сняла кастрюлю с плиты.

Да, это уже было что-то новенькое. Хуже даже, чем та бурда, которую готовила Кэтти для его деда. Пол искренне изумился, увидев в руках Мирабел концентраты. До сих пор он считал, что она готовит лишь из свежих продуктов. Он никак не мог взять в толк, что означала подобная демонстрация.

— Что это такое? — наконец спросил Пол.

— Картофельное пюре, горошек и гамбургеры, — отозвалась Мирабел. — Прошу к столу.

Прежде чем Пол успел опомниться, она ловко наполнила два блюда горошком и пюре и плюхнула их на стол. Затем выложила на отдельное блюдо зажаренные гамбургеры и поставила перед ним тарелку.

Мирабел отодвинула свой стул. Пол, как полный идиот, стоял посреди кухни, глядя на нее вытаращенными глазами.

— Ну, что же ты? — позвала Мирабел., В центре стола красовались бутылка с кетчупом, пластиковая масленка с маргарином, соль и перец. Усевшись, Мирабел подцепила на вилку гамбургер. Пол заставил себя встряхнуться и тоже сел.

За свою жизнь ему доводилось есть много всякой дряни, но за последнее время у него прорезался вкус к изысканным блюдам. Он осторожно попробовал содержимое своей тарелки. Гамбургер на вкус был как картон, а пюре — как горячие мокрые опилки. Горох, слава Богу, был просто горохом. Мирабел жизнерадостно поглощала пищу, щедро поливая все кетчупом, словно такая еда была для нее самым обычным делом.

В конце концов, сказал себе Пол, им приходилось есть и еще большую гадость, когда они засиживались в лаборатории за полночь и единственным местом, где можно было достать хоть что-то съедобное, оставалась лишь забегаловка рядом с заправкой, где продавали еду на вынос. Он храбро положил в рот еще кусок гамбургера. Внезапно его осенило:

— Ясно! В доме сегодня был слишком большой переполох, и ты не успела приготовить ужин.

Глаза Мирабел снова превратились в льдинки:

— Что ты хочешь этим сказать? Я просто приготовила ужин.

— Да, но… то есть все очень вкусно, однако… — Пол прочистил горло. — Обычно ты готовишь совсем по-другому.

— С сегодняшнего дня я буду стряпать только так, — медовым голосом заверила его Мирабел.

Пол расхохотался ее шутке, сверкнув белоснежными зубами: — Что?

Однако Мирабел не разделяла его веселья.

— Поскольку специи, которыми я раньше пользовалась, опасные и неамериканские, — ровным голосом пояснила она.

Почуяв грозу, Пол сразу посерьезнел.

— Какая разница — американские они или нет? Что тебя грызет, Мирабел? — резко спросил он.

Мирабел со стуком опустила на стол вилку:

— Как ты смеешь звонить врачу и проверять, что я делаю, словно я несмышленый младенец?

Пол изумленно уставился на нее:

— Откуда ты знаешь?

Мирабел не ответила, лишь наградила его свирепым взглядом.

— Я просто волновался!

«И на сколько же времени хватит твоей заботы?» — захотелось крикнуть Мирабел. Вглядевшись в зеленые глаза под густыми ресницами, потемневшие от волнения, она вдруг разозлилась:.

— Волноваться за меня не твое дело! И нечего звонить моему врачу и задавать вопросы! Моя беременность тебя вообще не касается!

Пола это задело, и, как любой человек, застигнутый врасплох, он взбеленился:

— Это ведь и мой ребенок, знаешь ли! — рявкнул он.

Мирабел вскочила на ноги. А что, если в конце концов он захочет заполучить ребенка, а ее — вышвырнуть? Что она тогда станет делать?

— Это не твой ребенок! Он мой и не имеет никакого отношения к тебе, твоему деду, вашему клану и вашей паршивой династии или как это у вас там называется! Господи, я так и знала! Мне бы хотелось засудить «Наше завтра» до полного разорения за то, что они со мной сделали!

Пол же был потрясен вырвавшимися у него словами. О чем он только думал, черт побери? Он вдруг сам себе удивился: зачем было вообще звонить доктору Бакклео. Он поднял обе руки вверх, давая понять, что сдается:

— Хорошо, хорошо! Ты права. Это не мой ребе нок. — Слегка успокоившись, но все еще не до конца удовлетворенная Мирабел снова села. — Просто ты живешь здесь, и, наверное, я не могу не волноваться. К тому же не вижу особого греха в том, что я позвонил Марку. Я знаю его всю жизнь.

— Я уже говорила, что не нуждаюсь в твоем присмотре!

— А может, как раз нуждаешься, Мирабел. Ты отскребала стены в кладовке, а это не самая лучшая мысль, согласна?

— Если бы она не была покрыта таким слоем грязи, словно ее не мыли со времен Всемирного потопа, может, мне и не пришлось бы скрести стены! — съязвила Мирабел. — Как, по-твоему, я могла класть туда продукты? Мы бы попросту отравились!

— Сказала бы, чтобы прислали кого-нибудь из Большого дома — они бы вымыли.

— Я бы не стала просить твоего деда ни за что…

— А мне почему не сказала? Я бы привел тебе подмогу.

— Может, если бы я включила свет в кладовой, прежде чем отправиться за продуктами, то я бы тебя и попросила. Но так уж вышло, что мне было проще самой все сделать.

— Но все же не следовало рисковать здоровьем…

— Ради всего святого, Пол, некоторые женщины работают уборщицами — и ничего, как-то детей вынашивают!