Элизабет Кейли - Мы будем вместе

— Значит, Эрскин лгал мне, когда говорил, что родители в его власти?

— Да, Камилла, это так. Прости, что мы это выяснили так поздно, — сказал Джим.

Ему было очень неприятно рассказывать Камилле о том, что ее муж оказался мошенником. Но кто-то должен был открыть Камилле глаза!

— Я его просто убью! — воскликнула она, в ярости сжимая кулаки.

— Не надо, ему светит такой срок, что тебе и не снилось! — успокоил Камиллу Джим.

— Все равно я его убью! Голыми руками задушу!

— Успокойся, милая, — попросил Джим. — Не думаю, что это целесообразно. Я не хочу ждать несколько месяцев, пока суд признает, что ты совершила убийство в состоянии аффекта.

— Джим, дорогой, мы сейчас же едем к Эрскину! — твердо сказала Камилла.

Он воздел руки к потолку.

— Я ведь знал, на что шел! Камилла, если ты сейчас же не пойдешь собирать свои вещи, я увезу тебя в таком виде. У тебя есть двадцать минут.

— Я поеду с тобой, но только при условии, что мы заедем к Эрскину, — продолжала настаивать Камилла.

— Ну вот, ты уже начинаешь ставить условия. А мы ведь еще не женаты!

— Джим, мне не до шуток. Я иду собирать вещи. А ты пока пройди в гостиную. Я скажу Барбаре, что ты приехал, думаю, она тебя чем-то вкусным угостит.

— Камилла, если ты хочешь говорить со своим мужем, советую тебе поторопиться. Я все же надеюсь успеть на вечерний поезд!

— Джим, нам нужно еще моих родителей дождаться, — укоризненно заметила Камилла.

Джим вздохнул.

— Сдаюсь!

— Камилла, может быть, все же не стоит тебе сейчас разговаривать с Эрскином? — мягко спросил Джим.

Было заметно, что она сильно нервничает, и Джим не хотел, чтобы Камилла в таком состоянии говорила с мужем. Она могла наломать дров.

— Нет, Джим, — твердо сказала Камилла. — Или я поговорю с ним сейчас, или никогда.

— Не вижу в этом смысла! Что Эрскин может тебе сказать? — недоумевал Джим.

— Я хочу посмотреть в глаза человеку, который лгал мне все это время, стараясь насильно удержать меня! Я хочу, чтобы он объяснил мне, что я ему такого плохого сделала, чтобы так со мной поступить!

— Камилла, если ты не успокоишься, это может тебе боком выйти на будущем процессе! И вообще, мне кажется, что тебе следовало сначала поговорить с отцом. Я иногда думаю, что он был прав, когда говорил мне… — Джим запнулся и замолчал.

Ему вовсе не хотелось рассказывать Камилле, что он уже общался с ее отцом пять лет назад. Конечно, когда-нибудь он ей все расскажет, но только не сейчас. Ведь Камилла просто как натянутая тетива! Никто не может сказать, как он отреагирует на это известие.

— Что это тебе говорил мой отец и когда? — заинтересовалась Камилла.

— Он говорил только то, что ты можешь совершить поступок, в котором потом будешь раскаиваться.

— Джим, ты хотел сказать что-то другое! — обвинительным тоном произнесла Камилла.

— Ну что ты! — принялся отнекиваться Джим.

На самом деле он хотел сказать, что Камилла часто ведет себя как неразумный ребенок, которому обязательно нужно знать правду, даже если он и понимает, что ничего, кроме страданий, эта правда не принесет.

— Джим, ты не умеешь лгать!

— Я не пойму, тебе это не нравится? — попробовал Джим шуткой разрядить атмосферу.

Камилла бледно улыбнулась.

— Нет, очень даже нравится, это значит, что, когда ты будешь возвращаться домой не вовремя и пытаться обмануть меня, я всегда буду знать, что ты был не на работе, а в пабе с друзьями! Только, Джим, мне очень не нравится, когда ты пытаешься что-то скрыть от меня, — серьезно добавила она.

— Камилла, давай прямо сейчас поедем на вокзал! С родителями ты уже попрощалась, что тебя держит здесь?

— Я должна знать правду. Только это меня и удерживает в Плимуте. Джим, все будет отлично. Я поговорю с Эрскином, и мы сразу же поедем на вокзал. Скоро мы будем вместе. Навсегда.

— Хорошо, Камилла, но я все же беспокоюсь за тебя…

— Джим, не начинай снова! — взмолилась Камилла. — Я уже взрослая девочка. И потом, с Эрскином я прожила пять лет, а это немало. Мне казалось, что я неплохо узнала его. А оказалось, было кое-что, о чем я даже не догадывалась. Я просто хочу понять, почему все получилось именно так.

— С тобой спорить бесполезно! — обреченно сказал Джим. — Ты все равно сделаешь так, как считаешь нужным. Совсем как твой отец!

— Я вот гадаю, это комплимент или указание на мой недостаток? — лукаво спросила Камилла.

— Констатация факта, — печально ответил Джим. — Но я знал, на что шел, когда влюбился в тебя. И сейчас знаю. Я люблю тебя, Камилла, и это для меня самое главное.

— Я тоже люблю тебя.

Камилла нежно провела рукой по его щеке. Как она соскучилась! Как ей хотелось, просыпаясь утром, видеть его лицо, целовать Джима, обнимать…

— Я так рада, что теперь все будет хорошо! — улыбнувшись, сказала Камилла.

Джим улыбнулся ей в ответ.

— Мы почти приехали. Ты еще можешь передумать, — предложил он Камилле.

— Нет, я уже приняла решение.

— Камилла, я прошу тебя, не ходи к нему. Как бы смешно это ни звучало, но у меня дурные предчувствия. Мне кажется, что, если ты сейчас пойдешь к Эрскину, ты не вернешься ко мне!

— Джим, ну что ты такое говоришь?! Я ведь люблю тебя! Я ни за что на свете не останусь с ним! Ну же, милый, улыбнись мне. Я не задержусь там надолго.

— Я иду с тобой, — твердо сказал Джим.

— Джим, это мое дело, и решить его должна я.

— Я иду с тобой, — повторил он. — И это не обсуждается.

Джим вышел из такси и распахнул дверцу для Камиллы. Он подал ей руку. Камилла оперлась на нее. Впервые в жизни Джим разговаривал с ней таким тоном. Но, вместо того чтобы рассердиться, она повиновалась, не решившись продолжать спор.

В конце концов, Джим скоро станет моим мужем, рассудила Камилла. А это значит, что он имеет определенное право распоряжаться мною. Впрочем, как и я имею право распоряжаться им.

Камилла решила не доставать свои ключи. Ей не хотелось входить в этот дом по-хозяйски. Теперь она была гостьей, даже не гостьей, а просто посетительницей.

Она нажала на звонок. Знакомая и привычная трель разнеслась по дому, и Камилла невольно поежилась. Она ведь так привыкла и к этому звуку, и к самому дому… Камилла провела здесь пять лет, и нельзя сказать, что самых несчастливых в своей жизни. Только после встречи с Джимом, произошедшей несколько месяцев назад, она начала задыхаться в этом доме. А если бы не приехал Джим? Если бы они не столкнулись случайно? Смогла бы она прожить в этом доме всю жизнь?

Камилле очень не хотелось отвечать на этот вопрос, но она понимала, что если и быть с кем-то честной, то только с собой.

Да, она смогла бы. Вот только вполне вероятно, что в таком случае она закончила бы свои дни в психиатрической больнице.