Джуди Лайн - Парус надежды

«Старое фамильное поместье» растянулось на много километров, Нина ясно поняла, что Фредерико Бьяччи очень богатый человек, хотя он и сказал, что поместье дохода почти не приносит.

— Вы, по-видимому, постоянно приезжаете сюда из Штатов, — сказала Нина. — Что в этот раз привело вас на Сицилию?

— Семейное дело. Мне нужно было проверить, как здесь справляются с делами, и закончить приготовления к свадьбе. Когда все будет выполнено, я вернусь в Нью-Йорк, — ответил он.

Мысль о том, что его дом полон слуг и родственников, успокоила Нину. А о какой свадьбе он говорит? О своей?

— А чья это свадьба? Ваша? — смело спросила она, сжав кулаки на коленях.

— Нет, не моя, — чуть улыбнувшись, ответил он.

Нина решила, что он скорее всего уже женат. Она бросила взгляд на его правую руку, чтобы посмотреть, есть ли кольцо. Кольца не оказалось, но, может, на Сицилии это и не принято. Девушка откашлялась и спросила:

— А вы женаты? У вас есть дети?

Его улыбка стала таинственной.

— Нет, — коротко ответил он.

Странно, но Нина почувствовала облегчение.

— Похоже, мой вопрос отдает идиотизмом. Если бы вы были женаты, то вряд ли повезли бы меня к себе домой, чтобы я могла принять ванну.

Выпалив это, она покраснела. Выходило так, будто она подозревала, что у него не вполне благовидные намерения, в то время как он уже ясно дал понять, что в своем теперешнем виде она для него не слишком привлекательна!

— Вот вы и узнали кое-что обо мне, — сказал Фредерико, пропустив ее слова мимо ушей. — А что вы можете рассказать о себе, Нина? Зачем вы приехали на Сицилию?

Нине послышалась в его вопросе ехидная насмешка, и она взглянула ему в лицо, чтобы понять, не показалось ли это ей. Но его лицо хранило обычное выражение, разве что губы чуть поджались.

Нина подумала, что действительно нуждается в его помощи. Она уже решила было попросить его об этом, но… Но он и так считает ее глупой и наивной. Он только укрепится в своем мнении, когда узнает, что она приехала сюда искать своего отца, зная только его имя.

Нина уже собралась было выложить ему все как есть, и пусть думает о ней что угодно, но он вдруг спросил:

— А как случилось, что вы попали на работу к Локасто?

О, это еще хуже. Ну что он подумает о ней, если она расскажет ему всю правду? Что у нее украли все деньги и она рассказала о своей беде почти незнакомой девушке в общежитии, что эта девушка через знакомого бармена отправила ее к Локасто, которым требовалась английская няня, чтобы учить детей английскому?

Фредерико решит, что она еще глупее, чем кажется.

Нина почувствовала, что его мнение ей не безразлично.

Она потерла лоб и перевела дух.

— Я по глупости лишилась всех денег, — призналась она. — Мне сказали, что Локасто ищут няню, и я согласилась работать у них, хотя чувствовала, что не стоит этого делать. А остальное вы знаете.

— Таким образом, вы вернулись к тому, с чего начали, — вздохнул он. — Зачем вы вообще сюда приехали?

— Так… путешествую.

— Я вам не верю.

Нина на мгновение замерла от удивления. Теперь он еще обвиняет ее во лжи!

— Вы сказали мне, что в Пьяцце вас ждет друг, — продолжал он, — но тот так и не появился. Может, вы договорились встретиться там с Локасто, а потом, в последнюю минуту, передумали, так как сочли, что я представляю собой более интересный вариант? Так что вы делаете на Сицилии, Нина?

Нина пораженно молчала, с тревогой глядя на своего спутника. Тем временем машина остановилась у железных ворот. Что находилось за этими воротами, она не видела и не желала видеть. Она посмотрела Фредерико в глаза — темные и осуждающие.

— Как вы смеете? Как вы смеете так со мной разговаривать? — гневно выдохнула она. — Как вы смеете заявлять, что вы для меня более интересный вариант, чем Локасто? С меня хватит. Я не согласна, чтобы меня допрашивали, как подсудимую. Вы слишком увлеклись своей профессией. А теперь выпустите меня из машины немедленно.

Разумеется, он не послушался. Нина по-прежнему смотрела ему в глаза. Она вдруг почувствовала, что этот человек очень привлекателен. Ее это удивило. У нее отчаянно билось сердце и кровь быстрее бежала по жилам, но ведь это же совершенно посторонний ей человек.

Нина изо всех сил старалась вызвать в памяти образ Джонатана, его приятное лицо, но безуспешно. Одновременно она поняла, что черты Фредерико она запомнит навсегда, даже если больше никогда его не увидит.

— Выпустите меня из машины, — слабым голосом проговорила она.

Фредерико тонко улыбнулся.

— Думаю, лучше не надо, — пробормотал он, затем вытащил пульт управления воротами. Ворота распахнулись, и они въехали внутрь.

Теперь они медленно ехали по красной бетонной дорожке. Ворота за ними захлопнулись, и впереди возникло здание крепости, которое казалось еще больше на фоне синего неба. Стены из желтого камня вокруг здания уходили далеко на запад и восток. От этого грандиозного зрелища у Нины перехватило дух.

Это было просто великолепно, и на мгновение она забыла, что еще несколько минут назад просила выпустить ее из машины. Здесь повсюду была зелень и деревья, маленькие садики пестрели экзотическими цветами — розами, гибискусом и гардениями.

Нина была не из робкого десятка, но при виде этой красоты и роскоши она растерялась, словно нищенка, неожиданно попавшая с графом на кофе в «Ритц». Они остановились у невысокого желтого здания, и Нина с восторгом обнаружила, что это настоящий средневековый итальянский дом, сохранивший очарование былых времен.

Девушка восхищенно вскрикнула, и Фредерико обернулся к ней. Удивившись, что он даже не двинулся, чтобы выйти из машины, Нина подняла на него глаза. Его лицо было холодно и сурово.

— Итак, Нина Паркер, мы приехали. Здесь мы и останемся. Я обещал вам гостеприимство и ванну и сдержу свое обещание. Но от вас мне тоже кое-что нужно.

Нина от страха вздрогнула. У нее закружилась голова. Он сказал «Нина Паркер». Но ее фамилии на кулоне не было!

Он все же знает, кто она.

Сама не понимая, что делает, Нина выскочила из машины и широко раскрытыми глазами посмотрела на Фредерико. Он тоже вышел из машины, спокойно обошел ее вокруг и взял с сиденья рюкзак Нины.

— Вы знаете, кто я, — взволнованно спросила она.

Он улыбнулся, но это была не веселая улыбка.

— Да, я знаю, кто вы, но не знаю, какая вы. Но, несомненно, вскоре это станет ясно. А теперь давайте-ка войдем в дом, вы примете душ, и мы поговорим о деле.

Нине показалось, что она теряет сознание. Она облокотилась на машину, чтобы не упасть. А Фредерико уверенно пошел к двери. Ее утешала только мысль о том, что, когда двери откроются, им навстречу выбегут слуги и домочадцы.

Нине очень нужно было увидеть хоть одно человеческое лицо, так как она начинала чувствовать себя заложницей. Этот человек знает, кто она. Он сам признался. Но как такое может быть?