Сара Вуд - Наследник Крэнфорда

— Я знаю! — горячо отозвался Блейк. — Мама говорит то же самое. Я собираюсь во что бы то ни стало сохранить Крэнфорд.

Застыв на месте, с отхлынувшей от потрясенного лица краской Николь наблюдала, как Блейк и его настоящий отец снова обнялись.

— Мое существование должно было оставаться в тайне, — упрекнул Джозеф.

— Так и было до недавнего времени. Но, зная, что умирает, мама хотела облегчить душу, — услышала она голос Блейка. — Вначале я не мог поверить, что я не сын Дарси. А потом мать показала мне твою фотографию в медальоне, с которым она не расстается, и я понял, что это правда.

Джозеф выглядел обрадованным.

— Моя фотография, — мягко проговорил он. — Так, так. Отведи меня к ней. Никто не увидит меня, я об этом позабочусь. Сходство между нами слишком сильно, так что сразу станет ясно, что ты не сын Дарси. Ты же ведь не хочешь, чтобы кто-нибудь узнал, что ты не наследник, правильно?

Николь не расслышала тихий ответ Блейка. В ушах стоял гул. Не наследник. Не наследник!

Отец Блейка — этот человек. А мать Блейка всю жизнь выдавала его за наследника Крэнфорда!

Голова пошла кругом, и Николь едва не потеряла равновесие. Но страх быть обнаруженной помог ей взять себя в руки. Стараясь унять нервную дрожь и сохранять спокойствие, она заметила, что мужчины удаляются, тихо разговаривая, а преданный Странник послушно трусит позади них.

Когда они отошли на безопасное расстояние, она обессиленно прислонилась к окну, ухватившись за перекладину для поддержки.

Если Блейк не наследник… тогда она? Это значит… Блейку прекрасно известно, что он не имеет права на Крэнфорд. Но, женившись на ней, он становится мужем законной наследницы.

Николь прижала кулак ко рту, чтобы сдержать крик отчаяния.

Господи, не может быть, чтобы он обеспечивал тылы, делая ей предложение!

К горлу подкатила тошнота. Возможно, все это было притворством. Блейк так боялся потерять свое положение, что он… он…

— Нет! — простонала Николь.

Он не мог сыграть такую неприкрытую страсть. А любовь в его глазах? Совпадение ли это, что они полюбили? Или… это был тщательно продуманный спектакль, чтобы навсегда закрепить за собой наследство Беллами? Николь поежилась, чувствуя, как холод пробирает ее до костей.

Вопросы накапливались в голове так плотно и быстро, что пришлось зажать уши руками, чтобы блокировать сознание.

Николь вышла наружу. Сбитая с толку и несчастная, она стояла в красивом лесу, сознавая, что он по праву принадлежит ей, и зная, что не может открыто об этом заявить. Она не сумеет управлять поместьем, даже при всеобщей поддержке. Мысль об управлении таким огромным предприятием без малейшего опыта вселяла в нее ужас.

Кроме того, она страстно желает Блейка. Хочет, чтобы все было прекрасно, чтобы он любил ее ради нее самой, а не потому, что в ней течет кровь Беллами. Она понимала, что брак может быть односторонним. Она будет нелюбима и в конце концов отвергнута. Стоит ли подобное унижение того, чтобы быть с мужчиной, которого она любит так одержимо?

Бледная и дрожащая, она медленно побрела обратно, прокручивая все в голове. Возможно, Блейк на самом деле любит ее.

— Вот те на! Прогулка не пошла вам на пользу, как я погляжу! — всплеснула руками миссис Картер, когда Николь с несчастным видом вошла в заднюю дверь. С бледным, осунувшимся лицом она немедленно подошла к Люку и прижала к себе его теплое маленькое тельце.

— У меня ужасно болит голова, — пробормотала она, готовясь покормить сына и надеясь, что эту единственную ложь ей простят.

Ее задача — любить Люка. Защищать его и позаботиться, чтобы он научился управлять Крэнфордом. Но совесть кольнула ее: а как же маленький Джозеф? Она сжала рукой горло.

— Николь!

Услышав голос Блейка — добрый, озабоченный, — она закрыла глаза, борясь с тошнотой, и сосредоточилась на Люке. Ее малыш. Ее плоть и кровь. Он никогда не предаст ее. Только на его искреннюю, беззаветную любовь она может рассчитывать.

— Милая!

Послышался шорох, когда он присел перед ней на корточки. Его ладони легли ей на руки, и ощущение покоя и надежности снизошло на нее.

— Просто жуткая головная боль, — выдавила Николь. И внезапно боль на самом деле пришла, ударив с такой раскалывающей свирепостью, что она застонала.

Ласковые пальцы погладили ее лоб.

— Что я могу сделать? — нежно спросил Блейк.

Люби меня! — хотелось крикнуть ей. Скажи, что тебе нет дела до наследства, что ты испытываешь такое же всепоглощающее страстное чувство ко мне, как и я к тебе!

— Чашечку хорошего чаю, — послышался заботливый голос миссис Картер.

— Нет, спасибо, — прошептала Николь. — Я хочу побыть одна. В темноте.

Он снова массировал ей голову столь заботливо, что она чуть не поверила, что любима.

— Мне невыносимо видеть, как ты страдаешь, — мягко проговорил Блейк.

Конечно, горько подумала Николь. Пока мы не женаты, твое будущее неопределенно. Ты будешь ухаживать за мной, как садовник за своей тыквой-призером! А потом… Она стиснула зубы. Как только они поженятся, она станет не нужна.

— Я заберу Люка, — предложил он.

— Нет! — Ее глаза распахнулись, дикие и безумные. Она не даст ему своего ребенка! Николь заморгала, увидев, что миссис Картер разинула рот от изумления. Почувствовала удивление Блейка, застывшего над ней. — Я хочу, чтобы он был со мной, — прошептала она. — Все равно он будет спать.

Когда Люк закончил есть и она переодела его, Блейк помог ей подняться наверх. Прикосновение его рук и близость тела доводили ее до отчаяния. Он живет во лжи! — твердила она себе.

Блейк задернул шторы, создавая прохладу и темноту в комнате.

— Хочешь, чтобы я остался? — пробормотал он, уговорив ее раздеться и лечь в постель.

— Подержи меня за руку! — попросила она, не успев остановить себя.

Он твердо сжал ее руку.

— Что… — Она облизала пересохшие губы. Надо спросить. Она должна знать наверняка. — Что бы было, — слабо спросила Николь, — если бы ты родился девочкой?

— Я бы носил платья, — пробормотал он насмешливо.

Ее брови раздраженно сошлись. Сейчас не время для шуток.

— Я имею в виду Крэнфорд.

Он убрал волосы со лба, и она заметила, что его рука слегка дрожит. Затем губы прикоснулись к маленькой морщинке у нее на лбу.

— Наследство перешло бы к твоему отцу, — ответил он странным, хрипловатым тоном.

— Значит… оно передается по мужской линии.

— Да, дорогая. Но зачем забивать свою головку этим сейчас? — спросил Блейк с едва заметным напряжением в голосе.

Теперь она знала, что Люк — наследник и вдруг испугалась за своего сына. Ужасные, немилосердные мысли осаждали ее мозг. Она упорно пыталась успокоить себя. Блейк не причинит вреда Люку. Он хороший человек.