Лилиан Дарси - Холостяк года

Ти мягко продолжал:

— Я не хочу, чтобы ты менялась. Хочу видеть твои нежные, чувственные, страстные губы, Сиерра. — Его рука оказалась на ее плече, он наклонился и прошептал: — Те губы, которые заставляют меня забыть обо всем при каждом поцелуе.

Их губы соединились, как только Ти закончил эту фразу.

Сиерра закрыла глаза и на мгновение потеряла чувство реальности. Ее тело принадлежало Ти так, как не могло принадлежать никакому другому мужчине. Она взяла его лицо в свои ладони, наслаждаясь прикосновением к жесткой щетине на его подбородке.

Ти наклонил голову ниже и прижал Сиерру к себе так сильно, что она едва могла дышать. Чувство радости от осознания того, что Ти чувствует то же желание, что и она, нахлынуло на нее, как волна.

Несколько минут они не могли остановиться, хотя знали, что им придется это сделать. Сиерра знала. Если он этого не сделает, то она должна все прекратить сама. Но ей было так хорошо! Его прикосновения заставляли ее таять. Однако Сиерра собрала всю волю в кулак и отвернула лицо, зарывшись в плечо Ти. Ей нужно было время отдышаться. Возможно ли так хотеть человека, брак с которым развалился много лет назад?

Ти не делал попытки снова поцеловать ее. Он обнимал ее так, чтобы Сиерра могла положить голову ему на плечо и услышать частое биение его сердца.

Оба стояли не шелохнувшись.

— Не хочу, чтобы любовь принесла мне горечь разочарования, — сказала она. — Это касается всего. Ты прав. Любовь создана не для этого. Но я не знаю, куда нас это заведет, Ти. Я боюсь, что ты обидишь меня сильнее, чем моя семья.

Он молчал на протяжении минуты, и Сиерре казалось, что в ее ушах звенит от тишины.

— Я не знаю, что ответить, — услышала она наконец. — Не знаю, что сказать тебе на это. Как я могу пообещать, что ты не пожалеешь о времени, проведенном здесь?

— Ты не можешь, — согласилась она.

— Так что мы делаем?

— Сейчас? Что мы делаем сейчас? О, Ти! Я думаю о… — она отстранилась от него, — барбекю.

Он тихо сказал:

— Да, ты права, барбекю.

Ужин начался напряженно. Сиерра села в кресло, откуда могла наблюдать за волнами. Хотя, по правде говоря, она не смотрела на воду, потому что этот вид не шел ни в какое сравнение с Ти.

Футболка обтягивала его спину, когда Ти наклонялся, чтобы перевернуть мясо. В какой-то момент масло брызнуло прямо ему в лицо, и Ти закрыл глаза рукой. Сиерра чуть было не подпрыгнула, чтобы посмотреть, что случилось, но Ти, заметив ее движение, остановил ее взмахом руки.

— Все нормально. Дым глаза щиплет, вот и все.

Вокруг него все шипело и горело. Ти стоял с закрытыми глазами, дожидаясь, пока разойдется дым.

Ти не мог видеть, чем занимается Сиерра. Воспользовавшись моментом, та начала изучать каждый мускул, каждый изгиб его тела так тщательно, будто сдавала экзамен в Охио.

О, сейчас она не хотела думать об Охио, потому что там не было Ти.

— Я думаю, все готово, — сказал он спустя несколько минут.

— Я принесу закуски.

— Я тебе помогу, так будет быстрее.

Они ходили туда и обратно с салатами, тарелками и столовыми приборами. Ти включил музыку и зажег свечи. Золотой свет от них был как в сказке. В воздухе запахло лимоном, океаном и барбекю.

Сиерра представляла, как телевизионные репортеры снимали бы сейчас двух людей, ужинающих вместе. И только. А на самом деле вся прелесть была в их взглядах, которые периодически встречались. Кто бы мог подумать, что один взгляд может выразить так много желания и страсти?

Ти выставил вперед ногу, и его джинсы коснулись бедра Сиерры. Несмотря на это, она не стала отодвигаться. Более того, взяла его руку и почувствовала, как он сжимает ее в ответ. Он водил большим пальцем по ее запястью так нежно, будто делал это губами. А каждый раз, когда он подносил к губам бокал вина, Сиерра вспоминала вкус его поцелуев. И она знала, что он видит в глаза ее мысли.

Они старались вести непринужденную беседу.

— Мясо получилось отличное.

— Такое нежное! И кетчуп вкусный.

— Он из одного магазина для гурманов. Ники Ален готовит большинство из них сама, и я их обожаю. «Наутилус» покупает соусы у нее, но Ален никогда не раскрывает секреты рецептов.

— Правильно делает. Выгоднее продавать тебе готовый товар.

— Точно.

Они поговорили о том, как Сиерра видит будущее программы по обучению детей мореходству, и Ти пробормотал, что ему нужно все это записать.

— Не надо, — возразила Сиерра, закончив свой стейк. Она не хотела разрушать сложившуюся атмосферу. — Мы запомним, разве нет?

Слово «мы» выдало ее удовольствие от обсуждения вместе с Ти его планов, но он, кажется, этого не заметил.

— Наверное, запомним. Хотя, если мы продолжим это дело, то я должен быть уверен, что мы ничего не упустили.

— Ты действительно заинтересовался? — спросила Сиерра. — И все тщательно обдумаешь? Не будешь действовать наобум?

— Это не должно тебя удивлять.

— А это и не удивляет. Ты всегда все обдумывал заранее.

— Приходилось. Я всегда знал, что мне не на что рассчитывать, кроме как на собственные силы. Никто не поймает меня во время падения, никто не заплатит долги, никто не вытащит из передряги.

Ну, у тебя была я, чтобы поддержать в трудные минуты, подумала Сиерра.

Она была рядом больше четырех лет.

Она бы с радостью помогла ему в делах.

Сиерра не сказала это вслух, и они молча допили последние бокалы вина. Ти, конечно, не согласится с этим. Он никогда не рассматривал Сиерру в качестве человека, на которого можно опереться. И ему в голову не приходило, что это задевает ее, что это для Сиерры так же важно, как быть любимой.

И это неотъемлемая часть любви — доверие. Нужно доверять человеку, который тебе нужен.

Ти любил ее, но никогда не нуждался в ней, и это означало, что он не доверял Сиерре. Спустя восемь лет поменялось только одно. Ти сказал три заветных слова: «Я прошу помощи». Эти слова заставили ее остаться. Что еще она готова сделать ради этих слов?

Сиерра знала, чего ей хотелось, и понимала: Ти хотел того же.

Каждый сантиметр ее тела требовал физической близости с ним…

— Размышляешь? — спросил Ти негромко. — Кажется, тебе сейчас это нелегко дается.

— Я думаю о… — Сиерра не могла подобрать нужных слов. Ти снова положил свою руку ей на запястье.

— Надеюсь, не о семье. — Их пальцы переплелись и образовали одно целое, затем он нежно погладил ее запястье. Она почувствовала неописуемое блаженство.

— Нет, не о них, — смогла выговорить Сиерра.

— Хорошо. Можно я догадаюсь, о чем ты думаешь?

— Нет. Э… не надо.

— Это очевидно, Сиерра.

Да.

— Э-э… — беспомощно повторила она.

Но он не собирался отступать.

— Это очевидно, — вновь сказал он. Она была в ловушке под его взглядом. — Давай не будем притворяться. В нашем браке я всегда ценил одно — мы не врали друг другу. И не будем делать этого сейчас. Я тебя хочу. В моей постели. Сейчас и на всю ночь. И ты тоже этого хочешь.