Инид Джохансон - Взаимный интерес

Бет отложила газету и выразительно посмотрела на часы.

— Что-то наш женишок опаздывает.

— Всего на десять минут, — резковато ответила Барбара, еще не простившая сестре весьма кислой реакции на сногсшибательное известие.

— Боже сохрани, Лив! — воскликнула тогда Бет. — Ты что, рехнулась? Да вы же едва знакомы! Наверняка он просто вызнал, кто ты такая, и захотел стать мужем звезды. Проживет с тобой пару лет, заграбастает все, до чего сможет дотянуться, и даст деру. Надо отдать ему должное: фигура у него действительно потрясающая, и, если тебе хочется залезть с ним в постель, — вперед. Но только ради всего святого не выходи за него замуж!..

Следующие десять минут тянулись мучительно медленно. Наконец Лив поняла, что если тетка не перестанет каждые несколько секунд выразительно поглядывать на часы, а Барбара — взбивать подушки и расправлять занавески, то она попросту взвоет.

И тут внезапно в голову девушки закралось кошмарное подозрение, едва не лишившее ее рассудка. Грегори не придет! Он струсил и все ее планы пойдут насмарку! Поэтому, когда Грегори появился в конце улицы и помахал стоящей у окна Лив рукой, ей даже не пришлось принуждать себя приветливо улыбнуться. Улыбка сама заиграла на ее губах.

Псевдожених выглядел просто великолепно. Ослепительно белая футболка подчеркивала глубокий оливковый загар и плотно облегала скульптурные мускулы. А ноги, обтянутые черными классическими джинсами, казались еще длиннее, чем всегда.

Если Грегори и подметил неприязненные взоры Бет, то не подал виду. Он вежливо и учтиво ответил на сбивчивые поздравления Барбары, а затем обернулся к Лив. От волнения сердце бедняжки стучало так, словно хотело выскочить из груди.

— Соскучилась по мне, любимая? — В бархатном, медоточивом голосе звучала почти не скрываемая интимность, а весь облик так и дышал уверенностью, что никто не сочтет его опоздание нарочитым.

Небрежным жестом он обвил рукой тонкую талию Лив, и ноги ее едва не подкосились. Но и потом ей никак не удавалось уклониться от угрожающе близкого соседства. Жених с невестой бок о бок прошествовали в гостиную вслед за мамой и тетей. Терпи, напомнила себе Лив, таковы условия игры. В конце концов, Грегори тоже не по доброй воле с ней обнимается. Эти теплые искорки в глазах, нежность голоса, обольстительная улыбка — просто способ честно отработать свой лакомый жирненький кусок.

— Обращайся ко мне на «ты», — шепнул ей Грегори по дороге. — А то ошибешься и все испортишь.

Лив только вздохнула.

Шампанское, которое они распили по настоянию Барбары, оказало на Лив магическое действие. В детстве она частенько мечтала о старшем брате, и теперь ей даже на какое-то время показалось, будто ее обнимает именно этот самый старший брат.

Но иллюзия развеялась, стоило лишь Грегори поцеловать ее. Лив даже не поняла, как это вышло. Сильные пальцы внезапно приподняли ей подбородок — и вот он уже склонился над ней, прильнув к ее губам, очерчивая языком их нежный контур.

Лив почудилось, будто внутри нее взрываются сотни разноцветных петард, а по телу разливается огонь. Застигнутая врасплох, она не могла — или не хотела — оказать ни малейшего сопротивления, и Грегори беспрепятственно завладел ее устами. Язык его проникал все глубже и глубже. У Лив голова пошла кругом, колени подогнулись. Чтобы не упасть, она бессознательно обвила шею Грегори руками…

— Еще шампанского, дорогая, или ты уже и так на седьмом небе?

На этот раз мать с бутылкой и бокалами пришлась весьма кстати, жалобно подумала Лив. Губы у нее ныли мучительно, но вместе с тем сладостно. И что только на нее нашло? Она же никогда не поддавалась на подобные уловки и не позволяла мужчинам никаких вольностей. Дело такое: раз начавши, уже не остановишься, а ни к чему хорошему это не приведет. Лив вовсе не собиралась рисковать.

Да, но сегодня — исключение из правил. Все происходящее — выдумка, розыгрыш, навеянные необходимостью. Они с Грегори должны вести себя, как самые настоящие влюбленные, чтобы мама не обнаружила паутину лжи, сплетенную ради ее же блага. Ну а если и самой Лив вдруг захотелось, чтобы поцелуй никогда не прекращался, раствориться в наслаждении, — что ж, всему виной волнение и переутомление.

— Возьметесь разливать, Грегори? — Барбара протянула ему следующую бутылку. — У меня это не особо ловко выходит.

Бет вылезла из кресла и перехватила шампанское.

— Позволь мне. У него и так уже руки заняты, — колко заметила она. — Интересно, что останется нашей бедняжке, когда пройдет опьянение медового месяца?

Игнорировать ехидство тетушки было куда легче, чем объятия Грегори, становившиеся все крепче. Лив незаметно оттолкнула псевдожениха и нетвердой рукой протянула бокал тете.

— Налей мне еще немного.

Надо увести Грегори отсюда, и поскорее. Тогда он наконец прекратит ломать комедию. Больше никаких объятий, никаких поцелуев. Тогда так она сможет вернуться на твердую землю и смахнуть с глаз странную туманную пелену. А то сейчас ей кажется, словно все вокруг окуталось розовой дымкой.

— Ну и мне тоже глоточек, — с едва уловимой ноткой сожаления попросил Грегори, и Лив испустила вздох облегчения. Очевидно, ему тоже не терпелось побыстрее покончить с этим маскарадом. — Только немножко, а то у меня с утра маковой росинки во рту не было.

— Ох, Лив! Как же так можно! Ты же заверяла, что незачем готовить обед, потому что Грегори уже поел. — Отчитав дочь, Барбара с материнской улыбкой повернулась к будущему зятю. — Сейчас я приготовлю омлет. Это всего пять минут. Как вы предпочитаете — с грибами или с сыром?

Грегори ощутил, как напряглось мягкое, податливое тело Лив, услышал, как участилось ее дыхание. Заманчиво, очень заманчиво принять неожиданное приглашение и продлить визит. Ведь в присутствии мамы и тети Лив волей-неволей придется играть роль счастливой невесты.

Касаться ее, ощущать аромат губ — разве это не воплощение грез, что одолевали его с тех самых пор, как он вновь встретил Лив? А до чего же чудесно было неожиданно ощутить непроизвольный ответ на поцелуй, почувствовать сквозь одежду трепет ее разгоряченного тела!

Но пока этого достаточно. Более чем достаточно. Если он сейчас пережмет, переусердствует, она возмутится и будет потеряна для него раз и навсегда. И ему никогда уже не завоевать ее.

Грегори сжал руку Лив и послал ей нежную, подчеркнуто заговорщицкую улыбку.

— Спасибо, Барбара. Но мы лучше перекусим в городе.

От этих слов девушка слегка расслабилась, с лица ее сбежало с трудом скрываемое напряжение, на губах заиграла легкая улыбка. Хоть он и упускает завидный шанс, ему, по крайней мере, остается легкое утешение — Лив будет благодарна за подобную чуткость.