Элизабет Моул - Когда торжествует любовь

— Располагайся! — крикнула ему Сильвия. — Я сейчас!

Только Мартин уселся в огромное кресло и раскрыл толстый глянцевый журнал, лежащий на журнальном столике, как в дверях показалась Сильвия. На ней был шелковый синий китайский халат, доходящий до лодыжек, с широким рукавами, расшитый райскими птицами и загадочными иероглифами. Синий цвет так шел к ее темным, почти черным волосам, что Мартин невольно залюбовался.

Сильвия подошла ближе, села на диван. Легкий шелк халата скользнул по ноге, обнажая колено. Мартин сглотнул комок, подкативший к горлу.

— Ну, как тебе здесь? Нравится? — спросила хозяйка квартиры так, будто все это великолепие могло кому-то не понравиться.

— Еще бы! — Мартин присвистнул, но сразу осекся, испугавшись своей непосредственной реакции.

Сильвия сделала вид, что не обратила на это внимания, собрала руками волосы, закрутила их в причудливый узел и заколола на затылке шпилькой, открывая взору своего гостя изящные локотки. Ловкие и такие естественные движения женщины привели Мартина в трепет. Он увидел ее точеную шею с маленькими завитками волос, выбившимися из прически. А когда она повела плечами и груди ее соблазнительно колыхнулись под синим шелком, то чуть не застонал от вожделения, накатившего неожиданно для него самого. Сильвия начинала его интересовать не только как талантливая актриса, но и как самая желанная в мире женщина. Испугавшись своего открытия, Мартин резко встал, но сразу же плюхнулся обратно в кресло. Он просто не мог двинуться с места, не выдав своего возбуждения. Только бы Сильвия ничего не заметила!

Но она заметила. Честно говоря, именно на это она и рассчитывала, ведя себе так «естественно», поскольку знала, что не может оставить равнодушным ни одного мужчину, тем более влюбленного Мартина. Слегка улыбнувшись, Сильвия непринужденно спросила:

— Ты уже уходишь?

— Нет-нет! — быстро пробормотал гость. — Вовсе нет. Если только… вы сами меня не прогоняете…

— Давай выпьем чего-нибудь, — предложила Сильвия, пропуская мимо ушей его последнюю реплику.

Как признаться в том, что она не только не прогоняет, но и мечтает оставить его до утра? Женщина достала из бара пару бокалов для коньяка и бутылку. Налив немного себе и побольше молодому человеку, она произнесла:

— Будь счастлив, Мартин.

Слова ее прозвучали по-доброму, просто и искренне. Мартин только растерянно усмехнулся и залпом выпил коньяк. Сразу же приятное расслабляющее тепло разлилось по телу, одурманивая сознание. Рядом с этой женщиной было до того хорошо, что уже не хотелось уходить отсюда никуда, а мечталось сделаться ковриком у ее прекрасных ног, повиснуть полотенцем в ее ванной, стать сиденьем ее лимузина… От подобных мыслей голова Мартина закружилась. А может, сделал свое дело коньяк, выпитый с непривычки. В любом случае, Сильвия добилась своего — Мартин размяк, как пластилин в теплых руках, и ей оставалось лишь вылепить из него то, что взбредет в голову.

Увидев, что ее гость слегка опьянел, Сильвия принесла из кухни легкую закуску и почти заставила его съесть все, что было на тарелке. Подождав, когда Мартин придет в себя, Сильвия вышла из гостиной и вскоре вернулась с длинной коробкой в руках.

— Открой это, — попросила женщина, протягивая коробку удивленному Мартину. — Не бойся, там не змея, — смеясь добавила она.

Он открыл крышку и, увидев футляр, догадался, к чему сейчас прикоснется, дрожащими пальцами вынул завернутую в мягкую шуршащую бумагу флейту. Флейта была старинная, Мартин сразу понял это. Темное дерево, инкрустированное перламутром, мягко легло в его ладонь, и молодой человек с удовольствием, не скрывая восторга, провел по флейте привычной рукой.

Глаза Мартина горели, в эту минуту он не замечал ничего вокруг, предоставляя Сильвии возможность без стеснения разглядывать его преобразившееся лицо. Сейчас в него можно было влюбиться! Бережно, точно женщину, он обхватил пальцами драгоценную флейту, немного размял губы и поднес к ним инструмент. Сильвия закрыла глаза, представив на месте флейты себя, и ей нестерпимо захотелось поцеловать Мартина. Неожиданно по комнате разнеслись чудные звуки музыки, похожие на страстный стон. Попробовав несколько нот, мужчина вздохнул и положил флейту в коробку.

— Но, Мартин… — разочарованно произнесла Сильвия, — неужели ты откажешься сыграть что-нибудь для меня?

Глаза его на мгновение вспыхнули радостью, но тут же погасли. Он отвел взгляд.

— Нет, Сильвия, простите, но я не могу… Я не привык к такому классному инструменту. Боюсь, только испорчу его.

— Разве такое возможно?! Прошу тебя, сыграй! Я не усну, если не услышу твоей музыки! — Сильвия помолчала, подбирая слова. — Что толку в этой флейте, если она так и пролежит без дела? Это же простой кусок дерева, не больше. А благодаря тебе он станет настоящей флейтой, поверь мне!

Ее доводы убедили Мартина, и он, покачав головой, снова осторожно вынул инструмент из футляра.

— Что вам сыграть? — спросил он, стараясь не смотреть на Сильвию, чтобы не показать своего волнения.

— Даже не знаю, — растерялась женщина. — Ну, хотя бы «Одинокий пастух»! Ведь ты знаешь?..

— Конечно, нет ничего проще, — обрадовался Мартин, но тут же, смутившись, тихо сказал: — А может… Пожалуй, лучше я сыграю мою музыку…

На этот раз он как следует размялся, поднес к губам инструмент и заиграл. Флейта застонала, запела, вознося волшебные звуки к небесам, которые гулким эхом отдавались по всей квартире. Сильвия, мечтательно глядя на музыканта, погружалась в таинственный мир, открываемый перед ней в эти мгновения.

Она оказалась на залитом солнцем холме. Над ней проплывали белоснежные облака, похожие на огромные куски ваты. Сильвия лежала на мягкой зеленой траве, вокруг росли цветы, чудесно пахнущие медом. Она нежилась в лучах света, солнечные зайчики плясали на ее лице. Мартин в простой белой рубашке, расшитой красными узорами, подпоясанный широким кушаком, стоял возле и играл для нее. Только для нее. Время остановилось. Она плыла и плыла по волнам чарующей музыки, забыв обо всем на свете… Постепенно затихая, волшебная мелодия прекратилась.

— Мартин… — простонала Сильвия.

Ей захотелось, чтобы он опустился на траву, лег рядом, и они смотрели бы на облака, вдыхая аромат цветов. Он настоящий талант! Такой игры Сильвия не слышала даже в театре. Неужели он сам сочинил эту музыку? Да ведь это же просто чудо!

Она открыла глаза и увидела музыканта, как-то испуганно взирающего на нее. Сильвия сразу все поняла: она напугала бедного Мартина своим стоном. Он Бог весть что мог подумать!

— Ты прекрасно играл! — спохватившись, произнесла она и встала. — Великолепная мелодия… Что ж, эта флейта твоя. Ты достоин этого и, пожалуйста, не отказывайся.