Кристин Григ - Мой идеал

На глаза Николь навернулись слезы:

— Уже давно все кончено!

Шарль Франсуа отвернулся. Он прекрасно понимал, что она права. И от этого ему стало еще больнее.

Это будет интересно, думала Николь, пока ждала Валери, которая ушла за вещами. Даже очень интересно. Прямо дух захватывает!

У Николь практически не было опыта самостоятельной жизни: она рано вышла замуж, сразу попав из рук родителей в руки мужа. И лишь в последние пару недель пыталась сама устроить свою жизнь. Теперь же ей предстояло отправиться в другой город и начать все с ноля… Это было серьезным шагом.

Отныне она сама отвечает за себя. Для нее, возможно, это было даже важнее, чем для Валери. Брак Мюрреев был не так обречен, как их брак с Шарлем Франсуа… Достаточно сравнить реакцию ее мужа и Марка на их с Валери заявление об отъезде!

— Я не позволю тебе этого сделать! — сказал Мюррей.

— Ты не сможешь меня остановить, — твердо заявила его жена и отправилась собирать вещи.

Николь слышала, как они продолжали спорить, поднимаясь по лестнице к себе в комнату.

Она вернулась в столовую и налила себе еще кофе. Очевидно, что Марк любит Валери, он не хочет отпускать жену, терять ее. Не то, что Шарль Франсуа…

На глаза Николь опять навернулись слезы. Он даже не стал уговаривать ее остаться. Просто равнодушно отвернулся и ушел, как будто ничего особенного не произошло.

В какой-то момент, поддавшись слабости, Николь хотела побежать за ним, сказать ему: «Шарль, какого черта, что с тобой происходит? Неужели ты так спокойно отпустишь меня?»

Слава Богу, она сдержалась! Иначе выставила бы себя на посмешище. Если бы захотел, остановил бы. Значит, их браку действительно пришел конец — развод только подтвердит это официально.

Теперь уже слезы лились по ее щекам ручьями. Ну почему он ничего не сказал ей? Ему же не все равно, черт возьми!

— Ты готова?

Николь обернулась. Валери стояла в дверях с сумкой в руке. Ее щеки горели, а глаза неестественно блестели, выдавая волнение.

— Да, конечно, — сказала Николь неуверенно. — Но там нет ни одной свободной машины. Я… я проверяла утром.

— Знаю, поэтому я заказала такси, — улыбнулась Валери.

Ну конечно, такси! Как же она сама не догадалась! Или ей не так уж хотелось уезжать?

— Николь, машина ждет!

— Иду! — Николь глубоко вздохнула и, ни с кем не прощаясь, последовала за Валери.

Шарль Франсуа вышел из тени огромного тополя, провожая взглядом такси.

— Скатертью дорожка, — пробормотал он. — Захотела меня бросить? Пожалуйста!

Он хотел выругаться, но осекся, увидев приближающегося отца.

— Доброе утро, сынок! Прекрасный денек, не так ли?

Шарль Франсуа молча кивнул.

— Итак, если я правильно понял, поместье тебе не нужно?

— Отец, не начинай все сначала! Мы обсуждали это полчаса назад! — бросил Шарль Франсуа в раздражении и направился через двор.

Андре ускорил шаг в такт сыну.

— Ты в конюшню?

К черту на куличики! — подумал Шарль Франсуа, но вслух произнес:

— Нет, просто гуляю.

Старик кивнул и пристально посмотрел на него.

— Она бросила тебя, да?

Шарль Франсуа остановился, он был вне себя в ярости.

— Это не твое дело! Я уже не маленький — без тебя разберусь. Может, десять лет назад ты и мог говорить, что Николь мне не пара…

— Хорошо, хорошо, — примирительно произнес отец. — Собственно говоря, я собирался сказать, что тогда ошибался.

— Что? Сам Андре Дюмон признает, что ошибался? — Шарль Франсуа расхохотался. — Решил, значит, начать новую жизнь в восемьдесят лет?

— Ты лучше послушай, что я скажу! — строго начал Андре. — Отец Николь был бедным, почти нищим слизняком. А тут подвернулся ты с капиталом Дюмонов.

— Подожди, подожди! Мы с женой ни копейки у тебя не взяли!

— О том и речь: ты сам всего добился, а Николь оказалась очень даже неплохой девчонкой!

— Не верю своим ушам!

— Тем не менее это так. И ты любишь ее, — так же спокойно продолжал Андре.

— Ты ни черта не знаешь обо мне! — Шарль Франсуа скривил губы. — Хотя… Да, ты прав, я люблю ее. Ну, и что с того? Она все равно не вернется.

Какое-то время старик молча шел рядом с сыном.

— Я когда-то любил одну женщину… очень любил, — начал тихо Андре. — Это было давно.

Шарль Франсуа замер и в изумлении уставился на него:

— Ты?

— Она была для меня всем.

— А эта женщина… — Шарль Франсуа не знал, как это сказать, — это наша мать?

— Сынок, ваша мама была замечательной! И я ее любил, — вздохнул Андре. — Но это не она.

Он замолк и не проронил больше ни слова, пока они шли к конюшне. Лишь когда они вошли внутрь, Шарль Франсуа спросил:

— Ну, и…

— Я отдал ей все, что имел. Даже дом перестроил для нее, — ответил старик так тихо, что Шарлю Франсуа пришлось напрягать слух, чтобы слышать его. — Но она хотела большего…

— Чего именно?

Андре не спеша оседлал лошадь, затем поднял глаза на сына:

— Если бы я знал… Она не говорила, а я был слишком горд, чтобы спросить.

Он легко, сунул ногу в стремя, вскочил в седло и ускакал, поднимая за собой пыль.

Дом в Сен-Назере был в точности таким, каким его описала Валери: старый, большой, розового цвета и стоял прямо на берегу залива. Николь влюбилась в него с первого взгляда.

— Я знала, что тебе понравится, и сразу почувствовала, что мы подружимся! — улыбнулась Валери. — Николь, выбирай себе комнату! — крикнула она, поднимаясь на второй этаж.

— Мне абсолютно все равно!

— В одной спальне мебель белая с золотом в стиле Людовика XVI, в другой персидский ковер и вид на море…

— А нет чего-нибудь попроще? — засмеялась Николь.

— Есть… — как-то неуверенно произнесла хозяйка дома, — но там потолок протекает. Марк вызывал кровельщика, но тот сказал, что придется повозиться, а у нас тогда не было времени…

— Хорошо, тогда подойдет с ковром.

— Отлично, а я займу «королевскую» спальню. Девочки будут спать в соседней комнате вместе с няней. На кухне я стану работать — там есть большой стол и очень светло… — Она взяла Николь за руку. — Думаю, мы не пропадем!

Кто кого обманывает? — вздохнула Николь и мило улыбнулась в ответ.

Николь вышла из дверей салона «Куклы мадам Мюррей» и направилась к машине.

— Добрый день, мадам Дюмон! — Она обернулась и увидела седого господина представительной наружности.

Ей льстило, что сам вице-президент банка в Сен-Назере знал ее по имени. Раньше Николь была всего лишь женой Шарля Франсуа Дюмона. Теперь же она — совладелица преуспевающего предприятия, хотя прошла всего пара месяцев с тех пор, как они с Валери организовали его. И это только начало!

— Подожди до зимы! — любила повторять теперь Валери. — Будем вкалывать по двадцать часов в сутки!