Кристин Григ - Мой идеал

— Ну это же и в самом деле смешно! — Шарль Франсуа был вне себя от ярости. — И несправедливо!.. Хотя жизнь, — добавил он, — всегда такова.

— Черт бы побрал упрямого старика! — пробормотал себе под нос Мартин.

Все замолчали, каждый думая о своем.

Николь не проронила ни слова, пока Шарль Франсуа одевался в комнате. Она стояла в ванной, прислонившись к двери и прислушиваясь к каждому звуку. И только когда хлопнула дверь, облегченно вздохнула.

— Идиотка! — пробормотала Николь, повернувшись к зеркалу.

Как она могла уступить ему? Просто потеряла голову, иначе и не объяснишь. То, что между ними произошло, уже не казалось ей чем-то возвышенным. Всего-навсего секс. Никаких чувств. Сколько можно обманывать себя?

Да, вероятно, Шарль Франсуа до сих считает ее привлекательной женщиной, желает ее. Но это и все. Ни нежности, ни сострадания. Своим напоминанием о потере ребенка он окончательно разрушил их и без того хрупкие отношения.

Николь вспомнила тот ужасный день, когда у нее случился выкидыш. Ее слезы, отчаяние, опустошенность. А главное — полное одиночество, и никого рядом, чтобы утешить. Муж, как всегда, отсутствовал, уехал по делам в другой город.

Да, полное одиночество… Николь посмотрела на свое отражение в зеркале. Во время беременности она тоже очень редко видела мужа — он был занят оформлением очередного салона. Когда она попыталась посоветоваться с ним, какие обои лучше подошли бы для детской комнаты, он ответил:

— Полностью полагаюсь на твой вкус, дорогая! Обсуди это с дизайнером.

Только теперь Николь поняла, что Шарль Франсуа на самом деле не так уж и сильно был занят на работе: просто он не хотел ребенка. Как говорила Селия Ланжевен: «все мужики одинаковы». Но Шарль Франсуа не «мужик», он был ее мужем и мог стать отцом ее ребенка. Однако этого, к сожалению, не случилось…

Однажды вечером, поднимаясь в свою спальню, Николь оступилась и упала…

— Николь, мне очень жаль, что ты потеряла ребенка, — пытался успокоить ее Шарль Франсуа.

Ему «очень жаль»! Это все, на что он был способен, в то время как ее сердце разрывалось от горя и она была опустошена настолько, что даже не могла плакать! А что чувствовал он? Что его волновало в тот момент? Он даже не сказал «нашего» ребенка!

Как же Николь его тогда возненавидела, хотя и не показала виду! Она улыбнулась в ответ, поблагодарила за заботу — и их жизнь потекла дальше, как будто ничего не произошло. Шарль Франсуа больше никогда не упоминал об этом, ни разу даже не вспомнил про ее беременность. Значит, он действительно не хотел ребенка.

Ну конечно, столько бы всего изменилось с появлением малыша! Раз и навсегда заведенный порядок в их доме был бы нарушен…

Николь закрыла сумку, в которую упаковала свои вещи.

Но все-таки с тех пор их жизнь кое в чем уже не была прежней. Николь перестала ездить с ним, ссылаясь на то, что слишком занята. И это действительно было так: она стала членом нескольких клубов, занялась благотворительностью, играла в теннис, пытаясь как-то себя развлечь. Скоро все это ей надоело, но Шарль Франсуа как будто ничего не замечал или не хотел замечать. Он оставался слеп и глух к тому, что ее тяготило, — а скорее всего ему было на нее наплевать.

Но Николь продолжала его ждать, когда муж возвращался домой. Верила ему, когда он, целуя и обнимая, говорил, что соскучился, что любит ее больше всех на свете. Шарль Франсуа изменился, когда его бизнес стал процветать, а он сам превратился в богатого человека. И Николь в образе красавицы жены и деловой женщины идеально подходила ему для этой роли. Никакого намека на счастливый семейный очаг с кучей детишек. Только бизнес.

— Прощай, Шарль Франсуа! — сказала Николь, с тоской оглядывая пустую комнату. На этот раз она навсегда уходила из его жизни.

К сожалению, сбежать оказалось не так-то легко.

Симон Фирмен, управляющий в поместье с незапамятных времен, поклонился и снял шляпу, увидев Николь.

— Мадам, к сожалению, кроме тракторов ничего не осталось! — сказал он, выслушав ее просьбу. — Все машины на мойке или в ремонте.

Вот я и попалась! — с досадой подумала она, пробираясь обратно в дом. Николь вошла через заднее крыльцо прямо в столовую, с облегчением обнаружив, что там никого нет. Приятно пахло вафлями и кофе. Она налила себе чашку и села к окну. Ей казалось, что она уже успокоилась. Так откуда же это желание плакать?

— Черт возьми! — прошептала несчастная женщина. — Черт! Черт! Черт!

— Неужели все так плохо, дорогая? — спросила Кристин Дюмон, как раз в этот момент появившаяся в дверях столовой.

— Да нет… — Застигнутая врасплох Николь растерялась. — Просто я…

— Можешь ничего не объяснять. — Кристин остановилась, пропуская кого-то вперед. Это была молодая женщина с темно-каштановыми волосами, одетая довольно ярко, но со вкусом.

— Я просто сидела и думала вслух, — улыбнулась Николь.

— Да что это со всеми вами сегодня происходит? — удивилась хозяйка дома. — Я только что застала Валери в библиотеке за этим же занятием!

— Да, я тоже разговаривала сама с собой, ну и что? — рассмеялась в ответ Валери.

— По-моему, обычное явление, — деланно рассмеялась Николь. Кристин посмотрела на часы.

— О, прошу прощения, но месье Мюррей и мальчики ждут меня. Мне пора идти.

Простите, что не смогла выпить с вами даже чашки кофе.

Оставшись одни, молодые женщины вышли из столовой на террасу.

— Здесь очень красиво! — вздохнула Валери, облокачиваясь на перила.

— Да, правда, — кивнула Николь, глядя на ровные ряды убегающих по склону холма виноградников.

— Это одна из причин, по которой я согласилась поехать сюда с Марком, — продолжала мадам Мюррей. — Я подумала: почему бы не забыть про все дела и провести уик-энд вдвоем, без детей.

— У вас есть дети?

— Да, две девочки, — улыбнулась Валери.

— Как мило!

— И еще я думала: может быть, здесь мы с мужем сможем все уладить…

Николь вопросительно на нее посмотрела.

— Ой, извините! — воскликнула Валери, покраснев от смущения. — На самом деле, я никогда не жалуюсь на жизнь малознакомым людям.

— Иногда, это лучше, чем делиться с близким человеком. — Николь заправила выбившуюся прядь волос за ухо. — Никто тебя не осудит.

— Мой муж так не считает. Он говорит, я слишком доверчивая.

— Возможно, он прав. Я уже несколько раз на этом обжигалась, — тихо сказала Николь.

— Да я сама, если бы умела учиться на собственных ошибках, сейчас тут не стояла бы!

— Но вы ведь сами захотели сюда приехать? — вздохнув, спросила Николь.

— А вы разве нет? — Валери удивленно посмотрела на собеседницу.

— Мой муж, Шарль Франсуа Дюмон, можно сказать похитил меня.

— Звучит романтично!