Эмили Маккей - Я не игрушка!

Освещение было таким ярким, что Клэр почти не видела людей в зале. Она не привыкла находиться в центре внимания, и ей стало не по себе. Жаль, что ее поставили последней, теперь придется долго ждать своей очереди.

Пока шел аукцион, Клэр пыталась подавить волнение и не сравнивать себя с остальными женщинами. Вначале гости вели себя неактивно, но постепенно атмосфера оживлялась. Предложенные цены, шутки аукциониста делали свое дело, да и за столами уже слышались разговоры и стук приборов о тарелки.

Наконец пришел и ее черед подойти к Руди Уиндону, который выступал в роли аукциониста. Опустив микрофон, чтобы публика его не услышала, он наклонился к ней.

— Клэр, ты выглядишь испуганной, — прошептал Руди озабоченно. — Расслабься.

Клэр постаралась улыбнуться, но почувствовала, что губы нервно задрожали.

— Прости, но я впервые продаю себя на аукционе.

Руди усмехнулся и подбадривающе похлопал ее по плечу:

— Все будет хорошо. Ты справишься! — Затем снова поднял микрофон и обратился к публике: — Джентльмены, представляю вам нашу последнюю участницу. Клэр Калдиера — наша местная красавица. — Он выдержал паузу для приветственных аплодисментов. — Думаю, все жители города знают, что Клэр принципиально не ходит на свидания. Не расскажешь нам, почему ты не даешь мужчинам Пало-Верде шансов завоевать твое сердце?

В аудитории раздались тихие смешки, и Клэр окончательно смутилась. Она в замешательстве смотрела на микрофон, который ей протянул Руди, пытаясь найти подходящий ответ.

Надоело выслушивать нытье мужчин, когда отказываешься переспать с ними после первого свидания — этот сойдет. Не говорить же, что у нее в семье всем женщинам не везет с мужчинами, вот она и решила не рисковать. Едва ли это повысит число желающих купить свидание с ней! У нее был еще один ответ, но в нем она даже себе не готова была признаться. Зачем сообщать всем, что один парень разбил ей сердце много лет назад, и она до сих пор не оправилась от этого удара?

В конце концов Клэр собралась с силами и широко улыбнулась, надеясь, что улыбка получилась не слишком вымученной.

— Мне почти всегда приходится вставать в четыре часа утра, чтобы донатсы и тортики ждали тебя, Руди, и других посетителей к завтраку. А большинство мужчин не хотят провожать девушку домой сразу после раннего ужина часов в шесть вечера.

Руди довольно облизал губы и похлопал себя по животу:

— Ох и вкусные они у тебя… Так что, джентльмены, сегодня у вас есть отличный шанс поужинать с Клэр в удобное для вас время. — Раздался смех, и он подмигнул Клэр, чтобы поддержать ее. — Начнем же торги. Кто готов предложить пятьсот долларов?

Клэр показалось, что пол начал качаться у нее под ногами.

«Пятьсот долларов? Какой мужчина в трезвом уме предложит пятьсот долларов за свидание со мной?» — пронеслось у нее в голове.

Она уже готова была униженно развернуться и побежать за кулисы, как вдруг кто-то из гостей поднял табличку.

— Пятьсот, — обрадовался Руди. — Пятьсот долларов. Кто-нибудь предложит пятьсот пятьдесят?

Клэр вздохнула с облегчением, и ее охватило любопытство. Кто из мужчин поднял табличку? Она всмотрелась в зал и смогла разглядеть человека в первом ряду. Им оказался, как и следовало ожидать, Виктор Баллард.

— Пятьсот пятьдесят долларов? — спрашивал Руди тем временем. — Пятьсот — раз. Пятьсот — два.

Клэр вздохнула, морально готовясь к вечеру с сальными шутками и намеками.

— Пятьсот… Пятьсот пятьдесят! Мужчина в последнем ряду.

Из-за яркого света софитов Клэр не могла разглядеть этого мужчину, но, очевидно, публика его знала, потому что по залу пробежал ропот, и все стали обмениваться многозначительными взглядами.

— Шестьсот? Кто готов предложить шестьсот долларов?

Поскольку Виктор сидел впереди, Клэр могла видеть его реакцию: он заерзал на стуле и оглянулся назад. Лицо его мгновенно ожесточилось, и на нем появилась решимость бороться до победного конца. Виктор яростно покрутил табличкой.

— Шестьсот! — воскликнул Руди. — Как насчет семиста…

Он не успел закончить, поскольку мужчина в заднем ряду поднял табличку.

— Семьсот долларов, господа. Кто даст восемьсот! Восемьсот?

Цена поднималась с головокружительной скоростью, и Клэр уже не успевала следить за ходом аукциона: тысяча долларов, две, пять тысяч… Атмосфера накалилась, и все только и делали, что смотрели то на Виктора, то на его противника в последнем ряду.

Совершенно очевидно, что дело не в ней, а в соперничестве между двумя мужчинами — ни один из них не хотел уступать. Они схлестнулись на глазах у всего города, а она, к несчастью для себя, станет призом для победителя.

Внезапно Клэр нервно сглотнула, и ее дыхание сбилось. Логика подсказала ей, что единственным человеком, с которым Виктор мог так отчаянно бороться, был… его брат!

«Но Мэтт никогда бы не стал платить деньги за свидание со мной! Тем более десять тысяч долларов!» — попыталась успокоить она себя.

Когда Виктор согласился заплатить десять тысяч долларов, Клэр прикусила губу. Это были огромные деньги. Сумасшедшая цена! Наверное, мужчина в последнем ряду думал так же, потому что не стал поднимать свою табличку. Руди сразу же принялся расхваливать ее качества, стараясь поднять цену повыше, однако на этот раз таблички не появилось.

— Решили уступить? — Руди хорошо знал свою роль аукциониста. — Мистер Виктор Баллард предложил десять тысяч долларов. Десять тысяч долларов — раз. Десять тысяч долларов — два…

— Двадцать тысяч долларов! — выкрикнул мужчина из последнего ряда сумму, которая, несомненно, должна была стать окончательной.

Он сделал шаг вперед, и теперь Клэр смогла его разглядеть. Идеально сидящий черный фрак. Волосы коротко подстрижены. И хотя в последний раз, когда они виделись, волосы у него были длинными и взлохмаченными и он был в джинсах и рубашке, Клэр мгновенно узнала Мэтта Балларда. Она узнала бы его в любой одежде и с любой прической.

Утром следующего дня Клэр выскользнула из постели, как обычно, в четыре часа. Она сразу же принялась ругать себя за вчерашнюю трусость и покраснела, вспомнив, как убежала со сцены, услышав стук молотка Руди. Аукцион был завершен, и она не могла больше стоять у всех на виду. Ей не хватило сил выдержать нависшую тишину и то, с каким любопытством все присутствующие принялись ее разглядывать.

Все, на что Клэр оказалась способна в тот момент, — это убежать. Не переодеваясь, она поехала домой, заперла дверь, сняла телефонную трубку и положила ее рядом с телефоном, выключила мобильный и бросилась в спальню. Ей хотелось лишь одного — забыться! Уткнувшись лицом в подушку, она едва истерически не расхохоталась, потому что напомнила себе страуса, спрятавшего голову в песок. Ей казалось, что она не заснет, но усталость вскоре взяла свое.