Сандра Мартон - Цвет страсти

— Мой отец жил на ранчо, — продолжал Джесс, — однако он был еще и филологом. Он мне много чего рассказывал о своем народе.

— Твоем народе, — поправила Сиенна, касаясь ладонью его щеки.

Джесс поймал ее руку и поцеловал.

— То же самое заявила моя мать, когда мне исполнилось десять лет и я начал посмеиваться над всем этим. Если честно, мне нравились эти истории — особенно самые невероятные из них: о священном камне, о шаманах.

— О мудрых людях, которые владели искусством магии.

— По крайней мере так о них говорили.

Его тон стал ироничным. В глубине души Сиенна была согласна с Джессом. Она всегда относилась с уважением к чужой вере, но сама в сверхъестественное не верила.

— Продолжай, — попросила она.

— Так вот, в некоторых историях говорилось о некой дыре во времени, пустоте, которая могла затягивать в себя.

— И?..

Джесс покачал головой:

— Это все, что мне известно.

Женщина кивнула. Ее плечи поникли. Он выругался и посадил ее к себе на колени.

— Мне бы тоже хотелось знать больше, — признался Джесс. — Но я не знаю.

— Наверно, со мной как раз это и произошло. Звучит невероятно, но, похоже, другого объяснения нет.

— Похоже что нет… — согласился он.

Глаза Сиенны наполнились слезами. Джесс крепче обнял ее.

Что может сделать мужчина для женщины, попавшей в такую ситуацию? Никогда еще Джесс не чувствовал себя таким беспомощным.

— Сиенна, а тебя никто не будет искать там, в твоем времени?

Она покачала головой:

— Мои родители умерли. У меня есть двое кузенов, но я их уже давно не видела.

— А больше… никого?

Она поняла вопрос, спрятанный за этими словами.

— Никого, — едва слышно сказала Сиенна.

Джесс притянул ее к себе, тихонько покачивая из стороны в сторону.

— Все, все будет хорошо, — говорил он. — Все будет хорошо, детка. Я позабочусь о тебе. Обещаю.

Сиенна тряхнула головой:

— Я не хочу быть ни для кого обузой. Ты случайно оказался втянутым в эту историю.

— В моей жизни произошло чудо. — Он наклонился, целуя ее глаза, губы. — Ты — самое замечательное, что могло случиться со мной. И я сделаю все, чтобы ты была счастлива.

— То, что ты есть, уже делает меня счастливой, — прошептала Сиенна.

Они вернулись в квартиру Джесса рано утром, заглянув на пару минут в маленький магазинчик, чтобы купить маковых рулетов и свежемолотого кофе.

— Я покажу тебе город после того, как мы позавтракаем, — пообещал Джесс.

Но им так и не удалось сделать это. Им не удалось даже позавтракать. Как только они оказались наедине, Джесс позвонил экономке и предложил той взять несколько выходных.

А после этого сразу же утащил Сиенну в постель.

Но, как, смеясь, заметила она, еда является жизненной необходимостью. Поэтому ближе к вечеру они приняли душ и решили выбраться в город.

Сан-Франциско очаровал их. Это был настоящий рай для влюбленных. Маленькие ресторанчики. Крутые холмы. Трамвайчики-фуникулеры. Странные местечки, в которых их обслуживали не менее странные обитатели Чайна-Тауна. Кофейни с висящим под потолком сизым дымом…

Всего этого было достаточно, чтобы заставить мужчину и женщину забыть о том, как Сиенна появилась здесь. К тому же существовало и еще одно средство — забраться вместе с Джессом в постель и заняться любовью.

Для Сиенны это средство было наилучшим. Лежать в объятиях любимого. Дрожать от страсти. А потом проваливаться в сон только затем, чтобы проснуться от медленных, томных поцелуев или от щекочущих прикосновений рук.

Сиенна еще никогда не была так счастлива. Ее Джесс просто изумителен. Добрый и справедливый. Нежный и чувственный. В нем было все, что она когда-либо надеялась найти в мужчине, — сложная смесь противоречий, а в итоге — гармония. Он был способен заставить продавцов самого дорогого магазина целый час крутиться вокруг Сиенны, а потом, махнув на них рукой, купить ей очаровательную плюшевую игрушку у уличного торговца, чей незатейливый товар вызвал у нее интерес. Он мог спокойно общаться с высокомерным сомелье и закусить хот-догом рядом с каким-нибудь работягой. И он всегда позволял Сиенне самой выбирать еду и самой заказывать.

А когда она выяснила, что тогда, на их первом ужине, Джесс нарочно дразнил ее, то назвала его самым ужасным человеком на свете, но испортила весь эффект, бросившись к нему на шею и звонко чмокнув в нос.

Да, Джесс был изумительным.

И вот однажды утром, попивая кофе и глядя на него, Сиенна почувствовала, как пол покачнулся под ее ногами.

О боже! Она любит его!

Чашка в ее руке дрогнула. Сиенна поставила ее на стол, твердя себе, что это неправда. Любить Джесса опасно и глупо. Ведь он испытывает к ней только страсть.

— Сиенна! — Джесс подошел к ней. — Детка, что случилось?

— Ничего. Все в порядке.

— Черта с два в порядке. — Он притянул ее к себе, заставив встать со стула. — Ты несчастлива.

— Джесс…

— Из-за меня?

— О нет. Только не из-за тебя.

— Скучаешь по своему миру? Ты хотела бы вернуться?

Он никогда не спрашивал ее об этом. Да и она не задумывалась. Сначала Сиенна была слишком занята тем, чтобы понять, что случилось. А потом…

— Это единственное место, где я хочу быть.

Джесс с облегчением вздохнул.

— Вот и хорошо, — сказал он. — Мы собираемся домой.

— Домой?

— В Монтану. И я хочу… я хочу, чтобы ты поехала со мной.

— Ты уверен? Я могла бы найти работу и здесь. Найти квартиру…

Джесс остановил ее поцелуем. Сиенна сначала замерла, но потом ее губы расслабились и прижались к его губам. И когда Джесс наконец поднял голову и заглянул ей в глаза, то почувствовал, будто с его глаз упала повязка.

Что-то изменилось в нем. И причина крылась в ней. В Сиенне.

Он влюбился. Серьезно влюбился. Впервые в жизни.

Но стоит ли говорить ей об этом? Захочет ли она слушать?

— Джесс. — Ее голос звучал чуть хрипло. — Ты действительно хочешь этого? Ты действительно хочешь, чтобы я была с тобой?

Его пальцы вплелись в волосы Сиенны, приподнимая ее лицо.

— Да, — признался он. — Я хочу этого больше, чем своего следующего вдоха.

Она поднялась на цыпочки и поцеловала Джесса. Этот поцелуй был наполнен всеми обещаниями, каких только мог желать мужчина. Он притянул Сиенну к себе, отвечая на поцелуй до тех пор, пока стон не сорвался с ее губ.

А потом Джесс раздел женщину и увлек в постель, где они едва не сошли с ума от желания и страсти.

И ему хотелось, чтобы она осталась с ним навсегда.

Они вернулись в Монтану тем же вечером.

«Домой», — сказал Джесс. То же чувство испытывала и Сиенна. В конце концов, как говорится, твой дом там, где твое сердце. А ее сердце было с Джессом. И какой бы ни был год — 1975 или 2075-й, — до тех пор, пока она оставалась в его объятиях, это не имело никакого значения.