Кетлин О'Брайен - И жизнь подскажет…

Хилари нерешительно последовала за ним; ее не оставляло чувство нереальности всего происходящего. Можно подумать, у Коннера других дел нет! Как будто ему не надо звонить по делам, встречаться с партнерами, обдумывать планы по возвращению Драконова Ручья…

И вдруг ее озарило. Как она раньше не догадалась? Конечно же, его поездка в Техас увенчалась успехом, вот он и радуется! Коннер выглядел… не то чтобы счастливым, это слово к нему не подходило, но повеселевшим, словно сбросил с себя какую-то тяжкую ношу. Словно от чего-то освободился.

— Посмотрите, какая прелесть! — И он указал на куклу-младенца в льняной «крестильной» распашонке.

Но Хилари даже не взглянула на игрушку. Теперь, когда Коннер повернулся к ней спиной, она могла без помех разглядеть его и сообразить, что же в нем изменилось.

Прежде всего, конечно, одежда, думала Хилари, глядя, как Коннер берет в руки другую куклу. Первый раз она видела его в джинсах — они сидели на нем безупречно, как и все остальное.

Честно говоря, несколько часов назад при взгляде на Коннера у нее подкосились ноги. Хорошо, что к тому моменту она уже слезла с дерева, а то непременно бы свалилась наземь! Да и сейчас, стоило посмотреть на него, сердце начинало отчаянно биться и все тело охватывала крупная дрожь.

Кроме джинсов, на Коннере были ковбойские ботинки и белая хлопковая сорочка без ворота. Расстегнутые пуговицы открывали горло и грудь, покрытую темными волосами, заставляя ее вспомнить о вчерашнем дне, когда он вошел на кухню полуголым, вытирая пот собственной курткой. Синоптики обещали похолодание к вечеру, посему на плечи он накинул плотную темно-синюю фланелевую рубаху.

Коннер заговорил со стариками за прилавком, повернувшись к Хилари в профиль. Сегодня он не побрился, и тени над верхней губой и на подбородке придавали его мужественному облику какую-то трогательно-домашнюю ноту.

— Как вы думаете, будущему малышу понравится такая кукла? — неожиданно спросил он, взяв в руки одного из деревянных младенцев.

Девушка вспыхнула. Что, если Коннер заметил, как бесцеремонно она его разглядывала?

— Конечно, — быстро ответила она, стараясь не показать ни смущения, ни удивления. — Только вдруг родится мальчик?

— Хилари, что за предрассудок? — расхохотался Коннер, открывая бумажник и доставая оттуда несколько крупных купюр. — Разве мальчики не играют в куклы?

— Нет, сэр, — твердо вступил в разговор старший из продавцов. — Любой мальчишка в здравом уме скорее умрет, чем возьмет на руки куклу!

Коннер расхохотался еще громче и вручил деньги флегматичному продавцу.

— Хорошо, если родится мальчик, можете оставить куклу себе. — Коннер протянул ей куклу, и Хилари взяла игрушечного малыша на руки. — Держите крепче! Теперь она — ваша маленькая дочка, вам надо с ней подружиться!

Хилари едва удержалась, чтобы не швырнуть куклу ему в лицо. Что-то в этой глупой сцене раздражало ее донельзя. Может быть, сам Коннер, меняющийся прямо на глазах? Еще пять минут назад она считала его самым угрюмым и высокомерным из когда-либо виденных мужчин, а сейчас он, забыв о солидности и достоинстве, дурачится с куклой! А может быть, дело в том, что вид Коннера с младенцем на руках вызывает у нее вздорные и совершенно ненужные мысли.

Коннер нахмурился.

— Где ваш материнский инстинкт? — Он взял ее за руку и согнул в локте, показывая, как следует держать малыша, затем бережно уложил куклу ей на руки. — Вот, — сказал он, отступая назад, чтобы полюбоваться результатом. — Так-то лучше!

— Ну что, мистер Большая Шишка, — раздался вдруг хриплый голос из-за соседнего прилавка, — подойдешь ко мне или нет?

Коннер обернулся на голос, исходивший от высокого, худого как щепка старика в мягкой шляпе, который сжимал в крепких, на удивление белых зубах незажженную трубку из кукурузной кочерыжки. Это был типичный старый крестьянин, словно сошедший с картинки из детской книги.

— Или теперь, купив землю, по которой мы ходим, ты зазнался и забыл старых друзей?

Коннер широко улыбнулся и направился к прилавку, заставленному причудливыми деревянными фигурками.

— Нет, старина, я еще не купил эту землю. — Отодвинув несколько фигурок, он присел на край стола. — И, если будешь трепать языком, так и не куплю!

— Знаю, знаю. Тоже мне, военная тайна! Не обманывай себя, парень. Всем в здешних местах известно, что ты нацелился на нашу землю. И идет разговор, что нынешние владельцы норовят обчистить тебя как липку!

— Конечно, как же без этого! — поморщился Коннер.

Но тут же лицо его разгладилось: на нем отразилась искренняя, ничем не омраченная радость от встречи со старым другом. Хилари молча наблюдала за Коннером, удивленная и внезапной переменой настроения, и — еще более — его словами. Значит, договор еще не подписан? Тогда чему он так радуется? Отчего выглядит так, словно сбросил ношу с плеч?

Но думать об этом не было времени: Коннер уже направлялся к ней.

— Хилари, позвольте представить вам Джулса Эйвери, самого невыносимого человека в Драконовом Ручье. Это мой старинный приятель. Можете звать его Джули.

— Здравствуйте, — поздоровалась девушка и шагнула вперед, с показной небрежностью сунув куклу под мышку. — Джули? — с улыбкой повторила она. — А мне казалось, что это женское имя!

Старик невозмутимо поправил шляпу лезвием огромного, страшного на вид ножа.

— Верно, мэм. Но если у вас в руках такой вот ножик, не все ли равно, как зовут вас люди?

— Точно. — Хилари пожала руку колоритному старику и принялась разглядывать его работы — сперва из вежливости, но вскоре почувствовала, что уже не может оторваться. Каждая деревянная фигурка была настоящим произведением искусства. Люди, бабочки, цветы, павлины и драконы, драконы всех видов, форм и размеров — все сделаны тщательно и с любовью, и в каждом видна неповторимая индивидуальность, возможная только при ручной работе.

Хилари взяла в руки фигурку мальчика.

— Какая красота! — искренне воскликнула она. — У вас настоящий талант!

— Это точно, — скромно ответил старик, обнажив в улыбке белоснежные зубы. Затем ткнул ножом в сторону Коннера. — Послушай, мой мальчик, эта девчонка мне нравится! Гораздо лучше той, предыдущей! У нее хороший вкус. Не думаешь, что тебе пора остепениться, а?

— Откуда ты знаешь, что у нее хороший вкус? — Вопрос старика Коннер оставил без ответа. Хилари не смела поднять глаз, хоть и сгорала от любопытства. Кто была «та, предыдущая»? Но Коннер не пожелал развивать эту тему. — Может быть, она хвалит тебя просто из вежливости.

Джулс что-то проворчал и повернулся к Хилари.

— Я знаю вашего приятеля с тех пор, как он был не больше вот этой вашей куколки. Но всегда был упрям как черт.