Чарлин Сэндс - Тайный любовник

Неужели она так слабовольна?

Или просто человечна?

— Спокойной ночи, Рена. — Тони легко коснулся губами ее губ. — Спи спокойно.

Рена спала спокойно большую часть ночи, но в три утра, проснувшись, увидела, что Тони нет в постели. Она накинула халат и вышла в коридор. Тони лежал с закрытыми глазами на диване в гостиной. Сейчас он был очень красив. Любая женщина могла бы только мечтать о таком партнере.

В комнате было прохладно. Рена сняла с кресла плед и осторожно укрыла Тони, чтобы он не замерз. Минуту она любовалась им, потом повернулась, чтобы уйти.

— Не уходи, — прошептал он.

Удивленная, Рена обернулась и встретила его пронизывающий взгляд.

— Я думала, ты спишь.

— Да. Я то сплю, то не сплю.

Тони сел, спустил ноги с дивана и провел рукой по волосам.

— Извини, если я тебя разбудила.

Тони усмехнулся:

— Разбудила. И будишь.

Рена удивленно моргнула.

— Нелегко спать, когда ты так близко. — Тони покачал головой. — Извини. Я хотел бы быть более благородным, но ты — мой самый сладкий соблазн.

Губы Рены сложились так, как будто она хотела сказать: «О!»

Тони смотрел на нее в упор:

— Тебя не должно шокировать, что я хочу спать с тобой. Ты же помнишь, как мы были вместе.

Рена напряглась:

— Может быть, тебе стоит перебраться в другую комнату?

— У меня есть лучшее предложение. — Он взял ее за руку и притянул к себе так, что она оказалась у него на коленях. Он немедленно растянулся на диване и положил ее рядом. — Может быть, мне стоит заняться любовью с моей женой?

Она тихонько охнула. Тони развязал пояс ее халата.

— Я хочу тебя. — Его руки сбросили легкую ткань с ее плеч, так что обнаружился лифчик, в котором она спала. Кровь закипела у нее в жилах под его одобрительным взглядом.

— Ты не можешь на меня за это сердиться, — хрипло пробормотал Тони.

— Не за это. Я сержусь за многое другое, — произнесла Рена как можно спокойнее, но голос ее дрожал, выдавая волнение.

— Я понимаю, родная. Я понимаю.

Он сбросил ее халат на пол. Близость его тела разбудила в ней желание. Тяжело дыша, она едва смогла произнести:

— Правда?

— Да, правда. И я хочу загладить свою вину. Позволь мне это сделать. — Тони взял ее голову в ладони и нежно поцеловал. — Позволь мне утолить твою боль. Позволь излечить тебя, любимая моя Рена. — Их губы опять встретились. — Тебе столько пришлось пережить.

Его искренность, тон, завораживающий взгляд смягчили ее сердце. Она хотела излечиться, разрушить защитную стену, чувствовать себя живым человеком.

— Тони, — выдохнула она, сама не зная, что сделает дальше.

— Это твой призыв, — заметил он, гладя ее спину так нежно, что по всему ее телу побежали сладкие искры. И еще один камень вывалился из защитной стены.

Молнией пронеслись у нее в голове образы прошлого. Их радость, их смех, их головокружительная любовь. Чем больше она старалась забыть, тем яростнее воспоминания рвались на волю.

— Я хочу, чтобы боль ушла, — прошептала она, — хотя бы только на короткое время. На сегодняшнюю ночь.

— Тогда позволь мне помочь тебе.

Она закрыла глаза и подчинилась зову момента.

— Да, — прошептала она.

Рена дотронулась до его груди. Ее пальцы искали, дразнили, возбуждали. Ему стало удивительно хорошо. Он ощутил себя сильным, могучим.

Она склонила голову к его голове, требуя поцелуя, и приняла его всем сердцем, отбросив сомнения. Казалось, их тела подчиняются одному и тому же ритму. Любое ее движение вызывало в нем сексуальный восторг. На любой ее стон он отвечал стоном. Ей и раньше нравилось брать инициативу на себя, но сегодня она впервые так яростно настаивала на своем контроле, и Тони, по всей видимости, понял, что ей это необходимо. Он принял ее с сияющими глазами и с радостью отдал ей свое тело.

— Я весь твой, — произнес он.

У нее перехватило дыхание. Она знала, что он имеет в виду секс, но ухватилась за это утверждение. Он весь ее. А сможет ли она когда-нибудь стать вся его?

— Ты опять задумалась, — сказал Тони с улыбкой.

— Признаю себя виновной.

Она сняла лифчик, освободила от него грудь, а заодно и мозг — от мрачных мыслей.

Тони потянулся к Рене и стал ласкать ее с утонченной нежностью, целовать с любовью каждую частичку ее тела, и его неожиданное сочувствие проникло ей в душу.

Их акт любви был то спокойным и размеренным, то диким и безумным. Они двигались вверх и вниз, учились и узнавали, сообщали друг другу наслаждение и радость. Ночь не знала границ, а когда пришло время сбросить невероятное напряжение, Рена поднялась на Тони, обвила его ногами, а он держал ее бедра, направляя ее. Ее движения подчинялись неутолимому голоду, тело горело, мозг молчал. Она радовалась каждому мигу их единения, и ее восторг передавался ему. Она дрожала под напором оргазма, выкрикивала его имя, а он крепко держал ее и сливался с ней в неописуемом наслаждении. И оба они словно уносились на небо.

Рена расслабилась в изнеможении. Тони обнял ее и поцеловал в лоб.

— Ты все еще меня ненавидишь? — спросил он.

— Да, — ответила она без колебаний. — Но не так сильно, как раньше.

Тони сильнее прижал к себе жену и прошептал едва слышно:

— Кажется, мне придется над этим поработать.

Всю следующую неделю Тони оставлял Рену одну на целый день и занимался спасением Пурпурных Полей. Он звонил разным людям из своего кабинета в Напе, лично встречался с клиентами, объяснял им новую ценовую политику. Вместе с Джо они организовали дело так, что, хотя их компания не сдавала своих позиций на рынке, малые виноградники тоже получили возможность существовать.

В отличие от своего отца он не нуждался в том, чтобы душить конкурентов. Его компания получала свой доход от вин определенного типа, другие виноградари — от своей специфической продукции. Таким образом, они разработали политику, которая была выгодна для всех.

Тони, довольный достигнутыми за день успехами, собирался ехать домой, к Рене. Он заметил, что в последнее время ее отношение к нему изменилолось: она смягчилась, стала чаще улыбаться и, кажется, все реже испытывала угрызения совести по поводу их отношений.

Тони, в свою очередь, чувствовал себя счастливым, когда просыпался утром рядом с Реной. Спросонок она улыбалась ему секунду-другую, пока воспоминания не возвращались и в ее глазах снова не появлялись грусть и отчаяние из-за смерти Дэвида.

Беременность Рены с каждым днем становилась заметнее. Тони удивлялся, как быстро все происходит, как ее живот день ото дня округляется.

Тони уже собрал со стола бумаги, когда в кабинет вошла Эли. Тони взглянул на нее и подумал то же, что и всегда: он не верил, что эта живая, умная, очень привлекательная женщина совершенно не интересует Джо.