Барни Долли - Верь мне, Дженифер

— Обещаю, — улыбнулся Гордон.

День шел на убыль. Солнце уже зашло, и багряный край небес поблек, став серо-розовым. Призрачный полумрак окутывал землю. Теплое дыхание лета, напоенное запахами земли, обволакивало Дженнифер. Раньше это никогда не пробуждало в ее душе ощущения волшебства. Прекрасное было повседневностью.

А сейчас торжественная тишина опустившихся сумерек принесла успокоение ее душе.

Они сидели с мужем на ступеньках крыльца ветхого домика. Гордон вытянул перед собой длинные ноги. Дженнифер прижала колени к груди, обхватив их руками. Со стороны они напоминали умудренных жизненным опытом супругов, которые вышли насладиться тишиной и покоем летнего вечера.

Запрокинув голову, Дженнифер с полузакрытыми глазами прислушивалась к стрекоту кузнечиков.

— О чем ты думаешь? — тихо спросил Гордон.

— О том, как я люблю сумерки, — призналась она. — Знаешь, в детстве я часто стояла в это время у забора, наблюдая, как иногда мимо проезжают машины с включенными фарами. У всех было куда вернуться, чем заняться. Ночь — это только начало… — Она смущенно осеклась. — Все это, должно быть, звучит невероятно глупо.

— Скорее, невероятно тоскливо. И говорит о твоем одиночестве.

— Я вовсе не была одинокой, просто мечтала. Допускаю, что у тебя создалось неверное впечатление о моих родных, но при жизни мамы все было иначе. Однако мне почему-то всегда хотелось жить в большом городе.

— Ну а чего ты, в таком случае, не любишь? — спросил Гордон, пытаясь сменить тему.

Дженнифер на мгновение задумалась.

— Елочные базары на следующий день после Рождества. Предшествующие дни пролетают так быстро в сверкании блесток и мишуры, что потом становится очень грустно. Есть что-то ужасно печальное во всех этих прекрасных деревьях, которые никто не выбрал.

— Ну а я сегодня принял одно важное решение, — хитро улыбаясь, сказал Гордон, понимая, что и вторая попытка развеселить жену не очень-то удалась.

— Какое же? — встревожилась она.

— Мне придется уволить повара, и я понял это сразу после обеда.

Дженнифер невольно рассмеялась. Действительно, ей пришлось постараться, и обед получился отменный. Мягкие разваренные бобы с пряностями и тыква из огорода послужили прекрасным гарниром, так же вкусен был и хлебный пудинг, поданный с изюмным соусом.

В порыве благодарности она подняла руку, застенчиво притронулась к лицу Гордона и провела пальцами по щеке.

Он хотел что-то сказать, но слова не шли с языка. Прикосновение ее пальцев, близость тела, выражение глаз действовали на него опьяняюще. Он наклонился и завладел ее губами в безжалостном поцелуе, потрясенный собственным исступлением. И когда ее губы приоткрылись, Гордон буквально потерял голову от желания и застонал. Но Дженнифер чуть отстранилась и уперлась ладонями в его грудь.

— Гордон, не надо, — с сожалением произнесла она. — Мои родные…

Он нехотя отпустил ее. Да, ее отец и брат… Как он мог забыть о них! И все же Гордон был потрясен отсутствием всякого контроля над собой, когда рядом была Дженнифер. Откинув голову назад, он несколько раз глубоко вздохнул, чтобы немного успокоиться.

— Рискую показаться чересчур эмоциональным, — задумчиво проговорил он, — но я, кажется, начинаю находить мысль о фиктивном браке не только нелепой, но и чрезвычайно непрактичной. Очевидно, что мы испытываем друг к другу сильное сексуальное влечение. Может, стоит попробовать жить как все женатые пары? Вдруг нам понравится?

Дженнифер поняла, что Гордон не настаивает, а просто предлагает ей подумать о такой возможности. И все же она была приятно удивлена, что он отважился произнести эти слова вслух.

Он поднялся и протянул ей руку.

— Уже поздно. Наверное, пора спать. Подъем будет ранний.

Поднимаясь со ступенек крыльца, Дженнифер поглядела вверх, на ночное небо. Звезды, казалось, были совсем близко, а полная луна, медленно поднимающаяся над горизонтом, окрасилась в оранжевый цвет и напоминала собой тыкву…

В молчании Гордон выключил свет в гостиной и вслед за женой стал подниматься по лестнице на второй этаж. Комната для гостей была первой по коридору, далее следовала спальня Дженнифер, спальни Стива и Эдисона Макензи располагались напротив, в торце коридора находилась ванная.

Оказавшись на площадке, они остановились и молча посмотрели друг на друга. Гордон взял ее за руку.

Вот! Это произойдет сейчас и все будет именно так, как она мечтала! Дрожа, Дженнифер глядела ему в глаза, вспоминая о том, что хотела сказать ему накануне. Но прежней решимости уже не чувствовала. А ведь какой подходящий момент! Почему же и Гордон молчит? О чем он сейчас думает? В воцарившейся тишине не слышно было даже их дыхания. Но тут его лицо приняло обыденное выражение — Гордон словно надел привычную маску и улыбнулся.

Что-то пошло не так. А ведь она полагала, что в их отношениях уже установилась определенная ясность. И все же Дженнифер не решилась взять инициативу в свои руки.

— Спокойной ночи, Гордон, — дрожащим голосом произнесла она и, растянув губы в улыбке, пошла вперед, оставив мужа стоять на пороге комнаты для гостей.

Он не сделал попытки остановить ее, и отчаяние вновь овладело Дженнифер. Неужели она все-таки ошибалась в нем? Она вошла в спальню и обернулась, чтобы закрыть дверь. Из коридора донесся бесстрастный, спокойный голос:

— Дженнифер…

Выглянув, она увидела, что Гордон стоит на прежнем месте, прислонившись плечом к косяку и сложив руки на груди.

— А знаешь, что я люблю меньше всего на свете?

Вопрос был задан явно неспроста, и Дженнифер настороженно покачала головой, гадая, что за этим последует. Он не стал держать ее в неведении.

— Ненавижу спать один, особенно когда в соседней комнате находится моя красавица жена, которой следовало бы сейчас быть со мной. — Это была не констатация факта, а откровенное приглашение.

Дженнифер вспыхнула. Она поняла, что оказалась в нелепом положении. Безумно любя Гордона, она собиралась проигнорировать его слова. Но почему? Еще вчера все казалось таким простым и понятным, а вот сейчас что-то удерживало ее от того, чего она жаждала всем своим существом. Что же это — смущение, стыд, неловкость, неуверенность в их новых отношениях?

— Спокойной ночи, — отстраненно произнесла она, чувствуя, как сердце разрывается в груди от горя.

Гордон дождался, пока Дженнифер закроет за собой дверь. Несколько долгих минут он стоял неподвижно, прекрасно зная, что, если сейчас пойдет за ней и пустит в ход все приемы нежного обольщения, то наверняка убедит ее провести с ним ночь. Однако ему не хотелось делать этого.

Повернувшись, он вошел в свою комнату, но оставил дверь открытой, надеясь, что Дженнифер передумает.