Энн Мэтер - Четыре года без тебя

— Остаться у тебя? — Морган произнес эти слова на одном дыхании.

— Конечно, оставайся у меня, — медленно повторила Флисс. Она подошла к окну и задернула занавески. Включила торшер. — Это я виновата, что тебе негде жить.

— А то кто же? Конечно, ты, — насмешливо подтвердил Морган. Флисс заметила — в уголках губ его мелькнула улыбка. — Утро вечера мудренее, Флисс. Я падаю с ног от усталости. Давно пора спать.

Флисс показалось — в этих последних словах прозвучало нечто другое, чем то, что он имел в виду. Она невольно вздрогнула. А что, если Моргану придет в голову заявить о своих супружеских правах?

Морган встал с дивана и выжидающе посмотрел на Флисс.

— Итак, прикажешь отправляться в комнату для гостей? — спросил он, покорно склонив голову.

Кровать была удобной и мягкой, за окном тишина. Но Моргану не спалось. Наконец первый бледный луч рассветного солнца пробился сквозь занавески. Морган не привык к тишине провинциального английского городка.

Он до сих пор чувствовал усталость, а вчера так вообще зверски вымотался. Беспокойный короткий сон не освежил его. Морган ощущал слабость во всем теле. Да еще эти мрачные мысли!

Он тяжело вздохнул, взбил подушку кулаком и перевернулся на другой бок. Не давала покоя мысль, что в соседней комнате — Флисс. Одна в уютной, так по-женски обставленной спальне. Занавески в цветочек, розовое атласное покрывало. Вчера Морган не устоял перед искушением заглянуть в ее спальню. Он неуклюже соврал, будто ищет бритву, но это был всего лишь предлог.

Моргану хотелось застать Флисс врасплох. Вдруг отыщется какая-нибудь вещица, принадлежащая Блэнду. Очень хотелось доказать самому себе, а главное, Флисс, что она — лгунья. Невозможно поверить, чтобы этот тип, пастор Блэнд, не затащил ее в постель! Черт побери! Морган вспоминал, как они с Флисс познакомились. Прошло всего несколько часов, а он уже сгорал от нетерпения обладать ею! Так он и поверил, что этот святоша мог упустить столь благоприятный шанс!

В спальне Морган ничего не нашел. Но разве это доказательство? Ведь Флисс официально помолвлена с Грэмом, черт бы его побрал! Какие еще требуются доказательства? Коробка с презервативами или тапочки Блэнда, стыдливо засунутые под кровать?

Там, в лагере, у него время от времени возникало чувство смутной тревоги насчет будущей семейной жизни. Но он отгонял от себя дурные предчувствия. Однако то, что случилось в действительности, не могло присниться даже в кошмарном сне. Депрессия, из-за которой Морган угодил в госпиталь, теперь казалась не такой уж страшной. И все-таки Флисс — его жена. И будь он проклят, если сдастся без боя!

Морган потянулся к часам. Уже четверть седьмого, отметил он про себя. Интересно, в котором часу просыпается Флисс? Сам Морган привык вставать рано. Ни свет ни заря, особенно если считать по западноафриканскому времени.

Отбросив теплое пуховое одеяло, он опустил ноги на пол. На улице уже вовсю сияло солнце, но в комнате было чертовски холодно.

Поеживаясь от холода, Морган встал и, шаркая ногами, подошел к окну. Натянул через голову свитер. Совсем зарос — провел он ладонью по щеке. Все-таки надо купить бритву. Несколько дней назад в Крэйторпе мать даже испугалась, увидев его небритым. С тех пор он окреп и может побриться как следует.

Ночь, проведенная в доме у Флисс, вряд ли способствовала укреплению его нервной системы. Морган с облегчением вздохнул — на улице ни души. За домом никто не наблюдал. Он с наслаждением босиком стоял на мягком ковре. Приятное ощущение домашнего очага. В плену он привык к холоду глинобитного пола.

Под подоконником обогреватель был совершенно холодный. Очевидно, таймер поставлен на семь утра. Пожалуй, стоит спуститься вниз и развести в камине огонь. Вряд ли Флисс будет против — главное, не шуметь, подумал Морган.

В коридоре было еще холоднее. Тепло проникало сюда лишь из спальных комнат. Три двери вели в ванную, комнату для гостей и спальню Флисс.

Искушение было чересчур сильным. Морган решительно взялся за дверную ручку и приоткрыл дверь.

В спальне Флисс солнце сияло сквозь занавески. Розовое атласное покрывало соскользнуло с кровати на пол. Флисс спала под старым шерстяным пледом. Свое пуховое одеяло она отдала мне, растроганно подумал Морган.

Разум приказывал — ни в коем случае нельзя переступать черту. У Моргана нет права входить в ее спальню без приглашения. Он вдруг вспомнил — а как же Грэм? Почему Грэму можно, а ему нельзя? В ту же секунду благие намерения были забыты. Морган на цыпочках приблизился к кровати Флисс.

Она безмятежно спала на боку. Волосы разметались по подушке, губы были полуоткрыты. Морган стоял и любовался ею. Не в силах справиться с собой, он опустился на колени и провел по щеке Флисс дрожащими пальцами.

Флисс открыла глаза и улыбнулась. На мгновение Моргану показалось, что она не узнает его. Разве она стала бы улыбаться ему?

— Морган… — едва слышно произнесла Флисс.

Готовый к вспышке гнева, Морган замер.

— Доброе утро, Флисс, — сказал он, — я тебя разбудил?

— И правильно сделал, — сказала она, проведя кончиком языка по верхней губе. — Ты, наверное, замерз?

— Не беспокойся, — проговорил Морган. Ему приятна была ее забота. — Вот, решил спуститься вниз и разжечь камин. Холодно бродить по дому без пижамы.

— И в самом деле, — сочувственно заметила Флисс. — Но раньше ты любил спать нагишом. — Она отбросила плед.

У Моргана перехватило дыхание. На Флисс была сатиновая ночная рубашка с кружевом на лифе. Он видел бледно-розовую округлость ее груди. Сквозь тонкую ткань обозначались тугие соски.

Морган был ошеломлен, он думал, что уже ни на что не способен как мужчина. Теперь же почувствовал мощный прилив мужской силы, его охватило желание.

В концлагере он был слишком слаб, чтобы думать о сексе, и мысли были заняты совершенно другим. Главное — он остался в живых и у него была крыша над головой. Гораздо позже, когда Морган выздоровел, Мдола разрешил ему свободно перемещаться по территории лагеря, и время от времени он видел женщин. Но у него никогда не возникало желания затащить одну из них на нары. Такой секс его не привлекал. Конечно, ему снились эротические сны. Но сны — это совсем другое дело.

Флисс томно потянулась, закинув руки за голову и коснувшись пальцами спинки кровати. Глаза ее подернула поволока. Боже, как хороша! — восхищенно подумал Морган. Понимает ли Флисс, что она сотворила с ним чудо?

Сомнений не было — Флисс прекрасно все понимала.

Но вчера вечером она так старательно избегала близости. О чем же она думает сейчас?

— Флисс… — призывно произнес Морган. Темные брови Флисс выгнулись дугой, зрачки фиалковых глаз расширились. Почудилось Моргану или так и было на самом деле, но он уловил зов любви. Или Флисс еще не проснулась? Может быть, он принял ее сонную дремоту за чувственность?