Кристи Голд - Женщина против мужчин

— Но мне тоже придется раздеть тебя. Я начну с рубашки. Конечно, я не такая терпеливая, как ты. Я не буду мучиться с пуговицами, просто разорву ее.

Зак без труда представил это, и его тело тут же отозвалось мучительной болью.

— Я коснусь тебя...

Сердце Зака билось как сумасшедшее. Он откинулся на диване. Нужно остановить эту игру, пока он не сошел с ума. Пока не рванулся к ней, чтобы превратить фантазию в реальность. Если она сейчас не хочет этого, он уважает ее желания. Некоторые вещи заслуживают того, чтобы подождать.

— Эрин, давайте лучше прекратим это. Если мы не перестанем, я за себя не отвечаю.

Она прерывисто вздохнула.

— Да, я думаю, вы правы. Вы приедете в Центр завтра?

— Не знаю. Я еще не проверял свое расписание. — Ничего себе честность! Он был абсолютно свободен, потому что сам предупредил свою секретаршу, чтобы она не планировала на завтра никаких дел. И он точно знал, где будет.

— Хорошо. Если будет возможность, загляните в офис. У меня копия вашего контракта.

Удивительно, как легко она переключилась на разговор о работе.

— Конечно, я постараюсь.

— Хорошо. И, Зак...

— Да?

— В какой-нибудь из ближайших дней я хотела бы видеть вас на своем балконе.

Хотя разговор был закончен, Зак еще долго не мог успокоиться. Он может признаться себе в этом. Эрин Брейли зацепила его. Зак хотел ее, и желание такой силы он никогда раньше не испытывал. Ему хотелось воплотить все ее фантазии. Но в этой девушке его привлекала не только чувственность, но и сила. Похоже, она не боялась абсолютно ничего. И в отличие от него знала, чего хочет.

Зак действительно не представлял, что он ищет в жизни. Он не доверял сам себе и чувствовал, что не смеет брать на себя какие бы то ни было обязательства. Особенно по отношению к такой женщине, как Эрин. Наверняка ей нужно гораздо больше, чем он когда-нибудь смог бы дать. Прежде всего ей нужна любовь. А Зак вырос, постоянно видя перед собой лишь ненависть и боль. Он знал, что такое жестокость, с малых лет. У него на глазах любовь свела в могилу его мать. Она прощала мужу жестокое обращение, но ее сердце не выдержало и разбилось.

Нет, там где вырос Зак, не было места настоящим чувствам. И виной тому был его отец.

И по этой причине он не должен быть с Эрин, как бы ни мечтал об этом. Зак не верил ни одной секунды, что, овладев ею однажды, он удовлетворится. Точно он знал только одно: если ему все-таки удастся уснуть сегодня, во всех его снах будет Эрин.

— Я не могу в это поверить! — Эрин швырнула газету на диван и яростно заметалась по комнате, как зверь в клетке, чуть не рассыпав груду игрушек, которые разбирала перед тем, как Анн Вил, социальный работник убежища, принесла ей плохие новости.

— Успокойтесь, Эрин, — сказала Анн. — Всего лишь письмо редактору. В этом нет ничего ужасного.

— Но оно само ужасно! — Эрин снова схватила газету, про себя проклиная Рона Эндрюса. — Он здесь пишет: «Рейнбоу-центр намерен совать нос куда не следует. Он открывает приют для жен копов, куда они могут сбежать после семейных ссор. А я говорю: это не их собачье дело». — Эрин закатила глаза: — «Приют, куда они могут сбежать после семейных ссор». Господи, этот человек рассуждает как неандерталец. Он говорит так, будто это место предназначено только для жен полицейских, и намеренно не упоминает, что приют открыт для всех, кто находится в опасности.

Эрин подняла голову и встретила мягкий взгляд Анн. У этой женщины была удивительная способность успокаивать людей, благодаря которой Анн оказалась незаменимой для их работы. Обычно ей удавалось справиться и с Эрин, но сейчас привести в чувство разъяренную девушку оказалось непросто даже Анн.

— Что вы собираетесь с этим делать? — спросила она.

Эрин нахмурилась.

— Он может здорово навредить нам. Я свяжусь с репортером и попробую замять это дело. Объясню все, как оно есть на самом деле.

— Хорошая мысль, — Анн потерла подбородок.

— Этот Эндрюс... Что вы знаете о нем?

Эрин пожала плечами.

— Почти ничего.

— А вы не думаете, что за этими нападками кроется нечто иное, чем забота о реноме полицейского департамента?

— Что вы имеете в виду?

Анн улыбнулась жестко и безрадостно.

— Я бы не удивилась, если бы узнала, что он каждый вечер колотит жену.

— Может быть. А может, мы это придумываем, потому что нам не нравится то, что он сделал.

У самой Эрин мелькнула та же мысль, что у Анн. И она решила, что Зак Миллер может внести ясность в этот вопрос. Если, конечно, захочет.

Ярость Эрин внезапно исчезла, как только она подумала о Заке. Сегодня это было уже не в первый раз. С утра ей даже с трудом удалось сосредоточиться на работе: разбирая игрушки, она то и дело ошибалась. Зак внес сумятицу в ее мысли так же, как вчера привел в возбуждение ее тело.

Эрин слегка улыбнулась, вспомнив об их телефонном разговоре. Она, конечно, встряхнула его, но и он сделал с ней что-то невероятное. И, главное, теперь Эрин была уверена, что ему это нравится.

Анн помахала рукой перед лицом Эрин.

— Эрин, вы где?

Девушка покраснела:

— Просто задумалась.

Анн улыбнулась не без ехидства.

— Грезите днем о сказках ночи?

Эрин тоже улыбнулась.

— Я составляла план.

Анн, несомненно, была уверена, что Эрин «нашла мужчину». Да, нашла. Но такого, который, вероятно, ей совсем не подходит.

Несколько поводов позвонить Заку мелькнули в голове Эрин, но она решила, что не стоит его провоцировать.

Посмотрев на часы, Эрин убедилась, что у нее осталось меньше часа до того времени, когда она должна быть в новом приюте.

— Я, пожалуй, поеду туда.

— Эрин, — Анн кивнула в сторону двери на кухню. Там стояла маленькая девочка.

Она была бледной и худенькой. Тоненькие ножки с выступающими коленками выглядывали из-под потертых розовых шорт. Мягкие длинные волосы падали на лицо. Ярко-голубые невинные глаза смотрели не по-детски грустно.

Эрин протянула к девочке руку, сразу решив, что, в общем-то, ей некуда торопиться.

— Эбби! Хочешь, дочитаем нашу книгу?

Девочка кивнула.

Анн направилась к лестнице, которая вела наверх, в ее офис, сказав на ходу:

— Вам бы стоило взять одного из них.

Эрин вздохнула. Подруга настойчиво возвращалась к этой мысли, но работа и так занимала в жизни девушки самое главное место.

— Анн! Забудьте об этом.

Анн усмехнулась.

— Посмотрим, что вы скажете через год, когда вам исполнится тридцать.

Эрин, вздохнув, взяла со столика книжку, села на софу и позвала девочку:

— Иди сюда, дорогая! Давай посмотрим, чем там закончится наш «Кот в сапогах».

— Эбби! — послышалось из кухни.

В комнату вошла, приволакивая левую ногу, Нэнси Гарти. Лицо Нэнси было таким же худым и изможденным, как у дочери. Огромный кровоподтек на подбородке приобрел уродливый желто-зеленый цвет. Но это было уже лучше, чем неделю назад, когда Нэнси появилась в убежище.