Карла Кэссиди - Предел мечтаний

— Я боюсь твоего влияния на нее.

Удивленно взглянув на него, Колетта пошла дальше. Тэннер попытался объясниться:

— Я не считаю тебя каким-то ужасным человеком или вообще бог знает кем. Просто я недостаточно хорошо тебя знаю, чтобы быть уверенным, что твоя система ценностей соответствует той, которую я хотел бы привить Джине.

— Моя система ценностей?

Колетта больше не останавливалась и не произносила ни слова и только у подъезда взглянула на Тэннера. Он с самой первой встречи предполагал, что у нее теплые и зовущие карие глаза, но сейчас ни тепла, ни зова в них не было заметно. И она заговорила, чеканя слова:

— Ты воспитывал Джину с десятилетнего возраста. И если полагаешь, что я в одном разговоре могла переменить ее систему ценностей, значит, ты мало ей дал. — Она распахнула дверь подъезда. — А сейчас прошу меня извинить. Меня дожидаются шесть голых мужчин, я собираюсь напиться, потанцевать с ними и заняться сексом, поскольку это не противоречит моей системе ценностей.

С этими словами она скрылась в подъезде, а Тэннер смотрел ей вслед, не понимая, что же произошло.

Колетта захлопнула за собой дверь и швырнула сумочку на диван. Никогда в жизни никто так ее не оскорблял. Как смеет Тэннер Ротман заговаривать с ней о моральных ценностях! Что он может знать о морали? Что он может знать о ней? Так пусть этот толстокожий, самоуверенный тип убирается обратно в свой Фоксран и царствует там, в своем мире.

Она сбросила туфли и прошлепала на кухню; гнев все еще кипел в ней. Может, чашка чая ее успокоит.

Пока вода в чайнике нагревалась, горечь оскорбления стала отступать, и Колетта призналась себе, что, возможно, излишне остро отреагировала на слова Тэннера... А возможно, на него самого.

Минувшим утром она проснулась, ощущая на губах жар его поцелуя, равно как и желание целовать его еще и еще. Она испугалась и весь день уходила от общения с Тэннером, инстинктивно стараясь защититься. Степень ее гнева во время разговора по дороге домой не соответствовала реальной ситуации.

Но как мог он поверить, что она способна оказать на Джину дурное влияние?

Конечно, она будет в безопасности только в том случае, если станет пестовать свою злость на Тэннера, пока он не уедет к себе в Фоксран.

Она едва ли не обрадовалась, когда появилась Джина и сказала, что поужинает с Тэннером и придет домой позже. Очень хорошо. Пусть они обсудят ситуацию, и Тэннер тогда уедет.

Когда Колетта вышла из дому на следующее утро, ее как будто слегка удивило, что Тэннера не было видно поблизости.

Может быть, он оставил попытки увезти Джину и уехал домой, думала она несколько минут спустя в магазине, заедая свой обычный кофе купленным у Джонни рогаликом. И с чего бы ей огорчаться, если она никогда больше не увидит Тэннера Ротмана?

Безусловно, она не питает иллюзий относительно развития отношений с этим человеком. Ей отношения с ним не нужны. У нее есть работа, будет ребенок, и этого ей достаточно.

Она дожевала рогалик и поднялась, чтобы открыть магазин пораньше; сегодня пятница, а в воскресенье — День матери, и потому стоит ожидать наплыва покупателей. Правда, утро выдалось пасмурное, вот-вот начнется дождь. И все-таки можно надеяться на активную торговлю.

Когда Джина появилась в торговом зале, молнии уже прочерчивали небо и громыхал гром. Покупателей в магазине пока не было, но Колетта порадовалась тому, что Джина пришла одна.

Джина бросила сумочку под прилавок и с любопытством взглянула на Колетту.

— Ты вчера уже спала, когда мы вернулись домой.

— И где вы ужинали? — поинтересовалась Колетта.

— В «Садах Италии». Ужин был великолепный, только вот компания так себе. Ты пойми, я не знаю, что произошло у тебя с Тэннером, когда он вчера тебя провожал, только он весь вечер сидел набычившись.

Колетта подумала, что она, наверное, плохой человек, раз ее обрадовала мысль о том, что ей удалось надолго выбить Тэннера из колей.

— Так он оставил в покое твою душеньку и уехал домой? — спросила она.

Джина невесело рассмеялась.

— Тэннер так легко не сдается. — Смех Джины быстро затих. — Мне крайне неприятно так огорчать его. Он посвятил мне всю свою жизнь, а теперь я как будто предаю его.

— Я уверена, что Тэннер не слишком добросовестно тебя воспитывал, если внушил тебе, что ты в долгу перед ним и обязана подавлять свою личность, принести ему в жертву все, о чем ты мечтаешь.

Джина печально вздохнула.

— Я понимаю. Просто чувствую себя виноватой из-за того, что веду себя не так, как хотелось бы ему. Мне очень хочется, чтобы до него дошло, что его представления отличаются от моих.

— А ты не пробовала просто сесть и спокойно поговорить с ним? — спросила Колетта.

— Никакого разумного разговора с ним на эту тему быть не может, — заявила Джина. — Я думала, может, тебе удастся ему растолковать, что пора позволить мне идти своим путем.

— Ну уж нет. Да меня он и слушать не станет. Я вообще ему не понравилась.

Джина засмеялась.

— С чего ты взяла? — Она с хитринкой посмотрела на Колетту. — Ты ему очень даже нравишься. Я же видела, как он смотрит на тебя. Он еще ни на одну женщину так не смотрел.

— В таком случае советую тебе надеть очки, — парировала Колетта, но почувствовала, как жар приливает к щекам.

Их беседа была прервана появлением нескольких женщин, которые заскочили в магазин, чтобы укрыться от дождя. Время шло, и Колетта с досадой отметила про себя, что, даже когда Тэннера нет, она не в состоянии вычеркнуть его из своих мыслей.

И наплевать. Он для нее ничто. Вот только ей было хорошо, когда ее обнимали его сильные руки. Ей было хорошо, когда его губы овладели ее губами.

Ближе к вечеру у дверей магазина затормозило такси, на тротуар вышел Тэннер, вбежал в торговый зал и отряхнулся, как мокрый пес. Колетта решила не обращать внимания на усиленное сердцебиение.

— Я подумал, что ты сегодня взяла выходной, — сказал он, обращаясь к Колетте.

— С чего бы это?

— Ну, скажем, чтобы отдохнуть после ночи в обществе голых танцоров.

— Каких еще голых танцоров? — спросила Джина.

— Не обращай внимания, — сказала Колетта. — Просто твоему брату захотелось нас повеселить.

— На самом деле я просто пытаюсь принести извинения — неуклюже, как всегда. Попросить прощения за то, что наговорил вчера. — Его синие глаза серьезно смотрели на нее. — Я не хотел тебя оскорбить.

— Чем это ты ее оскорбил? — вмешалась Джина. — Да что тут такое происходит?

— Не твоя забота, малышка. — Тэннер нажал пальцем на кончик ее носа, после чего опять посмотрел на Колетту. — Так что, мои извинения принимаются?

Поколебавшись, Колетта сухо кивнула. Как бы она ни уговаривала себя, что ей нужно сердиться на него, это невозможно, когда на нее смотрят эти синие глаза.